Книга Путь Проклятого - Ян Валетов

Девушка послушно сбросила газ, глянув на Кларенса из-под очков. Глаза у нее были голубые, прозрачные до неприятности, о таких говорят – водянистые, взгляд внимательный, тяжелый.

– Не пропустим, – сказала она низким голосом. – Не волнуйся, шеф.

Беата

Она вела минивэн практически по осевой, готовая в любой момент бросить машину на встречную. Второй микроавтобус шел чуть сзади и правее, как и должна идти машина сопровождения. Пока что полицейские им не встретились: было это случайностью или частью исполняемых договоренностей, Кларенс не знал.

Не знал этого и Морис, сидящий на заднем сидении «Лендровера», плотно зажатый между двумя боевиками Карла Шульце. От легионеров пахло двухдневным потом, пылью и кровью. Кондиционер не мог выветрить вонь, к которой примешивался запах пороха от находившегося в салоне оружия. Стрельбой в салоне воняло так, что на месте Карла Морис бы ехал с открытыми окнами, чтобы первый же патруль, сунув физиономии в непроветренный джип, не уложил всех на асфальт и не вызвал подмогу. Но патруля не было. Это было труднообъяснимо, но кроме нескольких армейских джипов, дежуривших на поворотах в арабские деревни, на дороге не было никого, кто бы мог представлять опасность для Карла и Кларенса.

Карл говорил по телефону с Хасимом, а тот поддерживал связь с идущими впереди минивэнами. Из беседы можно было понять, что контакт случится с минуты на минуту, а расстояние между остатками группы Шульце и легионом Кларенса, едущим в авангарде, составляло не более нескольких километров – пара минут быстрой езды. Однако Карл не пытался сократить расстояние, наоборот – джип не спешил, а катился в правой полосе со скоростью не более 60 километров в час.

Морис посмотрел на часы на приборной доске «Лендровера».

18.46

Те же цифры светились бледно-зеленым на старом дисплее «Тойоты Такома» – Рувим посмотрел на них чисто автоматически, чтобы чем-то себя занять. Солнце ползло к закату, и профессор со спутниками, несмотря на нервное состояние, от недосыпа просто начали клевать носом.

Те же цифры видел в углу компьютерного дисплея Хасим, в тот момент…

… когда…

– Внимание, – скомандовала Беата. – Приготовиться!

На этом куске, там, где Иерихонское шоссе уже перешло в шоссе Арава, дорога превратилась в прямик и видимость была превосходной. Навстречу минивэнам спешил огромный автобус – его лобовое стекло казалось громадным телевизионным экраном. За ним величественно плыл длиннющий многоосный двадцатитонник с белой как снег кабиной и алым прицепом. Замыкал группу тентованый грузовичок, из разъездных, неказистый и облупленный. А вот между грузовичком и двадцатитонником…

– Они рядом, – выпалил Хасим в микрофон. – Смотрите слева! Рядом!

Беата не ошиблась.

Синий пикап.

На какую-то секунду у Кларенса мелькнула мысль, что Хасим может дать маху и это не тот синий пикап, или синий пикап вообще ни при чем, но мысль мелькнула и сразу же пропала. Когда наступало время действовать, у канадца работали только одни рефлексы – рефлексы охотника. Если Хасим промазал, значит кому-то не повезло!

– Маски! – крикнул Кларенс, напяливая на мгновенно вспотевшее лицо прозрачный силиконовый блин.

Он повернул голову налево – Беата уже прикрыла лицо и он не успел понять, когда она успела это сделать.

– Начали!

Разделительного барьера в этом месте не было. Беата бросила минивэн на встречную. Идущий сзади микроавтобус поддал газа и пошел на обгон, готовясь отсечь «Тойоту».

* * *

– Они начали! – сказал Карл, повернувшись к Морису. Это были первые слова, обращенные к французу за все время пути. – Что ж… Пожелаем им удачи! Я думаю, что нам спешить особо некуда. Так, Морис? Ты же пригласил на замену мне профессионалов? Притормози-ка, дружище Рупет, – обратился Шульце к водителю. – Мне кажется, у нас что-то с колесом…

«Лендровер» замигал «аварийкой» и медленно причалил к обочине. Водитель, которого Карл назвал Рупетом, выпрыгнул из салона и пошел вокруг джипа, пиная колеса.

* * *

Первым летящий на них микроавтобус заметил Валентин.

Профессор в этот момент в очередной раз одной рукой набирал номер сестры на клавиатуре мобильного и по сторонам особо не смотрел.

– Рувим! – заорал Шагровский. – Р-р-р-р-р-рув-иииииим!

То ли от вопля племянника, то ли от навечно врезавшихся в память водительских рефлексов профессор Кац отреагировал на ситуацию с максимальной степенью адекватности – бросил телефон и выкрутил руль вправо, одновременно выжимая газ. Выжимать газ на низкооборотистом дизельном движке с целью увернуться – все равно что пытаться выиграть в скачках на ослике, но дорога была неширока, кювет начинался сразу за узкой, засыпанной мелкими камнями, обочиной, и пикап нырнул в него, словно в окоп.

Валентин успел заметить за лобовым стеклом минивэна какие-то страшные поблескивающие рожи, а в следующий момент «Тойота» клюнула носом и Шагровский чуть не сломал себе челюсть о торпеду. Арин, сидящую между ним и дядей, бросило к нему на спину, она успела подставить руки и Шагровский приложился о потертый винил еще раз – теперь из носа потекло. Пикап прыгал по кочкам, словно необъезженный мустанг на родео, и дядя Рувим едва удерживал руль.

Валентин успел подумать, что профессор может только надеяться, что управляет машиной – пикап летел на двух колесах по какой-то странной, им самим придуманной траектории, но тут дядюшка таки умудрился выкрутить руль еще правее. «Такома» прыгнула снова, и Шагровский невольно закрыл глаза, чувствуя, как короткие ногти Арин вцепились в его плечи не хуже кошачьих когтей.

Дизель издал рев, похожий на рык газующей «Ламборджини» – все четыре колеса мирного пикапа бешено вращались в воздухе, стрелка тахометра метнулась на красное. Краем глаза Валентин увидел перекошенное лицо Рувима, надвигающийся на них слева прицеп длинномера и два микроавтобуса, разворачивающихся юзом сзади него, синхронно, словно пара фигуристов, исполняющих сложное упражнение на черном льду…

Когда двухтонная машина, не предназначенная для ралли и никогда за свою долгую жизнь не ездившая быстрее ста километров в час, приземляется на бездорожье, пролетев почти тридцать метров, пассажиры испытывают массу неприятных ощущений. До сегодняшнего дня Валентин мог предполагать это в теории, но когда удар снизу заставил их с Арин взлететь и едва не размазал о потолок – практика оказалась куда более впечатляющей, чем он мог вообразить. Оглушенные, они рухнули на подушки сидений, потеряв ориентацию и с трудом понимая, что происходит. Пикап несся по склону под углом почти в сорок пять градусов, и этот склон был еще более неровным, чем кювет, через который они пронеслись. Машину швырнуло, в лобовом возникло небо и кромка желтых скал, и тряска вдруг исчезла. Шагровский даже подумал, что они перевернулись, но, наведя резкость, с ужасом сообразил, что они снова летят – не опрокинувшись, но под каким-то невообразимым наклоном – летят по направлению к шоссе, с которого только что съехали, наперерез громадному грузовику и почему-то вровень с его кабиной.