Книга Санкции. Экономика для русских - Валентин Катасонов

Существуют разные версии того, на каких условиях была осуществлена эта сделка. С моей точки зрения, наиболее реалистично выглядит версию немецкого юриста Артура Стерна, который достаточно глубоко погрузился в тему «фальшивых облигаций»[99]. Он отмечает, что: а) облигации были не именными, а на предъявителя; б) срок действия облигации был определен в 30 лет (т. е. погашение облигаций должно было состояться в 1964 году); в) держатель облигаций не имел право на досрочное погашение облигации (т. е. возвращение золота и других ценностей), но получал ренту в размере 4 процентов от номинала (т. е. по 4 млн долларов с каждой бумаги). Примечательно, что Чан Кайши как единоличный держатель облигаций ни разу не получал процентов по ним.

Упомянутый нами Артур Стерн достаточно подробно описывает судьбу бумаг, которые оказались на руках Чан Кайши. Кого это интересует, может ознакомиться с его изысканиями, выложенными в Интернете. Из рук лидера Гоминьдана они перешли в руки Сталина. Сталин, быстро смекнув, что за эти бумаги от американцев не получишь и гроша ломаного, решил подарить их Гитлеру. Якобы это было сделано сразу же после подписания так называемого пакта Молотова — Риббентропа, для того чтобы «умилостивить» потенциального агрессора. Гитлер, по версии Стерна, попытался предъявить бумаги американским банкирам, но получил от них грубый и категоричный отказ. Так бумаги и хранились в сейфах Рейхсбанка до окончания войны, а затем стали трофеем наших генералов (якобы все бумаги до самой смерти находились лично у генерала Серова, который, как известно, после войны возглавлял КГБ). Сразу отмечу, что сюжет у Стерна получился очень увлекательный, детективный, но я ему не очень доверяю[100]. Думаю, что здесь есть чем заняться нашим историкам. Но в исходном пункте его версии он совершенно прав: за «секретными» облигациями 1934 года стоит реальная сделка. Также согласен с ним по вопросу о ключевых фигурах этой сделки со стороны США. Ими были министр финансов Генри Моргентау-мл. и советник американского президента миллиардер Бернард Барух.

Облигации настоящие, но дурно пахнут

Так все-таки бумаги образца 1934 года настоящие или поддельные? Среди них есть и те и другие. Однозначно поддельные, фальшивые бумаги — те, которые изготовлены в наше время. Есть ряд признаков, по которым можно выявить такие фальшивки. Например, бумаги с номиналами в 1 млрд долларов смело можно отправлять в мусорное ведро. Сегодня фальшивок много, примерно в пропорции 10: 1 по отношению к бумагам, которые действительно были выпущены перед Второй мировой войной.

А что можно сказать в отношении довоенных бумаг? Они настоящие в том смысле, что действительно «рисовались» (печатались) банкирами и финансистами США. Но они поддельные в том смысле, что выпускались втайне от народа, «народных избранников», регулирующих и надзорных органов. Такие бумаги, выражаясь бухгалтерским языком, можно отнести к разряду «забалансовых». Они поддельные и в том смысле, что американские банкиры и финансисты изначально не собирались погашать эти бумаги. Предоставим слово отечественному специалисту по финансовым рынкам и ценным бумагам Михаилу Чекулаеву: «Но дело в том, что еще в 2000 г. я сам лично держал в руках подобные бонды и даже занимался изучением возможностей хоть какого-то их применения — предъявления к оплате, использования в залоговых или деривативных схемах. Их держателем на тот момент являлась весьма уважаемая общественная организация, имеющая отношение к казачеству, которая никоим образом фальшивомонетничеством заниматься не могла. Более того, ни от ФРС, ни от Минфина США заявлений о фальшивости бумаг в ответ на обращение к ним не последовало. Правда, и разговаривать о них ни у кого желания не было — ни со стороны правительственных чиновников, ни со стороны банкиров, ни со стороны инвестдомов…»[101].

Далее Чекулаев приводит оценку другого профессионального участника финансового рынка: «Лишь один старый профессионал на рынке бондов сказал буквально следующее: «Бумага легальная, настоящая, но на ней ничего нет — она пустая». А потом добавил: «Она пахнет как скунс». Разумеется, о личном предъявлении бумаг к погашению речи не шло вообще — при таких суммах проще устроить исчезновение не то что отдельных лиц, но и целых стран, нежели платить».

Обмен ценностей на облигации ФРС не был обычной коммерческой сделкой. Скорее, это была сделка политическая, при этом тайная. Но любая тайная сделка имеет как плюсы, так и минусы. Ее обеспечением являются личные отношения договаривающихся лиц. И больше ничего. Если тебя «кинут» в этой сделке, то и пожаловаться некому. Чаще всего и нельзя. Потому что секретность обычно сопряжена с нарушением каких-то юридических и моральных норм. И вот и Чан Кайши некому было пожаловаться. И пришлось молчать про эту историю до конца жизни. Предоставим слово упомянутому нами немецкому юристу А. Стерну: «Вся суть данной сделки заключается исключительно в индивидуальных отношениях Чан Кайши с Рузвельтом, и, хотя траст был выдан на предъявителя, это изначально не означало, что предъявитель получит деньги. Оформление траста не было банковской операцией. Это был политический акт. Акт спасения одного государства за счет другого государства, и США в знак благодарности гарантировали Чан Кайши свою «вечную дружбу» и сохранение тайны. Поэтому любой, завладевший данными бумагами, мог бы получить деньги только в том случае, если на то будет санкция «собственников» траста. То есть родственников или поверенных Чан Кайши. Надпись на банковской облигации о том, что она «выдана на предъявителя», была формальной и никакой практической роли не играла. Произошел нонсенс при тайной сделке: формально, с юридической стороны, значимость данных бумаг гарантировала Федеральная резервная система США. Юридически — это были на 100 % подлинные облигации и сертификаты. Но изначально США не планировали по этим бумагам расчеты ни с кем, кроме Чан Кайши или его поверенных. Я не исключаю, что и сам Чан Кайши мог тоже ничего не получить, если бы Сталин не отобрал траст. Чан Кайши некому было жаловаться в случае невозврата золота. Он знал об этом. Поэтому все его действия могут квалифицироваться однозначно — государственная измена. Председатель Гоминьдана похитил бесценные и уникальные сокровища своей страны, руководствуясь своими личными, корыстными планами»[102].

После знакомства с очень увлекательными сюжетами разных экспертов по поводу «секретных» американских облигаций довоенного образца напрашиваются следующие обобщения и выводы.

1. Банкиры ФРС США уже давно набили руку на операциях, связанных с ограблением различных стран и народов. Прием один и тот же — обменять реальные ресурсы, товары, ценности на бумажки. Не важно, как эти бумажки называются — «облигации ФРС», «казначейские облигации США», «доллары США» (не только в бумажной, но прежде всего электронной форме) и т. п. При всех этих операциях эмитент (выпускающая бумаги организация) заведомо не собирается погашать свои обязательства. Эмитентом бумаг формально могут быть как Казначейство США, так и федеральные резервные банки. В обоих случаях за этими организациями стоят одни и те же лица — банкиры, присваивающие природные ресурсы, золото, другие ценности всех стран и народов.