Книга Потаенное пламя - Сандра Браун

Запинаясь, она рассказала ему все – о нападении Уильяма, о том, как он обманул Пратеров, о невозможности доказать свою невиновность.

– После этого мне пришлось уехать. В комнате воцарилось долгое, тягостное молчание. Лорен подтянула колени и оперлась на них лбом. Она боялась потерять Джереда, но не жалела, что сказала ему правду.

Его движение было столь стремительным, что она вздрогнула. Резко вскочив на ноги, Джеред метнулся к ремню с револьвером и завертел головой в поисках шляпы.

– Джеред? Что.., что ты делаешь?

Он уже стоял у двери, держась за ручку. Повернув к ней жесткое, полное решимости лицо с горящими опасным блеском глазами, он выдохнул:

– Я собираюсь убить этого сукиного сына. Несмотря на всю серьезность момента, губы Лорен расплылись в улыбке, и она от души расхохоталась:

– Вот как? – Теперь ее глаза светились радостью. Он рассердился не на нее, а на Уильяма.

Джеред изумленно уставился на нее и вдруг осознал, что единственную его одежду составляют кожаный ремень с кобурой и нахлобученная на голову шляпа. Ему ничего не оставалось, как рассмеяться вместе с Лорен.

– Ты полагаешь, он стоит того, чтобы выбегать голым в снежный буран? – Ее глаза смеялись. – Он вообще не стоит внимания.

Джеред мгновенно снял с себя ремень и шляпу и, прежде чем Лорен успела опомниться, схватил ее в объятия:

– Я убью каждого, кто прикоснется к тебе, клянусь. Он произнес эти слова прямо ей в ухо, прижимая ее голову к своей груди, и голос его звучал как глухой раскат грома.

Джеред наклонился и поцеловал ее в губы обжигающим поцелуем, будто поставил свое клеймо. Их губы слились, языки искали друг друга, они обретали и дарили наслаждение.

Пальцы Лорен запутались в его густых кудрях. Прижавшись к нему, она прошептала:

– Джеред, поверь, в наших отношениях с Беном не было ничего сексуального. Я видела в нем скорее нежного, любящего отца, которого у меня никогда не было. С того самого дня, как я увидела тебя в дверях своей комнаты, похожего на бездомного бродягу, только ты один был в моих мыслях. Помнишь, как ты поцеловал меня в то утро, когда Оливия сказала, что мы должны пожениться? До этого поцелуя я даже не представляла, какие чувства может испытывать женщина к мужчине.

Он взял в ладони ее голову и снова потянулся к ее губам. Губы Лорен раскрылись навстречу его нежному, мягкому поцелую. Но, как и прежде, тихая нежность уступила место страсти, и, когда он уложил Лорен на меховой плед перед камином, она уже вся горела от желания. Волосы черным веером рассыпались вокруг ее головы.

Руки Джереда скользнули в разрез халата и высвободили ее груди. Нежно погладив каждую грудь, он припал губами сначала к одному соску, потом к другому, лаская их языком, дразня и возбуждая Лорен. Ее соски набухли и влажно заблестели в свете пламени камина.

Лорен восторженно застонала и стала гладить его выгнутую спину и плечи.

Его поцелуи горели у нее на коже, и эта огненная цепочка постепенно спускалась все ниже и ниже, к темному треугольнику между ее бедер.

– Джеред. – Она прикрыла руками пушистое гнездышко темных волос.

Он поднял на нее затуманенные страстью глаза:

– Лорен, ты должна знать, что я не сделаю ничего, что будет тебе неприятно. Верь мне.

Она молчала, глядя на него испуганными умоляющими глазами, и он повторил:

– Верь мне.

Лорен медленно кивнула и не сопротивлялась, когда Джеред поцеловал ее ладонь, охранявшую вход во влажную глубину ее естества. Его губы были теплыми, дарящими наслаждение, и Лорен ощутила, как ее тело отвечает на его призыв. Джеред поцеловал и осторожно убрал ее руку, и Лорен почувствовала его губы между своих бедер. Ее омыла волна жара, и из горла вырвался восторженный крик. Наслаждение было столь острым, что Лорен уже не могла думать ни о чем, кроме его губ и языка.

Наслаждение накатывалось на нее волнами, требуя выхода. Она жалобно позвала его, надеясь и всем существом желая избавления. Джеред лег на нее, и она благодарно приняла его. Он вошел в нее жестко, глубоко, наполняя ее, касаясь ее сокровенного женского естества.

Наконец их страсть достигла пика и взорвалась огненным вихрем, содрогающим два прижатых друг к другу тела. Он все еще был в ней и, неровно, порывисто дыша, приподнялся на локтях и заглянул ей в лицо. Потом нежно поцеловал лоб, глаза, губы.

– Неужели такое возможно? – выдохнула Лорен.

– Да, да, – бормотал он, почти касаясь ее губ. Полным любви взглядом он смотрел на лежащую перед ним женщину. Она была совершенна, и она была его женой.

Глава 22

На следующее утро вся семья с изумлением воззрилась на Джереда и Лорен, рука об руку вышедших к завтраку. Под любопытными взглядами Лорен смущалась и краснела, но Джеред казался таким же, как всегда.

– Почему для нас нет приборов? – сурово спросил он, и Глория тотчас убежала на кухню.

Джеред отодвинул стул для жены, и Лорен села. Лукаво блестя глазами, Руди спросил:

– Эй, братец, стоило рисковать жизнью в снежную бурю, чтобы провести целые сутки взаперти? Джеред принял от Глории полную тарелку и ответил:

– Да, давненько меня здесь не было. Когда я вернулся в Коронадо и узнал, что Лор.., гм.., я понял, что самое время приехать и навести здесь порядок. Я беспокоился о «Кипойнте».

– Очень трогательно, – продолжал поддразнивать его Руди, – но сдается мне, что ты беспокоился не столько о ранчо, сколько о Лорен.

– Руди! Ты смущаешь Лорен, – вмешалась Глория.

Джеред положил вилку:

– А знаешь? Возможно, ты и прав.

Он быстро повернулся к жене и, обвив рукой ее талию, крепко поцеловал в губы. Дети восторженно завизжали, и вскоре вся семья от души хохотала, не скрывая своей радости. Мария смотрела на них с нежностью.

Джеред наконец отпустил Лорен, Глория усадила детей за стол, и все принялись за еду.

Поймав взгляд Лорен, Джеред весело подмигнул ей и сжал под столом ее колено.

* * *

Под теплым солнцем Техаса снег таял быстро. Каждый день братья объезжали границы ранчо. Вакеро наконец нашли себе занятие, восстанавливая поваленные бурей изгороди и разыскивая погибших животных.

Однажды Лорен попросила Джереда взять ее с собой. Примерно в миле от дома они наткнулись на тушу одной из лучших коров Локеттов. Лучшие куски были вырезаны, а изувеченная туша оставлена гнить.

– Черт возьми! – выругался Джеред. – Кто, будь он проклят, мог это сделать.

– Это не Безумный Джек. Он никогда не оставляет ни кусочка мяса, – сказал Руди.

– Нет, мистер Тернер не сделал бы этого, – спокойно подтвердила Лорен.