Книга Водный Лабиринт - Эрик Фраттини

Несколько минут Архангел пристально рассматривал фотографии, потом достал зажигалку и поджег их. Когда от карточек осталась лишь кучка пепла в мусорной корзине, он поднялся наверх и вышел из банка.

Тель-Авив

Через неделю посланец «Братства восьмиугольника» сошел с самолетного трапа в аэропорту Бен-Гурион.

— Какова цель вашего визита? — спросил его сотрудник иммиграционной службы.

— Я намерен совершить паломничество к святым местам и посетить своих собратьев в Иерусалиме.

— Добро пожаловать в Израиль. — И в паспорте отца Рейеса появился въездной штамп.

Священник прошел по узкому коридору, в котором толпились встречающие, вышел из терминала и сел в первое же такси.

— Вам куда? — спросил шофер.

— В Яффу. Францисканская община на улице Яфо.

— Поехали.

Машина понеслась к центру города.

В тишине своей кельи отец Рейес выучил план операции назубок. В случае ошибки у него не было второго шанса ликвидировать жертву. После гибели Вернера Хоффмана и Сабины Хуберт израильская полиция по просьбе бернских коллег обеспечила охрану Эфраиму Шемелю.

Сообщение от монсеньора Мэхони гласило, что Шемель обычно ходит на ланч в небольшой ресторанчик, расположенный внутри торгового комплекса «Дизенгоф-центр». Согласно указанию, расправившись с жертвой, Рейес должен был бросить оружие и не спеша пройти на парковку, находящуюся в южной части центра, где высились два жилых дома-башни. Затем ему следовало ждать появления другого члена братства, который должен был увезти его.

Отец Рейес начал наблюдение. Прикидываясь туристом, он даже посещал тот же ресторан, что и Шемель, разговаривал с официантами, чтобы примелькаться и не вызывать подозрений, изучал выходы, включая аварийные, осматривал туалеты — единственное место, где можно было нанести удар, изучил путь от ресторана к парковке по коридорам и пешеходным мостикам так, что мог проделать его с закрытыми глазами. Наконец он выбрал день и известил об этом Мэхони.

В отеле «Хилтон», расположенном в полутора километрах от «Дизенгоф-центра», Архангел тоже готовился к своей операции. Ранним утром он сидел на террасе за чашкой крепкого кофе и наслаждался видом на спокойную гладь Средиземного моря. Затем этот человек принял душ и разложил на кровати все, чем собирался воспользоваться этим же утром, дабы выполнить отданный ему приказ: синий комбинезон, какой носили сотрудники аэропортов, аккуратно сложенный кусок серой ткани, мешочек с рисом, два стандартных натовских патрона, оптический прицел «Zeiss M-Diavari», глушитель и снайперскую винтовку «Аccuracy AW 80».

Он точными движениями приладил к винтовке прицел, прикрутил его двумя винтиками и капнул сверху какой-то жидкости, чтобы прицел не сдвигался. После этого Архангел поместил оружие в футляр для анемометра и трехногой подставки к нему. Любой, кто увидел бы его на крыше северной башни, решил бы, что это работник аэропорта замеряет силу ветра — ничего подозрительного. Архангел знал, что такие замеры проводятся еженедельно на самых высоких зданиях Тель-Авива, а результаты их заносятся затем в базу данных диспетчерской службы аэропорта. Винтовка весила немного — шесть килограммов, а благодаря метровой длине без проблем помещалась в футляр.

Он надел легкий черный свитер с высоким воротником, израильские армейские ботинки и комбинезон, сложил все вещи в черную нейлоновую сумку и посмотрел на часы. Автобус или такси исключались. Никто не должен был опознать его. Северная башня «Дизенгоф-центра» находилась всего в полутора километрах, это четверть часа ходьбы.

Небо было затянуто облаками. Отец Рейес встал рано, чтобы помолиться во францисканской часовне об успехе своего дела. Как и в предыдущие дни, он сел на автобус, идущий до центра города. Этим утром священник решил осмотреть окрестности торгового комплекса.

Он заметно нервничал. Монсеньор Мэхони сказал, что без помощи другого брата ему будет почти невозможно преодолеть полицейские кордоны после выполнения задания. Покинуть страну, не вызывая подозрений, было очень трудно. Из-за многолетнего конфликта с палестинцами сухопутные границы Израиля оставались закрытыми.

Отец Рейес спрятался за номером «Джерузалем пост», все утро наблюдал за входом в ресторан и поминутно поглядывал на часы. Мимо проходили офисные работники, женщины, обвешанные покупками, уличные музыканты, мальчики в военной форме с винтовкой «Галиль» за спиной.

Около двенадцати на другой стороне улицы показался Шемель. В нескольких шагах позади ученого шел одетый в штатское человек. Пиджак его характерно топорщился, выдавая присутствие пистолета.

Священник быстро перешел через улицу, чтобы войти в ресторан раньше Шемеля. За красными столиками было мало народу. У израильтян ланч начинался несколько позже. Рейес сел лицом к двери в туалет и спиной к входу. Ему не хотелось встречаться взглядом с телохранителем Шемеля.

К столику подошел официант-эфиоп.

— Привет. Вы опять к нам?

— Да, у вас хорошо готовят.

— Ну что ж, добро пожаловать. Что будете заказывать?

— Картофельные кныши, луковый суп с брокколи и бутылку воды.

За спиной у Рейеса Эфраим разговаривал на иврите со своим телохранителем. Через минуту он встал, направился к стойке, заказал еду и через весь зал пошел в туалет, чуть не задев локтем своего будущего убийцу. Священник подождал секунд десять, потом встал и двинулся следом за ученым. Тот мыл руки под краном. Когда Шемель повернулся спиной, Рейес достал из рукава узкий кинжал, левой рукой притянул к себе голову жертвы, а правой вонзил клинок в шею. Смерть была легкой. Шемель даже не успел понять, что с ним произошло.

Священник произнес латинскую фразу, опустил на тело восьмиугольник из ткани, бросил кинжал в унитаз и вышел из туалета. Затем он хладнокровно прошел мимо телохранителя, который еще не успел встревожиться. Так же неспешно Рейес добрался до эскалатора, потом толкнул массивную дверь с брусом безопасности и оказался на парковке, уже полной автомобилей. Настало время ланча. Он поглядел по сторонам, но так и не увидел автомобиля, о котором ему говорил Мэхони.

Незадолго до этого Архангел выбрался на крышу северной башни и нашел удобное для себя место. Здесь его нельзя было увидеть из офисов южной башни. Он достал мешочек с рисом и кусок серой ткани с тесемками, вынул винтовку из футляра, надел на ствол глушитель, прикрыл себя тканью, привязав тесемки к рукам и ногам, слился с серой крышей и занял позицию для стрельбы.

В магазине винтовки, рассчитанном на десять патронов, их было всего два. После выстрела гильзу следовало подобрать. Она могла вывести полицию на след оружия, а оружие — на след стрелка. Архангел присоединил к винтовке магазин и передернул затвор, заслав патрон в патронник.

Дул легкий ветерок. Архангел водрузил цевье на мешочек с рисом, чтобы ствол в момент выстрела не отклонился, прицелился, поправил мешочек. Сквозь мощную линзу ему хорошо видна была цель. Расстояние до нее чуть превышало двести восемьдесят метров. Не переставая смотреть в прицел, снайпер медленно положил палец на курок. Отец Рейес, судя по всему, нервничал, оглядывался по сторонам в надежде отыскать взглядом машину, которая должна была вывезти его в безопасное место. Священник не знал, что другой человек уже пометил его голову черным крестиком прицела.