Книга Ремейк Нового года - Анна и Сергей Литвиновы

– Как тут накурено, Хмурюнчик! – восклицала она.

И плюхалась прямо на стол, поверх гор научных рукописей.

В такие минуты Валина секретарша горестно кривилась и убегала в соседнее кафе лить слезы над чашечкой кофе. Бедная девушка уже давно неровно дышала к своему шефу: молодому, ответственному, готовому жизнь положить на то, чтобы издательство крепло и процветало. Валя ценил секретаршу. Хорошо платил ей. Всегда шел навстречу. И понимал, что бедная девушка никогда не научится улыбаться так, как Ритка…

– Валюнчик, неужели ты всю жизнь просидишь в этом подвале? – восклицала Рита. И улыбалась.

Валя таял в ответ и честно отвечал:

– На крутой офис я еще не заработал…

– А я тут с одним перцем в Питер ездила, – мечтательно говорила Рита.

Ловила Валин хмурый взгляд и мгновенно добавляла:

– Ну, по работе. У него переговоры были. Красота там, в Питере. Каждый дом – как живой, понимаешь? Кажется, что идешь по улице, а дома тебе что-то сказать хотят. И обижаются, что мы их не понимаем…

– Фантазерка ты, Ритка… – влюбленно вздыхал Валя.

– Поехали в Питер, а? Вместе? – просила она.

И он обещал, а потом оказывалось, что профессор Бахтияров хочет срочно отпечатать свой научный сборник и требует, чтобы именно Валя посоветовал ему, какие из опубликованных статей туда включить, и… в общем, они не ехали, потому что профессор грозился уйти к конкурентам, а конкуренты у Валентина уже появились…

Он постепенно пробивал каменную стену, которой отгородились от новичков прочие крупные и неприступные издательства. Его уже стали приглашать на корпоративные вечеринки, и присылать ему рекламки, и скрывать от него оптовых покупателей… В общем, все как у больших.

Но Ритка тяготилась его подвалом. И кропотливой и нудной работой – тоже. Она с улыбкой говорила:

– Эх, Валька-Валька, на «Брабусе» ты не ездишь. И меня совсем забыл…

– Подожди, милая, – хмурился он. – Ты же знаешь, я невезучий. Мне нужно сил подкопить, деньжат. А если хотя бы чуть-чуть расслаблюсь – сразу сожрут.

Он успокаивал Риту и порой сердился на нее: неужели она не понимает? Вон, секретарша, и бухгалтер, и даже глупышка-архивариус всегда идут навстречу. И после работы задерживаются, и не ноют, что у них билеты в театр пропали…

Однажды утром секретарша принесла ему кофе и письмо, отпечатанное на роскошной плотной бумаге.

– Валентин Евгеньевич, у меня небольшая проблема. Вам пишут из французского издательства, а языка я, увы, не знаю.

Валя жадно выхватил из ее рук солидный, пахнущий деньгами и властью листок. Все правильно, письмо адресовано в его издательство «Сайнс-Райт». Но, кроме «бонжура», он в нем ничего не понял. Ничего, Ритка поможет, у нее второй язык как раз французский.

– Десять долларов! – попросила Рита.

И расхохоталась, когда он машинально потянулся за бумажником:

– Ну, Хмурюнчик, ты совсем дурачок. Обалдел, что ли, шуток не понимаешь?

К огорчению секретарши, она опять бухнулась на стол, безжалостно смяв рукопись профессора Чонишвили, и принялась прямо с листа переводить:

– Шер месье Поленов… В смысле, привет, Валька. Наше издательство, «Ливр франсэ», о, это большое издательство, я о нем слышала, приглашает вас принять участие в тендере. Наш издательский дом заинтересован в авторе из России, который мог бы – чего? – а, написать для нас серию очерков о современной Москве. Если среди авторов, сотрудничающих с вашим издательством, имеются хорошо образованные, космополитично мыслящие и талантливо пишущие молодые таланты, одинаково хорошо владеющие и русским, и французским языками…

Валя разочарованно прервал ее:

– Ну, это письмо не ко мне. Ты же знаешь, я этим не занимаюсь…

Рита досадливо отмахнулась:

– Слушай дальше. В том случае, если в конкурсе победит именно ваш автор, комиссия издательства составит десять процентов от проданного тиража, или не менее десяти тысяч в долларовом эквиваленте…

Рита отбросила письмо и восхищенно произнесла:

– Десять штук! Неслабо. Что б тебе не развесить объявления в каком-нибудь литературном институте или на журфаке? Вдруг и правда толковый писака найдется? А на комиссионные мы с тобой на Сейшелы слетаем.

– Это мысль, Ритка, – согласился Валя. И быстро подумал: жаль, что Ритка не хочет работать в его издательстве. Все-таки соображает она быстрей, чем он. И мыслит нахально. А для успешного бизнеса нужны именно такие люди.

Валя немедленно вызвал поникшую секретаршу. Приказал той напечатать объявления и развесить их во всех институтах, где учили на писателей и журналистов.

Приказание было исполнено в тот же день. Через неделю на издательство «Сайнс-Райт» посыпались пробные очерки. Желающих поработать на французов оказалось много. Очень скоро Валя накопил полный ящик самых различных текстов – талантливых и тупых, отпечатанных на принтере и рукописных. Он хотел было отослать всю пачку французам, да Ритка, как раз заявившаяся в издательство, отговорила:

– Ты что, Невезунчик?! Знаешь, сколько там ахинеи?! Давай я отсортирую, явный брак выкину и сама отошлю.

– Спасибо, Ритунчик, – благодарно сказал Валя. Быстро прикинул в уме и добавил: – С меня сто баксов.

Рита вспыхнула, погрустнела. Валя поймал себя на том, что едва ли не впервые видит ее без «фирменной» улыбки.

– Извини, забыла. Ты же у нас теперь «новый русский»… Все деньгами меряешь, – горько усмехнулась она.

– Но я… я хотел как лучше, – растерялся он. И добавил: – Разве тебе сто баксов помешают?

– Сто баксов-то мне, конечно, не помешают… – протянула Рита.

Ее глаза погасли.

В комнатку всунулась секретарша:

– Валентин Евгеньевич, звонят из Книжной палаты…

– Потом, – отмахнулся он.

– Они настаивают, что срочно, – не сдалась секретарша.

Валя неохотно взял трубку. А Рита тем временем подхватила коробку с рукописями и, не прощаясь, исчезла.

Прошло два месяца. За это время приключалось и плохое, и хорошее. Нагрянул с проверкой Пенсионный фонд. Алкаши из типографии отпечатали полную партию книг, прилепив обложку вверх ногами. Но зато книжонка по социальной рекламе, написанная безвестным студентом, внезапно отхватила вторую премию на престижном конкурсе, и об издательстве Валентина проскочила парочка совершенно бесплатных, но приятных статеек. Клиентов прибавилось. Скоро можно будет выкинуть ржавчину-«шестерку» и свозить наконец Ритку в Париж. А то совсем он ее забросил. Скучно без Ритки, уныло. Но когда ж ему с ней встречаться? Однажды, скучая в пробке, Валя подсчитал, что его рабочая неделя занимает не менее ста часов. С таким графиком – не до театров и не до веселых посиделок. А на работу к нему Рита приходить практически перестала. Отговаривалась тем, что занята, и жаловалась, что от его секретарши у нее тошнота и мигрень.