Книга Любовь к красному - Ольга Гусейнова

— Я люблю тебя, — прервала я своего одержимого.

— Я тоже люблю тебя, сильно.

Мы минутку постояли, прижавшись друг к другу, пока нас не окликнула Ясмина. Сначала наша компания поела, потом мы с подругой со слезами на глазах рассказывали про Сору. Иногда улыбались, вспоминая самые смешные подробности нашего знакомства, в том числе поход в бар «Осторожно, пьяные внуки». Мужчины и Ясмина выпили за светлую память Соры, своих коллег и всех погибших.

После Тавита рассказал о ходе следствия, о том, что узнали о Мерандо и что происходило последние три дня. Свен Ловсет выжил благодаря совету Дашкана — прыгнул в бассейн и сейчас за всех пишет рапорты. Сам вызвался. Гибель сослуживца и друга Дрю Чанати выбила его из колеи. Он не мог помочь нам — с Пожирателями душ ему лично нечем было справиться, лишь умереть, но добрался до служебного автомобиля и вызвал по рации подмогу. Правда, теперь, как грустно заметил Лайл, Свен считает себя трусом и виноватым в смерти Хлои Лима, хотя к моменту смерти Чанати Мерандо уже убил Лима.

Следствие показало, что Любитель Красного под иллюзией пробрался в дом, убил охранника, а мы сами облегчили ему задачу, послав Арджана и Доминика в подвал, где тот их заблокировал. Дальнейшее для Мерандо было делом техники: его Пожиратели убили Чанати, Укомби, он сам тяжело ранил Дашкана, которого с трудом вытащили с того света медики.

Мы узнали, почему Дашкан теснил нас вверх, а не вниз, в подвал, — давал возможность нашим защитникам выбраться и взять маньяка врасплох. Ведь в тот момент никто не знал, сколько призраков-убийц было с Мерандо. Лучше не думать, что Пожирателей могло быть гораздо больше.

Как я и предполагала, обезумевший от страха за свою любимую берсерк пробил дыру в стене, буквально по кирпичику выломал пролом. Ломая конечности. Благо обладает неимоверной физической силой и бешеной регенерацией при трансформации.

Любопытная Ясмина не забыла уточнить, о чем они переговаривались перед стрельбой и кто именно убил маньяка. Оказалось, Доминик напомнил Арджану одну давнюю операцию, в которой оба участвовали. Тогда они, так же взяв преступника под перекрестный огонь, обезоружили и обезвредили. Доминик напомнил другу о той операции, и он понял его с полуслова. Признаваться, чья пуля убила маньяка, они не стали, хитро переглянулись и промолчали. А вот Лайл Шмит, покачав головой, пояснил, что важнее было не убить, а не дать кинжалу вонзиться в мое сердце. И намекнул, что Арджан стреляет лучше всех на побережье. Ясмина даже грудь горделиво выпятила, будто ее похвалили, а я с нежностью посмотрела на любимого. Ник сделал все, чтобы спасти меня.

Тавита долго ворчал, что журналюги много чего пронюхали и еще долго будут смаковать подробности охоты за маньяком. Его жизнь и планы. Он действительно продлял свою молодость за счет душ убитых, усиливал свой дар, наслаждался властью над душами и мечтал о большей власти.

Лайл, тяжело вздохнув, рассказал, что толчком к этому послужили обстоятельства гибели семьи Мерандо во время нашествия Голодного тумана. Из записей в дневнике следует: Артур Мерандо видел вышедших на берег вместе с туманом призрачных монстров, которые уничтожили его родных, а самого его не тронули. Почему — не сказано. Позже Любитель Красного счел, что Голодный туман отметил его, отличил от остального мира. Показал дорогу к власти через страдания и смерть других.

Больно и грустно было слушать об этом.

— Эвелина Андреевна, что вы будете делать с домом? — неожиданно спросил Хиз.

— Не знаю, — расстроилась я. — Продам, если представится возможность. Я даже войти туда никогда не смогу, чтобы вещи забрать.

— У тебя есть наш дом, надеюсь, другого тебе не понадобится?! — не без напора поинтересовался Доминик, поймав мой взгляд.

— С продажей я могу помочь, — взял инициативу Хиз. — У меня хороший знакомый есть, недвижимостью занимается. Я не поверил, когда он ко мне обратился вчера. Как-то пронюхал и недолго думая предложил двойную цену. Если хозяйка решит продать, конечно.

— За этот дом? — вытаращилась Ясмина.

— В котором убили человека? — просипела я.

Лайл печально усмехнулся:

— К сожалению, больных на голову людей достаточно. И тех, кто любит щекотать себе нервы, живя в подобных домах с нехорошей историей, тоже хватает.

— В конце концов, вы туда много вложили, и обстановка чего-то стоит, — размышлял Хиз.

Мы с подругой переглянулись, посмотрели на каждого мужчину за столом, но они молча и грустно улыбались. И я решилась:

— Продавайте, я согласна.

Доминик облегченно вздохнул.

— Вы когда на службу выходите? — спросил Лайл у Доминика. — Завтра рано вставать?

Дариан неопределенно хмыкнул и опередил друга:

— Его завтра на комиссию вызывают. Так что, скорее всего, мы оба будем с завтрашнего дня искать новую работу…

Если бы можно было, Доминик убил бы взглядом своего напарника.

— Почему? — тихо спросила я. — Неужели обоих?

Ник вздохнул, видимо, подбирая удобоваримый ответ, но вновь вмешался «проказник»:

— Во-первых, он так торопился вернуться к тебе из командировки, что, не отметившись в управлении, сразу поехал домой. А там… то, что случилось. Первое нарушение и дисциплинарное взыскание, но это ему уже задним числом впихнули в дело. Главная причина: он без согласования использовал дорогой артефакт фактически в личных целях и передал тебе. То есть мало того что участвовал в операции без прикрытия, рисковал собой как боевой единицей, в которую вложено немало средств. Так еще и без Стража… на себе. В общем, сплошные вероятные убытки, а цель, в их понимании, не оправдывала средства.

— Мать моя женщина, почему я не шелон? — опечалился Хиз. — И боевая охраняемая единица, и артефакт, и прикрытие — ну все для тебя. А тут… все самому, да своими ножками и ручками. А про прикрытие только в кино посмотреть…

Его нарочитое ворчание позабавило всю компанию.

Тавита совершено серьезно объявил:

— Если вас все-таки уволят, жду у себя. Возьму не раздумывая.

— А почему обоих-то? — любопытствовала Ясмина.

Рядом с ней возник Шнурок, отчего она непроизвольно вздрогнула, и наставительно произнес:

— Я твоей подружке уже говорил, что шелонов обычно готовят парами. Они никому не доверяют, поэтому боевые единицы берсерков очень сплоченные и слаженные — чаще всего двойки или тройки. Ресс и Шалун из таких. Если уволят одного, второй надолго выйдет из рабочего режима, пока не сможет доверять кому-то.

Я совсем расстроилась:

— Простите, что так вышло. И теперь…

Доминик потянулся, прижал меня к себе и строго произнес:

— Если уволят, будет возможность найти более высокооплачиваемую работу.

Шалун вновь хмыкнул и с улыбкой кивнул: