Книга Шпага гроссмейстера - Александр Дихнов

Я с интересом наблюдал, как реагируют на все эти откровения остальные, и вид у них был, прямо скажем, не слишком довольный. Однако все вспомнили, что сейчас не время для дрязг.

– Я полагаю, что для уточнения позиции всем старым членам Клуба стоит занять свои былые места, остальные можно разыграть, если возникнут неувязки.

Никто не возразил, и Вотан заметил:

– Я отправляюсь на 77-е, вместо Райнера!

– Я – на 122-е, это дальше всего, – решил Клинт.

– Если никто не против, то мне по душе 28-е. Все-таки своя страна, – улыбнулся Джарэт.

Лоуренсия молча ткнула пальцем в 47-е поле, и таким образом оставшиеся две позиции на 20-м, то есть в Дагэрте, и на 82-м полях достались Эрсину и мне. По-видимому, он ожидал, что моим выбором станет любимый город, но у меня возникло твердое ощущение: этого делать не следует.

– Эрсин, вы не возражаете против Дагэрта?

– Как вам угодно, – меланхолично заметил он.

После этих реплик разговор прервался надолго. Настал ключевой момент, и создавалось впечатление, что никто не хочет брать на себя ни малейшей ответственности. Мне же, честно говоря, было попросту все равно.

– Итак, кто же? – неожиданно раздался голос Яромира, и я с удивлением глянул в его сторону

Его голос был необычайно тверд и властен, да и сам он, казалось, вырос и похудел. Как ни странно, но многие, и даже Вотан, сейчас не могли выдержать его взгляд и опускали глаза.

– Я знаю, все вы либо ненавидите, либо презираете меня… Пожалуй, я это заслужил. – Яромир пожал плечами. – Но я не собираюсь сейчас сводить счеты и спорить, кто больше совершил поступков какого свойства… Я любил Витольда (так я впервые! услышал настоящее имя Гроссмейстера) и искренней желаю его освобождения. Я знаю, что нужно сделать, я могу это сделать и я хочу это сделать!

Эта короткая речь произвела на меня сильное впечатление, и хотя прошлые поступки Яромира не располагали к доверию, в тот момент я поверил в его искренность.

– А откуда вы узнали ритуал? – поинтересовался Александр.

Яромир вынул из внутреннего кармана сложенный лист бумаги и положил его на стол.

– Это копия Завещания, предназначенная мне. Я думаю, вы узнаете руку дяди, Александр.

Не притронувшись к листу, Александр прошел вдоль стола и, встав напротив Яромира, заявил:

– Это всего лишь копия! Я согласен забыть о прошлом, но считаю, что освобождение Гроссмейстера должно быть проведено его родственниками.

– Я разделяю это мнение, – поддержал его Илайдж, – но полагаю, что лучше будет, если обряд совершит мой брат.

Возникшая ситуация, честно говоря, немало удивила меня. Я прикидывал, что если и возникнет подобный спор, то лишь между Илайджем и Александром, и никак не брал в расчет Яромира, который, похоже, не собирался сдаваться…

– Напрасно, Александр, вы не прочли бумагу. Там есть несколько слов для меня, которых нет в вашем тексте…

– Господа, по-моему, вы зря спорите, – мягко заметил Джарэт. – Шпага Гроссмейстера принадлежит Рагнару, тот, кому он ее отдаст, и совершит ритуал, если, конечно, он вообще ее отдаст.

– Ваше решение? – жестко спросил Яромир, глядя на меня в упор.

Я уже знал, что мне зададут этот вопрос, и заранее решил отдать клинок Александру, но сейчас…

Я отстегнул Шпагу, положил ее на стол и достала из кармана завалявшуюся монетку.

– Решка – Яромир, орел – Александр!

Я обвел взглядом немало удивленных коллег и подбросил гривенник. Выпал орел.

В полной тишине Александр снял с пояса меч, поднял щит, стоявший у стены, и подошел ко мне. Мы обменялись рукопожатием, и, отдав мне свое оружие, он прикрепил к поясу Шпагу Гроссмейстера.

– Ну что ж, тогда приступим? – Джарэт обвел взглядом присутствующих.

– Разумеется, – рассмеялся Илайдж, – сразу же после тоста за удачу!

Пока второпях доставали бокалы и открывали бутылки, ко мне подошел Яромир. Он сказал всего три слова:

– Я не забуду! – и налил мне вина.

Через минуту все тринадцать членов Клуба, улыбаясь друг другу, выпили за удачу – первый и последний раз все вместе. А затем Джарэт, используя только ему ведомые силы, начал расставлять Фигуры на их позиции. Первыми отправились с ним на дальний край Галактики Илайдж и Клинт. Я с удивлением смотрел, как три Черные Фигуры в мгновение ока перенеслись с 39-го на 122-е поле. Через минуту там остался уже один Атлант, а Маг и Человек с кубком стояли на 129-й клетке. Еще через несколько минут Джарэт вновь был с нами, отряхивая с костюма ржаво-красную пыль. Поймав мой недоуменный взгляд, он пояснил:

– Илайдж остался в не очень-то гостеприимном месте, но ничего серьезного ему не угрожает.

Следующими в дорогу собрались Юлиан, Марк и Вотан. На прощание Юлиан неожиданно бросил мне:

– Удачи, Рагнар! Боюсь, она вам еще понадобится сегодня!

Вскоре Вотан уже вернулся на Таркад, где мы только вчера воевали вместе, и Марк с Юлианом тоже заняли свои места.

Еще одно перемещение, и по Доске рассыпались следующие три Фигуры: Дракон, Сфинкс и Принцесса. Однако вид Джарэта к тому моменту был уже сильно утомленный, и перед переходом с Лоуренсией и Александром он отдыхал минут десять.

Теперь в Форпосте оставались лишь мы с Джейн, и внезапно она спросила:

– Как вы думаете, все пройдет нормально?

– Что-нибудь не так?

– Я чувствую непонятные изменения в энергетическом поле… Я боюсь, Рагнар.

– Не беспокойтесь! – возможно увереннее сказал я. – В любом случае удар будет направлен на меня.

Глаза Джейн расширились.

– Откуда вы знаете?

– Ш-ш… – Я приложил палец к губам. – Джарэт возвращается.

На этот раз Король, несмотря на то что его уже заметно шатало, отдыхать и не думал.

– Скорее, Рагнар! Противодействие все сильнее!

Подняв щит, я подошел к нему и заметил, как губы Джейн беззвучно пожелали мне удачи.

Джарэт твердо взял меня за локоть, и через несколько мгновений мы очутились на небольшой поляне посреди необычного леса. Обернувшись, я увидел за спиной высокий гранитный утес. На этой планете погода, к сожалений, была далека от идеала. Небо затягивали плотные серые тучи, а впереди, над верхушками деревьев, четко вырисовывался грозовой фронт.

– Простите, Рагнар, но у меня не нашлось времени сыскать местечко поуютнее.

– Да ладно, наоборот, очень подходящий антураж для происходящего…

Джарэт усмехнулся и, отступив на несколько шагов, оперся спиной об утес.