Книга Последний Магистр - Анна Клименко

Ночница кивнула.

– Да, мой благородный д’Эвери. Я помню его. И ты правильно сделал, что пришел – ибо только я, пожалуй, знаю – а как было на самом деле. Мы, ночницы, видим истину, и я много дней подряд подглядывала за черным магистром в своих снах. К какому дому, говоришь, принадлежал отец того несчастного дэйлор, Ильверса?

– Д’Аштам.

– О, ну вот видишь. Эксперимент Великого Магистра не мог закончиться провалом, хоть он об этом и не знал. Все дело в том, что первый магистр тоже был д’Аштам. А Ильверс унаследовал способности далекого предка. Ну так вот. Я начала говорить о том, что магистр был один – и это правда. После того, как он переродился, и стал тем существом, какое и сейчас сидит в черной башне, он перестал пить, есть и стареть. Черный Магистр вечен – так же, как и я. Правда, его можно убить – и тогда с миром случится большая неприятность. Мы с тобой, хоть и народ Зла, в этом не заинтересованы. Кроме того, оставаясь живым, магистр может сойти с ума, погрузиться в мир грез, только чтобы не видеть того, что несут в себе Отражения. Это несчастнейшее существо, магистр-то. Каждый миг перед его мысленным взором проносится то, что рождает Отражения… Не хотела бы я все это видеть, не хотела…

– То есть и так, и так он опасен, – уточнил Норл, – но, королева, что же тогда делать?

Она пожала крепкими плечами.

– Я бы посоветовала Ильверсу сделать то же самое, что сделал его далекий предок. Разделить Бремя Отражений с избранными. Ведь от того, сколько он выдержит, зависит время, сколько безбедно протянет наш мирок.

– Никогда не слышал ни чем подобном, – Норл покачал головой, – как же я мало знаю, королева. И как правильно сделал, что пришел за советом к тебе!

– Ах, не льсти мне, – ночница подмигнула, – давай-ка, послушай историю первого черного магистра… И обязательно расскажи об этом бедняге Ильверсу.

… Он и вправду был один – черный магистр, странное, непонятно зачем и как получившееся создание. Далекий предок Ильверса, однажды убитый, смог обуздать силу Отражений, что уже само по себе было чуждым дэйлор, а, обретя власть, вернулся к жизни – но уже не-дэйлор. И тогда, и после – у него уже не было выбора, кроме как расплачиваться за могущество. Он видел все преступления, всю несправедливость, что порождали Отражения, и пока переживал все увиденное, Сила уходила в него, как в бочку без дна, собираясь в тайном схроне. Куда она девалась оттуда, и почему он не переполнялся – этого не знал никто. Но все же, королева ночниц догадывалась, что странное существо, хозяин силы Отражений, выплескивает ее… куда? Похоже, за грани небесного купола. А там эта сила частично рассеивалась, частично скапливалась в громаднейшей воронке, носик которой и прикрывал собой магистр.

Он честно нес на плечах это бремя, ни на миг не отворачиваясь от ужасов, что несла черная река; его власть могла бы впечатлить даже самих богов, пожелай они спуститься с небес. Но по прошествии столетий магистр начал уставать, и тогда, ища выход, стал брать в ученики избранных, которые могли бы взять себе часть кошмарных видений магистра и облегчить его участь. Взамен избранные получали власть и знания, так что желающих было полно. Другое дело, что далеко не каждый мог принять Бремя… И когда наступил момент, что остался магистр со своим последним учеником из людского рода, они закрыли Черный город, а затем магистр пожертвовал собственным покоем с предками – и заключил себя в плен, закрыв тем самым горлышко сосуда, куда собиралась Сила, но не прекратив ее отток…

– Но откуда это предание о Последнем Магистре, если он всего-то был один?

Ночница покачала головой.

– Да, предание существует. Что появление последнего магистра предрекает гибель Дэйлорона… Может, оно еще сбудется, кто знает? Ведь Ильверс не испытывает благодарности к тем, кто его сделал Магистром, не так ли?

Д’Эвери только пожал плечами. Да и что тут можно было сказать?

– Ильверс вполне может быть тем самым предсказанным последним магистром, если окажется слабее своего предшественника. Если ему будет наплевать на всех ныне живущих, и он не пожелает ни нести бремя отражений, ни делить его с кем бы то ни было, – жестко пояснила королева, – вот тогда, я думаю, никто из нас не отвертится от того, что когда-то было предсказано!

Старший гнезда куниц молчал. В голове надоедливо вертелась одна мысль, но он не решался высказать ее вслух… Впрочем, королева болотных ночниц прекрасно поняла его и без слов.

– Я не могу идти с тобой, д’Эвери. И не могу подвергнуть себя опасности, ибо погибну я – и погибнут мои возлюбленные дочери, сестры печали. Надеюсь, ты меня понимаешь…

Конец игры

Уломару трясло. То ли от холода, то ли сказывались последствия магии Эльмера. Она подтянула коленки к груди и, кутаясь в бархат юбки Тиннат, принялась рассматривать обретенные сокровища.

Ха! Этот самонадеянный болван, вылезший из лесной чащи, возомнил себя слишком умным, а ее, магессу Уломару, лучшую ученицу Альхейма, влюбчивой дурочкой? Как бы не так! Умело разыгранная истерика, слезы, упреки, попытки выцарапать мерзавцу глаза… Она хихикнула. Уломара из Алларена не так уж проста. Да, конечно, она допустила промах, рассказав про Золюшку – но ведь верила в то, что у дэйлор хватит здравого смысла не использовать мальчика! Оказалось иначе. Вернее, как раз помянутого здравого смысла у Эльмера было хоть отбавляй. Все рассчитал, нелюдь проклятый… Только недооценил свою пылкую любовницу. И, между прочим, зря.

Уломара вдруг поймала себя на том, что смеется.

«Прекрати! Ведешь себя, как умалишенная. Смеяться будешь потом, потом… Когда благородные коллеги узнают, с кем связались!»

На земляном полу лежала крошечная, с ноготь, деревянная фигурка то ли волка, то ли собаки. Рядом – бусина, выточенная из кварца, несколько черных волосков, выдранных из густой шевелюры мага и ее собственная прядь.

Уломара потерла друг о дружку ладони. Уж теперь они точно пожалеют о том, что послушались чужака – и посадили свою магессу под замок! Она им покажет, да… На Ильверса – плевать. Но вот Золюшку хотелось бы освободить, спасти– слишком мало он пожил на свете, что уйти вот так, став приманкой на крючке для зубастой рыбины. Именно так… Она расстроит планы этих мерзавцев, посмевших напасть на нее в ее же доме!

Магесса сплела волосяную косичку, нанизала на нее добытую с таким трудом бусину; осмотревшись, оторвала кусок кружева от юбки Тиннат… Кстати, нужно будет разыскать и ее – только Хаттару ведомо, что с ней мог сделать Эльмер. И плевать, что Тиннат принадлежит к ночному братству; здесь речь о том, что сама она, Уломара, чего-нибудь да стоит… Раздернув кружево на кусочки ниток, Уломара завязала на черный волос семь узелков, затем добавила к получившейся комбинации вещей деревянную фигурку и удовлетворенно ухмыльнулась.

Взаимодействие работало! Жемчужные паутинки Силы пролегли от каждого узелка к деревянному волку, а от него – ярко-алой полоской к бусине.