Книга Дом на краю ночи - Кэтрин Бэннер

Пока Мария-Грация разливала кофе к завтраку, Амедео, уязвленный словами внука, листал свою красную книгу в поисках историй про снег, выпавший на их острове. Но детям было не до историй. Они носились как угорелые, кидались снежками, забыв даже о завтраке. Роберт порылся в чулане, где хранились зимние вещи, и притащил охапку старых вязаных шапок, перчаток и муфт, уцелевших еще со времен молодости Пины и Амедео. Перед тем как выпустить сыновей на снежную улицу, он обрядил их в теплые одежки.

– Играйте мирно, не ссорьтесь, – крикнула им вдогонку Мария-Грация с оптимизмом, который Амедео находил удивительным, учитывая весь их предыдущий опыт.

И действительно, не прошло и получаса, как Джузеппино притащился в слезах, в сердцах сорвав с себя перчатки и шарф. Серджо шел следом за ним, пыхтя от возмущения, с разбитым носом. Как выяснилось, мальчики подрались из-за ведра со снегом.

– Он все забрал! – кричал Джузеппино. – Он пошел во двор и собрал весь снег вперед меня!

– Но ты собирался лепить из него снежки! – злился Серджо. – А я хотел слепить снеговика! Я собрал весь снег – со ступенек, с плитки, с листьев олеандра. А ты пришел и вырвал ведро, и оно упало в грязь!

– И где теперь этот снег? – спросил Роберт, вставая.

– Не-е-ету! – завопил Серджо.

– Ну и нечего реветь, как девчонка, – прошипел Джузеппино, пиная плинтус.

С трудом переставляя ноги, Пина ухватила внуков за уши, повела на место преступления и продемонстрировала, что драка из-за ведра снега разыгралась в окружении целых сугробов, по которым мальчишки катались, мутузя друг друга, пока не обратили в слякоть.

– Вот видите. Из-за своей драки вы и лишились снега.

– Ненавижу его, – прогундосил Серджо, шмыгая расквашенным носом. – Ненавижу! Я убью его.

Все то утро (уроки из-за непогоды были отменены) Амедео бродил по городу в поисках снега для своих безутешных внуков, которые сидели запертые у себя в комнатах. Но снег стремительно таял, растекаясь по улицам ручьями. После обеда Джузеппино уже позабыл про ссору, но в Серджо, заметил Амедео, что-то изменилось. Всю ту весну злость на брата кипела и пенилась внутри него, угрожая в любой миг прорваться наружу. Они дрались по любому поводу: из-за школьных оценок, места за столом, футбола. За всем этим, опасался Амедео, затаилось какое-то глубинное зло.

И дело было даже не в том, что Серджо ненавидел брата, нет, конечно же, это было не так. Просто им двоим не хватало места в скромном пространстве «Дома на краю ночи». Даже когда они были еще совсем малышами, в их первых стычках, из-за которых все так переживали, Амедео видел нечто куда более зловещее, чем просто детские ссоры. И его удивляло, почему никто из родных не замечает то, что очевидно ему. С самого начала было понятно, что братьев ждет то же, что ждало и всех прочих братьев и сестер, не покинувших остров, – совместное наследство, в их случае – в виде «Дома на краю ночи». Серджо любил бар, но если ему пришлось бы делить его с братом, то наверняка сошел бы с ума, как их дядя Флавио, и тоже метался бы по острову в одной ночной сорочке.

В тот год, накануне Дня святой Агаты, пришел scirocco. Ветер, принесший из Северной Африки гудящий песок, поднимал над городом красную пыль, от которой щипало глаза, а рот наполнялся саднящей сухостью. Песок проникал под одежду, мешал дышать, из-за него даже лестницу преодолеть становилось тяжкой задачей. Потолочный вентилятор в баре отказался работать, холодильники трудились с такой натугой, что из них вытекала вода, хромированные детали новой кофемашины потускнели. Мальчишек, не дававших взрослым покоя, отправили к морю, чтобы можно было спокойно закончить приготовления к празднику. Даже их неизменный союзник Роберт, занятый инвентаризацией запасов в кладовке, велел не мешаться под ногами.

Сев на одинаковые красные велосипеды, на которые Мария-Грация выделила деньги прошлым летом (как будто они какие-то чертовы близнецы, кипел про себя Серджо), они пустились по извилистой дороге к бухте. Ветер обдувал лица на каждом повороте, не принося облегчения.

Даже море было в тот день беспокойным, набрасываясь темными волнами на покрытые красным налетом скалы. У Серджо от грохота прибоя разболелась голова. Братья переоделись в самодельные купальные шорты, которые, намокнув, неприлично топорщились. Серджо прыгнул в воду недалеко от пещер. Немногочисленные туристы, отдыхавшие на пляже, подставляли солнцу свою белую кожу. Джузеппино сидел на берегу, со скукой глядя на неспокойное море, и швырял в волны камешки.

Серджо продефилировал мимо, демонстрируя идеальную технику.

– Эй! – крикнул он. – Давай ко мне! Кончай трусить, Джузеппино. Плыви ко мне, ну же!

Недалеко от них на песке расположилась группа туристов. И девочка с золотистыми волосами, неловкая и тощая, в малюсеньком розовом купальнике, обернулась в их сторону. Желая уязвить брата посильнее, Серджо говорил по-английски. Девочка отделилась от соплеменников и подошла поближе. Робко бросила в море камешек.

– Многие боятся воды, – проговорила она по-итальянски, глядя на Джузеппино. У нее был южный акцент, в то время как мальчики говорили на северный манер. Но для Серджо ее слова прозвучали прекраснейшими звуками на свете.

– Сколько тебе лет? – спросил Джузеппино, явно солидарный с братом.

– Девять.

– А мне одиннадцать, – сказал Джузеппино.

– Это мне одиннадцать, – сказал Серджо. – А ему еще нет.

– Вы близнецы?

– Просто братья.

– Хочешь, вместе сплаваем? – сказала девочка. – Я плаваю лучше всех в школе. Даже соревнования выиграла в прошлом году.

Джузеппино нехотя последовал за ней в неглубокую воду.

– Возьми меня за руку, – предложил он. Но девочка только засмеялась в ответ и кувыркнулась на мелководье, сверкнув светлой кожей.

– Поплыли в тоннель! – крикнул Серджо.

– Нет, – сказал Джузеппино. – Подождите, я еще не готов.

Серджо смотрел на девочку:

– Если ты хорошо плаваешь, я покажу тебе тоннель.

В тоннеле, естественном проходе в скале, всегда стояла темнота, в которой колыхались загадочные тени и сновали лупоглазые рыбы в сине-желтую полоску, кормившиеся водорослями, наросшими на стенах. Если нырнуть, то можно было проплыть по тоннелю и вынырнуть на другой стороне скалы. Серджо прекрасно знал, что Джузеппино до смерти боится этого места. Они с девочкой уплыли вперед, оставив Джузеппино бултыхаться на мелководье и кричать: «Подождите! Подождите!»

– Эй, Джузеппино, плыви, – оглянулся Серджо. – Хватит там барахтаться!

Они уже были довольно далеко в заводи, в центре которой Серджо мог встать на ноги.

– Подождите меня! – отчаянно закричал Джузеппино, погрузился в воду, сжался и оттолкнулся от камней.

Производя неимоверное количество брызг, он доплыл до подводной скалы и встал на нее, но Серджо, тряхнув мокрыми волосами, нырнул и исчез. Вскоре с другой стороны скалы донесся его искаженный, глухо звучавший голос: