Книга Любовь приходит в черном - Анна Чарова

И все-таки слова Яна про то, что он не верит Артуру больно царапнули Марину. Да и вообще секс — это секс, а любовь — это любовь. Это бабочки в животе, это ослепление страстью, ну; как было с Артуром, а не нежность и спокойствие, как с Яном.

— Я тебе верю, — нашлась она, протянула через стол руку и сжала пальцы Яна. — А у ренегатов своя мотивация, мне Артур рассказал: они с эдемцами на ножах, если таких, как мы, будет много, эдемцы признают в нас равных и уйдут, чтобы паразитировать на ком-то другом, а ренегаты обустроятся в нашем мире. Наивные, думают, люди их отблагодарят.

— Так пусть приходят и живут. Артуру вон никто не мешает.

— Увы, пока тут повелевают эдемцы.

— Теперь более-менее понятно.

В дверь позвонили. Марина вздрогнула, как от пощечины. На цыпочках прокралась к двери, посмотрела в глазок и выдохнула с облегчением: раньше срока привезли заказанную пиццу.

Позавтракав, Ян ушел. Марина заставила себя сосредоточиться и не расходовать на переживания силы, которые понадобятся в финальной схватке.

Живот скрутило от страха. Она ведь — младенец в мире хищников и только делает первые шаги. Пока скорее сила управляет ею, а не наоборот. Это все равно, что ребенок вызовет на дуэль взрослого.

Конечно, и дитя может убить, если его обучить, но Марину-то никто не учил: вчера сил не было, сейчас желательно эти силы приберечь.

Итак, что нужно: сосредоточиться, разозлиться, визуализировать смерть врага. «Будто клинком». Как визуализировать, она помнила из старинной статьи про ведьм и привороты. Надо же, пригодилось на первый взгляд бесполезное знание!

Шмыгая носом, она умылась, посмотрелась в зеркало. Нельзя реветь, это недопустимый перерасход энергии. Только холодный расчет. От тебя зависит жизнь Яна, Артура и Оливии. И ренегатов по ту сторону портала.

Прощай, прошлая беззаботная жизнь! Прощай, мама и Анюта!

Марина вспомнила мать Оливии. А ведь и ее мама будет так же страдать, имеет ли она право мучить близких? Даже если записку оставить, маму это ранит.

Так, прежде надо выжить. Смерть дочери расстроит мать еще больше. Марина глянула на часы: у нее осталось четыре часа жизни, и нужно хотя бы попрощаться с теми, кого она любила.

* * *

В воскресенье в «Мандарине» было людно, прямо перед Мариной заезжал красный «Шевроле» с нервным водителем — дамой за сорок. Рядом с дамой попыхивал сигаретой в открытое окно муж, тоже нервный и громко ругающийся. По желтой наклейке с восклицательным знаком Марина опознала в даме коллегу — «чайника» и посочувствовала ей. По крайней мере в ее машине никто над ухом не орал…

Свободное место нашлось на третьем этаже — рядом с лифтом и выходом в торговый зал.

Марина припарковалась, подхватила сумочку и вышла из машины, поглядела на часы: четырнадцать ноль пять. До часа истины осталось пятьдесят пять минут. Тут же запиликал телефон, она дернулась, будто от удара: это была Таня.

— Ну и где ты?! — воскликнула подруга. — Пятнадцать минут уже тебя ждем! Столик заняли!

— Сейчас буду!

За сорок минут до этого Марина по тому же телефону договорилась с Таней и Инной о встрече в «Глобусе», назначила время и место. Она знала, что телефон не просто прослушивается — что за ней уже следят. Ян сделает все возможное, чтобы эстонки пошли на перехват именно сейчас.

Убирая телефон, Марина порылась в сумочке: кроме упаковки салфеток и косметички, там теперь лежал газовый баллончик Конечно, на стороне эстонок — их способности, превосходящие человеческие, зато у Марины есть преимущество — внезапность.

В то, что она сможет эффективно воспользоваться газовым баллончиком, Марина не верила: в свое время она писала для родного глянца статью о женской самообороне и вынесла из кучи перелопаченного материала одно — любым приспособлением надо уметь пользоваться… пшикнет еще сама себе в глаза… Но даже такое смешное оружие давало иллюзию безопасности и успокаивало.

Марина толкнула тяжелую дверь и оказалась в торговом центре, в коридоре, ведущем с третьего этажа к туалетам. В женский, естественно, тянулась очередь, кто-то требовал «пропустить с ребенком», мужчины маялись у стеночки в ожидании избранниц. Марина прошла мимо.

Спускаясь по лестнице, она снова и снова прокручивала сценарий: Ян придет вместе с эстонками ровно в три. На лифте они поднимутся в торговый центр, в это время Марина направится к своей машине, где она по легенде должна будет встретиться с Артуром. Эстонки почуют ее, пойдут за ней на третий ярус автостоянки, где и затаятся, подкарауливая своего основного врага.

Когда Артур будет уже на подходе, Ян попытается ослабить эдемок, а Марина ударит. Когда женщины сосредоточат внимание на ней, Артур их добьет.

Шум фуд-корта вернул ее в реальность. В погожие дни тут было еще терпимо, сейчас же, на пороге зимы, все население микрорайона вышло «проветриться» в «Мандарин». Кричали дети, гундели подростки, толпа штурмовала стойку «Макдоналдса», у других, не столь раскрученных заведений, было потише, но это не спасало: голодные люди заняли все столики. Окинув толпу взглядом, Марина решила не толкаться, а обогнуть площадку — они с девочками договорились о встрече в суши-баре, что на другом конце круглого зала. Инна обещала снова дать Марине в аренду травмат.

Марина ледоколом двинулась к цели, рассекая людскую круговерть. В окружении счастливых детишек, среди мельтешения праздника потребления она чувствовала себя особенно одинокой. Никто из них не догадывался, что женщине, которую они не замечают, осталось жить меньше часа.

Вспомнилась перестрелка на маскараде под куполом: Вейдер был вооружен, кругом сновали люди… и это ничего не решило, человек погиб.

Так же будет и с Мариной, если она не сумеет сосредоточиться, если хоть кто-нибудь подведет.

Расслабиться не получалось. Как и сосредоточиться. Внимание рассеивалось, мысли разбегались, и приходилось с усилием собирать их в кучку.

Суши-бар «Голодный самурай» был всего-навсего «аквариумом», отделенным от общего пространства холла. Очутившись за стеклянными стенами, Марина вздохнула с облегчением: тут все-таки тише, пахнет соевым соусом и разогретым кунжутом, а за дальним столиком уже сидят, потягивая мохито, Инна и Танюха.

— Привет. — Марина плюхнулась на диванчик напротив них. — А чего это вы решили по алкоголю выступить? Уже поминаете меня?

— Типун тебе на язык! — возмутилась Танюха. — Это безалкогольный. Давайте пожрем, есть хочется дико… Что случилось-то?

Марине совершенно не хотелось есть: она была поглощена собственными страданиями.

— Девочки, все напрасно, — прошептала она, закрыла сумку, чтоб ее нельзя было подслушать. — Все зря. Надо было бежать, пока не поздно, а теперь уже не убежишь.

— Так. — Инна с хлюпаньем всосала остатки коктейля и звякнула высоким стаканом о стол. — И чего мы раскисли?