Книга Злая зима - Ольга Ярошинская

Брун нахмурился, обнял ее крепче, и вдруг его лицо просветлело.

– А что, если это не из-за вампирской заразы? – предположил он. – Эльза! Вдруг ты беременна?

– Точно нет, – усмехнулась она. – После укуса у меня месячных не было ни разу. По-видимому, эти процессы приостановились. Может, и к лучшему. Иначе мне бы крышу сорвало от запаха собственной крови.

Брун вздохнул, поцеловал ее в макушку.

– А что, ты был бы не против, если бы я… – Она не договорила.

– Было бы круто, – просто ответил он.

– Мы знакомы всего месяца полтора!

– С тобой месяц за год идет, – усмехнулся он и охнул от тычка под ребра.

Телефон снова завибрировал.

– Да, – ответил Брун и, посмотрев на Эльзу, показал большой палец. – Отлично, Кшистоф. Держи меня в курсе.

– Они взяли его? – воскликнула Эльза.

– Да. – Брун сунул телефон в карман. – Его поймали.

Он вытянул руку, из розовых подушечек показались звериные когти.

– И мои способности к обороту возвращаются. – Брун глотнул еще чая. – Позвоню-ка я Клифу. Пусть первым напишет о поимке охотника. Может, сгодится за сенсацию…

Спустившись с дерева, Брун отправился к Марушу, а Эльза, засыпав снегом грязное пятно сока у крыльца, пошла в дом. Она развела огонь в камине, проведя рукой по клавишам фортепиано, сыграла минорное арпеджио. Подойдя к окну, всмотрелась в даль. Люди в оранжевых куртках напоминали ярких птичек, темная фигура Бруна возвышалась над ними на голову.

Открыв кухонный шкафчик, Эльза вынула банку с томатным супом. Вылив в тарелку густую красную жидкость, щедро ее посолила. Старенькая микроволновка пикнула через минуту, и Эльза, аккуратно вынув тарелку, уселась за стол. Зачерпнула суп ложкой и, глубоко вздохнув, принялась есть. Она делала паузы перед каждым глотком, но в итоге осилила почти всю тарелку. Ополоснув ее под краном, устроилась в кресле с книжкой. Тошнота накатывала волнами, подступая к горлу, и Эльза, задумавшись, осторожно положила ладонь на живот, прислушалась… Стиснув зубы, она со злостью швырнула книжку в огонь, искры высыпали волной, ковер задымился. Эльза, ахнув, бросилась к камину, затоптала маленькие язычки пламени на полу.

– Все в порядке? – спросил Брун, распахнув дверь.

– Да… Искры полетели, – пробормотала Эльза.

– Топишь дом книжками? – заметил он обугливающийся корешок.

– Она была неинтересная, – улыбнулась она через силу. – Ну, что там?

– Маруша решили не будить. У него в доме теперь трое зайцев-охранников, их прислали из центра спячки. Будут стеречь его сон. Все улики собраны, отпечатки сняты. Пастырю не отвертеться. Его уже доставили в город, Кшистоф занимается им лично.

– Прекрасно, – одобрила Эльза и, подойдя к Бруну, обняла его. – Как ты себя чувствуешь?

– Кости ломит, – признался Брун. – И во рту такой привкус мерзкий. Сделаешь мне кофе?

– Сейчас, – кивнула Эльза, направляясь на кухню. – И кашу?

– Омлет, – быстро попросил он.

– Ладно, – улыбнувшись, согласилась она. – А потом – постельный режим.

– Да, доктор, – улыбнулся Брун. Он догнал ее, сгреб в охапку. – Давай не будем вылезать из постели до самой весны.

– А потом?

– Потом сходим погулять – на острове очень красиво весной: все цветет, птички поют – и снова вернемся в спальню. Я решил, что надо удвоить усилия.

Он засунул руки под ее кофту, поцеловал шею.

– Брун, ты колешься! – засмеялась Эльза, уворачиваясь и взбивая яйца с молоком.

– Было не до бритья, – ответил он, целуя ее снова и снова. – Эльза, спасибо тебе.

– За что? Омлет еще не готов! – Она посолила его, вылила на сковороду.

– За все. За то, какая ты. Такая маленькая и такая храбрая.

– Концентрированная, – улыбнулась она, помешивая омлет. – А давай сходим в поход!

– Сегодня? – удивился Брун.

– Нет, как-нибудь потом, до весны…

– Конечно. А можем порыбачить, – предложил Брун. – Или взобраться на Медвежью гору – оттуда такой вид: дух захватывает! Там есть пещера со сталактитами – словно в сказку попадаешь. А на другой стороне острова еще один бассейн с горячей водой, больше, чем наш.

– Целая туристическая программа. – Эльза выложила омлет на тарелку, подвинула к нему.

– Что из этого тебе больше нравится?

– А чего хочешь ты? – спросила она.

– Меня бы устроили игры в доктора, – ухмыльнулся он. – Но на гору тоже поднимемся. Тебе ведь нужны впечатления и эмоции.

– Эта зима богата на впечатления, – заметила Эльза, снимая турку с огня и наливая кофе в кружку.

– А ты ела? – встрепенулся Брун.

– Суп, – кивнула Эльза. – О! Раз уж мы обсуждаем планы… Давай снова заедем в магазинчик в деревне! В прошлый раз я там присмотрела симпатичные сапоги.

Брун с сомнением посмотрел на нее.

– Они, наверное, детские. В мелкий цветочек, – добавила Эльза.

– Девушка выбирает шопинг, – притворно вздохнул Брун. – Кто бы сомневался. Заедем, конечно. Ты поведешь.

* * *

– Брун, просыпайся.

Брун открыл глаза, улыбнулся в ответ на улыбку Эльзы. Обнял ее, перекатил на кровать, расстегнув рубашку, быстро усыпал поцелуями шею, грудь.

– Оставайся тут, – приказал он, вскакивая. Быстро надел штаны, кофту. – Никуда не уходи, – добавил, прыгая на одной ноге и натягивая носок на вторую. – Я на дуб и назад.

Он схватил телефон и выбежал из комнаты.

Эльза завернулась в одеяло, втянула запах, оставшийся на подушке. Минут через двадцать, забеспокоившись, спустилась вниз. Выйдя на крыльцо, запрокинула голову и с облегчением увидела плечо Бруна в маленьком окошке домика. Ветви дуба шатались на ветру, словно руки фанатов, подпевающих кумиру на концерте. Вздохнув, она вскарабкалась на ветку, схватилась за следующую…

– Брун! – с укоризной выпалила она, забираясь в домик. – Я тебя жду-жду… Что случилось? – голос ее сорвался, когда она увидела его лицо.

Брун сгреб ее, уткнулся головой в грудь.

– Отпечатки совпали! Он – тот самый! Это он!

Эльза вцепилась пальцами ему в волосы, чувствуя, как ткань на ее груди пропитывается горячими слезами.

– Брун…

Он попытался отстраниться, но она только обняла его крепче.

– Кшистоф его расколол, пастырь во всем признался, – пробормотал Брун в ее рубашку. – Кшистоф сказал – его несло как под кайфом, и такого потока бреда он давно не слышал. У голошеих, оказывается, есть обряд: во время его они покрывают статую Бальтазара шкурами оборотней. Вроде как легенда: он оживет, укрывшись шкурой врага.