Книга Невеста по службе - Анна Батлук

— Ну вы и до этого не гнушались воровством, — напомнила я. — И речь сейчас идет не о деньгах, которые вы поделили с Хопсвудом, а о справках, которые украли из дела. Нужно было затянуть передачу его в суд?

— Точно. Хопсвуд слишком много знал, и позволить ему заговорить в суде я не мог. Он поставил условие — либо я помогаю ему сбежать, либо он дает против меня показания. И это несмотря на то, что срок его в таком случае взлетел бы до небес. Он бы сдержал слово, я знаю.

— И поэтому вы обратились в Общество пунитов?

— Да, их председатель, этот Путч, мне должен — я прикрывал его делишки. Не такие, конечно, как у Хопсвуда: в основном махинации с бюджетом Общества.

— В результате этих «делишек» Кирро смог выделить для защиты Хопсвуда полтора миллиона, так что не стоит называть его махинации уменьшительно-ласкательным словом.

— Возможно, — развел руками Оррах. — Но он расплатился за мои услуги, а они стоят дорого.

У меня к тебе тоже есть вопрос — почему ты не заподозрила Икера? Уже после твоего похода к Путчу я научил председателя, чье имя стоит называть в случае вопросов. Жаль, что ты больше не появилась. К тому же, Икер тоже мог взять документы из своего сейфа, а потом заявить, что их украли.

— Уверена, вы надеялись, что я так и решу. Но Икер со мной вместе задерживал Хопсвуда, Икер вместе со мной был на обучении… Слишком много «вместе со мной», чтобы я всерьез могла его заподозрить. Кстати, в дело кто-то забрался и тогда, когда я была в вашем кабинете. Как вы смогли это провернуть?

— Стажер, — равнодушно проронил Оррах. — Сказал, что если он принесет мне справки, на работу возьму без разговоров.

— Как вы объяснили свою просьбу?

— Да никак. Но он и не интересовался. Глупец — трясся над этой папкой, выжидал удобный момент, и дождался, что за соседний стол сел Икер.

— Вы уволили его?

— Конечно.

— Не боитесь, что он донесет кому-нибудь о вашей просьбе?

— Пусть доносит. Такая мелочь на фоне остальных моих прегрешений, внимания не заслуживает.

— Еще один момент. Зачем Хопсвуд влез в архив?

— Глупость этого существа просто била все мыслимые и немыслимые рекорды, — вздохнул капитан, да так горько, что в другой ситуации я бы его пожалела. — Он загорелся идеей отомстить тебе, и на уговоры не поддавался. Более того, Хопсвуд отказывался бежать! Об Отборе он не знал — телевизор, как ни странно, пунит не жаловал, и забрался в архив, надеясь, что из твоего личного дела сможет почерпнуть информацию о том, где ты прячешься. Я застал его, когда он выписывал из папки адрес твоих родителей, и от злости порядочно так избил.

Я кивнула.

— А потом вернули личное дело в архив, зная о том, как Марисса не добросовестно относится к своим обязанностям. Сторожа зачем подставили?

— Он стал очень удобной кандидатурой. Я паниковал, не знал, как объяснить полный разгром архива, но Марисса сама подсказала выход — начала искать свою спрятанную бутылку, и вспомнила, что наш сторож пьет. На самом деле я и не помнил, что отдел кто-то дополнительно охраняет. Давно следовало убрать эту должностную единицу, так что этому старикашке еще и повезло.

— Ну да, вы убедили его в том, что он влез в архив по пьяни, и как добрый начальник, в конце концов, простили.

— Допустить, чтобы началось еще одно расследование, я не мог. Любому сотруднику, ну, кроме Мариссы, с первого взгляда стало бы понятно, что влезли в помещение через окно, а не вошли через дверь. Благо, что все обошлись нашими объяснениями.

— Еще один вопрос: судя по вашим словам и глаголам в прошедшем времени, Хопсвуд мертв?

— Мертв, — просто подтвердил Оррах. Открыл рот, намереваясь что-то добавить, но тут же его закрыл — наверное, действие сока начало проходить. Но я и не желала слушать подробности смерти этой твари — тот сотрудник, который будет расследовать это дело, выяснит все подробности.

— Ты не одна, правильно? — вздохнул капитан. Я встала со стула и посмотрела на него сверху вниз.

— Глупо полагать, что ваше признание нужно было лично мне. Вы совершили множество преступлений, — я закрыла глаза, пытаясь остановить слезы. — Я восхищалась вами, пыталась походить на вас. Не понимаю… У вас же две дочки! Вам не приходило в голову, что когда[нибудь, они могут стать жертвой… такого же, как вы?!

— Они не ригарийки, — беспомощно прошептал Оррах, и опустил глаза вниз.

— Те девушки, которых вы все-таки переправили, что с ними?

Капитан ответил, не поднимая головы, словно провинившийся школьник.

— Я не интересовался их дальнейшей судьбой. Сексуальное рабство, органы…

— Вы — животное! — закричала я, пятясь. Мне казалось, что тело этого мерзавца раздувается, занимая весь кабинет. Моя нервная система не выдерживала такого напряжения — сначала Максимилиан, теперь самое большое разочарование в моей жизни. — Несколько десятков ригарийек!!!

— Достаточно, — раздался от двери голос Виктора. Я бросилась к нему и крепко обняла, пряча свое лицо на крепкой мужской груди. Оррах встал со стула, но не для того, чтобы напасть, а желая поприветствовать Его Величество. Удивительно, как в одном человеке могли сочетаться одновременно такая ужасная жестокость и поразительное уважение власти. Хотя, наверное, для преступников норма подчиняться тем, кто сильнее — свою агрессию им интереснее вымещать на слабых телом.

Как выяснилось, охрана с регентом во главе, уже давным-давно заняла коридор и ожидала удобного момента, чтобы задержать капитана. СИБовцам было очень любопытно, чем же таким мог заинтересовать Его Величество Оррах, и потому из отдела никто не уходил — все выглядывали из-за своих столов, изображая усиленную работу, а бедный дежурный чуть не плакал, пытаясь хоть кого-то уговорить выехать на труп. Как резонно заявляли ему сотрудники — безвременно почившему уже все равно, а из любопытства никому умирать не хочется. Причем никто даже мысли не допустил, что капитана подозревают в совершении преступления, и даже не одного — а вот в мысли, что регент явился в отдел, дабы наградить Орраха, сошлись все.

Капитан не сопротивлялся, позволил надеть на себя наручники и спокойно вышел из здания. Все сотрудники с недоумением смотрели на это действо, и пораженно шептались — коридор из СИБовцев выстроился до самого выхода. Первой не вытерпела Гайдина.

— Что происходит, что происходит? За что вы его? — верещала она, забегая вперед процессии и преданно заглядывая в глаза начальнику. Ей никто не отвечал, и она, проводив Орраха до двери, замерла, прижимая к губам пальцы.

Я стояла, чувствуя на своих плечах сильные руки Виктора, и добросовестно пыталась не плакать. Терять кумира всегда тяжело, а если кумир еще и оказался особо опасным преступником, груз его вины словно ложится и на тебя, наказывая за недобросовестный выбор твоей никому не нужной любви. Регент молчал. Он понимал, что слова в такой ситуации лишние, к тому же, в такой момент, на слезы меня могло спровоцировать что угодно. Очень жаль, что таким мудрым и понимающим не был мой напарник.