Книга Изгои - Эльмира Нетесова

Договоримся! Шкуру снимать не стану, — пообещал тихо и пошел следом.

В эту ночь Прошка не вернулся на свалку. Работал допоздна. На время не оглядывался. Лишь в третьем часу ночи сел перекурить. Хозяйка вошла в ванную и ахнула. Как красиво и чисто работал человек. Ванную комнату не узнать. В ней всего половину стены выложить осталось. Как быстро! Думала, на неделю в грязи застрянет, а тут того и гляди закончит работу.

Поели б! Ведь трудно без отдыха! — позвала на

кухню.

Прошка быстро справился с запоздалым ужином и к утру закончил работу.

Хозяйка! Все готово! — разбудил бабу. Та, отсчитав деньги, поблагодарила мужика.

Дылда не пошел сегодня на биржу. Устал за ночь. Пройдя три квартала, свернул в знакомый двор, увитый плющом. Здесь даже стены дома не просматривались из-за густых зарослей сирени. И только Прошка мог пройти с закрытыми глазами в старую скрипучую дверь.

Он никогда не стучал в нее. Здесь его всегда ждала мать.

Сынок! Как хорошо, что пришел! — отложила вязание, подошла к Прошке.

Возьми деньги! — отдал весь заработок.

А себе оставил? — глянула поверх очков.

Конечно, — кивнул головой и, оглядев крохотную комнатушку, так и не приглядел, где сможет отдохнуть.

Мать для Прошки была единственным, самым родным человеком на земле. Он очень боялся ненароком огорчить ее, а потому ничего о себе не рассказывал. Зачем ей знать, что он уже не первый год живет среди бомжей, а с семьей не поладил, не ужился и ушел. Впрочем, она была не первой.

Женился он впервые в восемнадцать лет. Отец заставил под кнутом. Решил остепенить парня, чтоб не жил как жеребец в табуне, вздумал стреножить. Да только просчитался родитель. И уже в первую ночь выскочил Прошка от молодой жены в окно и затащил на сеновал хохотушку-соседку. Там их и поймали. Жена тут же ушла. Прошка о ней не горевал. Он не любил ее, а родитель поздно понял свою ошибку.

Во второй раз его заставили жениться всем колхозом на Ульяне. Она была на два года старше Прошки и работала пчеловодом. Сама не знала, как сумела забеременеть. Сказала Прошке, тот рассмеялся: Беременна? А от кого?

Улька в петлю полезла с запиской в рейтузах. Ее сняли, откачали, записку вытащили и прочли. Вскоре им свадьбу справили. Дочь родилась — копия председателя колхоза. Вся деревня Прошку жалела. Да и он с каждой девкой отметился на сеновалах. Дома не ночевал. Улька его все лето прождала и не выдержала, ушла молча к своим родителям. И больше никогда не подходила к Прошке.

В третий раз Дылда женился после службы в армии через три месяца, оббежав всех прежних подружек. Дуняшку заметил позже всех. Пока он служил, выросла девчонка в девку. Прошка и подвалил к ней на танцах. Петухом вокруг ходил, грудь колесом держал, подмигивал, руку пожимал. Но напрасно, не уступала. Разрешила проводить до калитки, но даже обнять не позволила. Никаких вольностей не разрешила. Чуть к калитке, девка шмыг в нее и кричите крыльца: Спокойной ночи!

Какой уж там покой? Прошка злился на себя. Но выманить Дуняшку за село никак не удавалось. Видно, была наслышана о его кобелиной прыти. Он же ровно кот вокруг сметаны крутился, а девка марку держит. Не дает даже под руку взять. Извела Прошку вконец. Он о ней матери сказал. Та посоветовала сделать предложение, и Дылда, повздыхав, решился.

Дуняшка не поторопилась с согласием. Целый месяц думала, а потом уступила.

Прошка попытался добиться своего до свадьбы, но получил по зубам. Девка едва не отказалась от него, Пришлось смириться и ждать.

А на третий день после свадьбы приехала подружка из города. Веселая, бойкая, смелая. Все шутила с Дунькой и Прошкой. Растормошила парня. Тот с ней перемигнулся, позвал на чердак. Оттуда их средь ночи Дуняшка выкинула с позором и с криком. Свою подружку — за волосы, Прошке по морде надавала. Сколько ни просил, не простила. Собрала свое барахлишко и ушла к своим. Он за нею едва стемнело, но никто ему двери не открыл. Отец жены из-за двери посоветовал убираться вон, покуда вилами яйца не проткнул.

Прошка ждал, когда остынет обида. Но зря. Осенью вернулся из армии парень, с каким Дунька встречалась до службы. Через месяц они поженились.

А на Новый год поехал Дылда в соседнее село смолоть зерно на мельнице. Вот тут-то он и повстречал щекастую дочь мельника. Слово за слово, понравились румяные щеки девки. Ущипнул ее за круглый зад. Майка — ни слова, а отец, приметив, пригрозил. Помирились, когда Прошка пообещал послать сватов. И сдержал слово…

Майка была на редкость работящей. Весь дом в порядок привела за неделю. Прошка не мог нарадоваться: «Вот это повезло! Не жена — клад!». Всюду сама управлялась, ни в чем не просила помощи. Закололи бычка — сама поехала в город продавать мясо. Прошка лишь на третий день за нею отправился, что-то задержалась баба. Может, мясо плохо пошло?

Всюду искал Майку. У знакомых, где остановилась, на рынке, — нигде жены нет. Сыскал лишь на пятый день в морге. Убили бабу бандюги. За базаром. Та еще мясо не продала, они деньги потребовали.

Смотри, сынок! Год носи траур! Не вздумай жениться раньше. Грех это! Его тебе покойная не простит! — предупредила мать.

Прошка, слушая, не услышал. Правду сказать, сорок дней выдержал, не бегал по бабам. Но дальше терпеть не смог.

Угомонись, Прошка! Тебе уже все кобели завидуют. Ну, что ты такой прыгучий? Глянь, весь в трухе

утром вертаешься. В волосах — солома, одежа — в сене, на портках — опилки. Где тебя черти носят по ночам? Нетто стыда нет? — урезонивала мать.

А я что? Мы только поболтали малость, — прятал блудливый взгляд.

Ну да! От разговоров вся твоя шея в засосах! — указала на зеркало.

Прошка умолк. А через неделю повадился к соседке, молодой вдове. Поначалу помогал дрова напилить, наколоть, сложить поленницу, потом на ночь остался.

Кобель крученый! В кого такой уродился? Все мужики в семье путними были, ты один шалопутный, — ворчала мать.

Прошка через месяц объявил, что женится на соседке. Мать руками замахала:

Не допущу срама! Ожди год по покойной жене! Не накличь беду на семью и дом!

Прошка нахмурился и в чем был, выскочил из дома прямо к ней через забор…

Пришлось смириться и матери.

Оксана была тихой и послушной. Слова поперек не сказала никому. Со всеми соглашалась и ладила С Прош- кой была покорно ласковой. И Дылда решил, что она поставит последнюю точку на его холостяцкой жизни.

Он расписался с нею все в том же сельсовете, но уже свадьбу не справлял. Денег не нашлось. Решили отметить вечеринкой, на какую позвал троих друзей и гармониста.

Все шло нормально. А на шестом стакане перед глазами все поплыло. Прошка пошел в комнату отдохнуть немного. Глядь, что такое?

«Нет, показалось! Не может быть! Перебрал!» — протер глаза. Но нет! Не померещилось. Его закадычный друг утешал жену. Повернувшись к Прошке, сказал, осклабясь: