Книга Грядущий Аттила. Прошлое, настоящее и будущее международного терроризма - Игорь Ефимов

Лингвисты подсчитали, что в современном мире существует около шести тысяч языков.24 Если принцип самоопределения будет доведён до своего логического завершения, число членов ООН вырастет в 40 раз. Но, скорее всего, на пути к этому "светлому" финалу половина племён, отстаивающих своё священное право на самоопределение, успеет покончить с другой половиной гораздо быстрее и успешнее, чем это удавалось племенам американских индейцев, — ведь у тех не было автоматического оружия.

Трудно бороться с мифами. И опасно. Эта борьба не может ограничиться нажиманием кнопок в уюте избирательной кабинки. А открывая рот, выражая своё мнение, хотя бы в застольной беседе или на производственном совещании, вы рискуете утратить друзей, рассориться с родственниками, даже потерять работу. И тем не менее, тот, кто видит в борьбе с наступающими бетинцами свой гражданский долг, должен отдавать себе отчёт: нет иного пути улучшить положение на политическом фронте этой борьбы, кроме ослабления двух главных мифов-догматов, определяющих сегодня международную политику Америки.

Религия

Здесь мы видим господство двух других принципов — идей — убеждений:

А) Полная свобода и равноправие вероисповеданий.

Б) Отделение церкви от государства.

Против этих принципов нечего возразить, до тех пор пока они применяются внутри историко-этнических культур, их породивших. Но когда вы пытаетесь применять их к исламу, вы наталкиваетесь на серьёзные противоречия и яростное сопротивление. С точки зрения глубоко верующего мусульманина, все остальные религии являются заблуждениями, подлежащими искоренению. Веротерпимость в его глазах — измена заветам пророка. А идея отделения церкви от государства — прямое богохульство. Джихадисты Алжира, Кашмира, Афганистана, Ирака убивают своих единоверцев сотнями — только за то, что те подчинились секулярным правительствам этих стран.

Убийца голландского телережиссёра Тео Ван Гога, Мухаммед Бойери, писал в своих дневниках: "Шариат есть священное устройство жизни, которое не может быть подчинено никакой фальшивой человеческой системе. Шариат был явлен, чтобы стереть все прочие законы с лица земли… Удалиться от неверных означает возненавидеть их, стать их врагом, сражаться с ними… Даже хороший мусульманин, который молится, посещает Мекку, призывает к джихаду, если он не испытывает ненависти к врагам ислама, становится неверным".25

Напомним себе, что и христианство в течение первых 15 веков своего существования не было ни веротерпимым, ни аполитичным. Евреи, мориски, еретики, язычники преследовались, изгонялись, сжигались последовательно и неутомимо. Римские папы претендовали на власть над королями и герцогами, грозили им отлучением, устраивали крестовые походы, а порой и сами вели в бой войска Ватикана и союзников. Джироламо Савонарола, воцарившись во Флоренции (1494-98), требовал от флорентийцев того же, чего требовали аятолла Хомейни в Иране или мулла Мухаммед Омар в Афганистане: уничтожать произведения изобразительного искусства, наказывать за танцы и музыку, запрещать финансовую деятельность, отращивать бороду. Понадобилось столетие религиозных войн, чтобы идея веротерпимости зародилась в умах людей и обрела силу в протестантских государствах. История мусульманства насчитывает лишь 14 веков. Религиозные войны и раздоры тоже имели в ней место, но они пока так и не произвели на свет идею равноправия религий.

Мусульмане терпят иноверцев в своих странах именно так, как учил пророк Мухаммед: до тех пор пока те подчиняются господству "истинно верующих" и платят им подати. Когда же мусульманин проникает в христианские страны, он быстро обнаруживает все противоречия, спрятанные в двух главных религиозных принципах, и начинает умело маневрировать, сталкивая эти принципы ради достижения максимальных выгод для себя, ставя в тупик защитников правопорядка индустриального мира.

Противоборство это разворачивается по широкому фронту, включает в себя миллионы мелких схваток по самым разным поводам, приводит в растерянность администраторов, законодателей, полицейских.

Вы говорите, что во время взлёта самолёта все должны занять свои места? А пассажир-мусульманин заявляет, что пришла пора его молитвы и он должен — пропади всё пропадом! — упасть лбом в пол, головой в сторону Мекки.

Школьная форма обязательна для всех учащихся? А вот моя дочь не может — по заветам мусульманской религии — расстаться с головным платком и плащом до пят.

Вы предоставляете дешевые квартиры для беженцев из мусульманских стран? Нет, переделайте их таким образом, чтобы у кухни было два выхода, чтобы наши женщины могли удаляться в спальню, не показываясь гостям в столовой.26

Вы избираете женщин в органы управления, и они пытаются приветствовать наших священослужителей на официальных приёмах, протягивая им руку? Так пусть винят лишь себя за незнание наших обычаев, когда мулла — под объективами телекамер! — не подаёт им руки: ведь, по заветам Корана, он не должен прикасаться к посторонней женщине.

Пресса индустриального мира старается не замечать эти мелкие недоразумения. Здесь слишком легко попасть под обвинения в нетерпимости и даже расизме. На страницы газет попадают только кровавые результаты религиозных конфликтов: прямые акты терроризма или "убийства ради восстановления семейной чести". Но есть ещё одна сфера религиозных отношений, которой журналисты касаются неохотно: независимость мечетей и возможности, которые открываются здесь для подрыва устоев индустриального мира.

Вы отделили церкви от государства? Но мусульманская церковь не желает отделяться — она видит свой долг в том, чтобы господствовать над государством. И этот свой долг мечети выполняют страстно, изобретательно, неутомимо. Так как доходы религиозных учреждений не облагаются налогом, никто не может узнать, какие суммы собираются в виде пожертвований, сколько сотен миллионов течёт и течёт непрерывно из мечетей Европы и Америки на поддержку террористов Палестины, Алжира, Египта, Чечни, Афганистана, Пакистана. Пропаганда ненависти и джихада подхватывается на магнитофонные ленты и разлетается по всему мусульманскому миру. На киосках рядом с мечетями вы можете купить тренировочные видео для военной подготовки джихадистов. На других будет показано, как палестинские "предатели" под пытками сознаются в своих преступлениях. Продаются и детские книжки для раскрашивания, использующие в качестве сюжета инструкцию "Как убить неверного".27

Слепой египетский шейх Абдель-Рахман, как мы помним, горько жаловался американской журналистке на несправедливые нападки американской прессы на его мечеть в Нью-Джерси. Но тайный агент ФБР сумел заснять на видеоленту секретные встречи шейха с сообщниками, на которых они планировали одновременные взрывы здания ООН, Линкольнского и Холландского туннелей, моста Джорджа Вашингтона.28 При помощи этих лент шейха удалось осудить на пожизненное заключение. Однако строгие правила, регулирующие возможности расследования религиозных учреждений, доходят до того, что сотрудникам ФБР запрещено даже собирать брошюры и журналы исламистов, открыто продающиеся в киосках и продуктовых магазинах. Против отдельных агентов, нарушивших эти правила, могут быть — и неоднократно были — возбуждены судебные иски со стороны мечетей и "благотворительных фондов".29