Книга Надежды и радости - Элисса Дин

На коленях Роксаны лежали два письма. Оба пришли рано утром. Одно, еще не распечатанное, было от Юнити. Второе – от Роуз и Гарри. Его она уже успела прочитать. Чета Гроувнеров приглашала Роксану и Сэру погостить у них. И непременно привезти с собой малышку!

Роксана посмотрела в сторону детской кроватки. Десятимесячная малышка с темными волосиками, уже начинавшая понемногу ходить, лежала на спинке и болтала ножками. Она родилась в январе в Калькутте, когда Колльер уже четыре месяца как находился в армии. Первое время он регулярно писал Роксане. Но потом письма от него перестали приходить. Она не сомневалась, что Гаррисон исправно писал ей, как и обещал. Возможно, плохо работала почта. Это было неудивительно в хаосе, захлестнувшем страну.

Перед отъездом Колльера у них не нашлось времени, чтобы обсудить имя будущего младенца. Это беспокоило Роксану, которая не хотела сама решать столь важный вопрос. Возникла и еще одна проблема: девочку надо было крестить. А в охваченной военным пожаром Индии проведение подобного религиозного обряда было делом совсем не легким!

Наконец Роксана решилась. Зная огромную любовь Гаррисона к этой стране, она дала дочери не совсем обычное имя – Индия. Девочка была очаровательна. С темными волосиками, зелеными глазками, крепкая, смышленая. Сэра в нее просто влюбилась. А Колльер ее ни разу не видел, хотя и знал о ее появлении на свет из писем жены.

Роксана откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Откровенно говоря, она считала себя сильнее, чем оказалось на самом деле. Многие друзья и просто знакомые сплошь и рядом призывали ее держаться и не терять надежды. Но сердце с каждым днем болело все сильнее. Тем более что из Дели приходили совсем неутешительные известия.

Так, Роксана узнала, что убиты Ахмед и многие его родственники. Их повесили англичане, обвинив племянника падишаха в организации массового истребления европейских женщин и детей, которое в Дели устроили мусульмане. Почему-то Ахмед не предъявил британцам письмо, которое Роксана оставила ему перед бегством. Скорее всего причиной тому была его несгибаемая гордость...

Но даже не эта весть, привезенная Роксане капитаном Гроувнером, потерявшим в бою ногу и вернувшимся в Калькутту, была самой страшной. Гарри передал Роксане пачку писем, которую, как он утверждал, получил от Гаррисона. Гроувнер сказал, что Колльер написал их до своего тяжелого ранения, после которого он угодил в госпиталь, где, видимо, и умер...

Роксана никогда бы такому не поверила, если бы услышала об этом не от Гарри. И все же надежда ее не покидала...

Но дни шли за днями, недели за неделями. Из Дели один за другим возвращались офицеры. Раненые... Иные – очень серьезно. Но все-таки они остались живы. Однако никто ничего не мог сказать Роксане о судьбе капитана Гаррисона...

...Она продолжала сидеть в плетеном кресле, запрокинув голову и глядя в небо. По щекам текли слезы. А губы шептали: «Все кончено... Он не вернется... Колльер погиб в Дели... Он умер в том госпитале... И недаром передал Гарри свои письма ко мне...»

Роксана не читала этих писем. Она не вынесла бы подобной муки. Письма лежали у нее в конторке, перевязанные шелковой лентой. Но теперь она решила их все-таки прочесть.

Достав пачку, она наугад вынула несколько писем и принялась их читать, заливаясь слезами...

Было еще рано. Но, видимо, соседи уже начали вставать. Во всяком случае, откуда-то донесся запах крепкого турецкого табака. Любимого табака Гаррисона...

– Роксана... – вдруг услышала она тихий голос.

Подняв голову, она посмотрела перед собой, но никого не увидела. Да и кто мог позвать ее? Но ведь голос был так похож...

Роксана тряхнула головой, чтобы отогнать от себя безумные мысли... Но табачный дым, дым любимого табака Колльера, продолжал тянуться откуда-то из сада. Она вновь посмотрела на терявшуюся в саду дорожку. И вдруг увидела чью-то фигуру.

– Роксана... – вновь услышала она все тот же, такой знакомый голос.

Она вскочила и стала внимательно всматриваться в силуэт, казавшийся ей... Казавшийся таким знакомым... Родным...

– Роксана! – вновь раздался голос, уже громкий, где-то совсем рядом.

– Колльер! – закричала она. – Нет! Не может быть! Это не ты! Ты же умер!

– Роксана, дорогая, это я!

– Но ведь Гарри клялся, что своими глазами видел...

– Да, он действительно видел. Но я выжил, Роксана! Дорогая!

Роксана бросилась ему на грудь. Колльер крепко прижал ее к себе. Но только одной рукой. Другой рукав был пуст.

– Боже, неужели ты жив?! Когда Гарри мне сказал, что видел тебя при смерти, я чуть не умерла от горя! Господи! Как же так? Как же?.. Как?.. Господи!

Роксана разрыдалась, повторяя: «Нет!.. Нет!.. Нет!.. О Господи!»

– Успокойся, родная! Гарри просто ошибся. И в этом нет ничего удивительного. Я лежал в окружении мертвецов. Трупы уже так смердили, что невозможно было дышать. Вот Гарри и решил, что я тоже умер! Боже, да и сам я уже не верил, что когда-нибудь увижу тебя!

Роксана чувствовала знакомый запах, вслушивалась в звучание такого родного голоса.

– Разве ты не получала моих писем? – спросил Гаррисон.

– Получала. Но потом они почему-то перестали приходить. А тут еще Гроувнер со своим страшным известием! Ну как было не поверить, что тебя уже нет на свете?!

– А недавнее мое письмо?

– Недавнее? Нет.

– Позволь, а вот это что?

Гаррисон протянул левую руку и вытащил из-под пачки своих старых писем одно, совсем свежее, написанное женским почерком.

– Так это же от Юнити! – удивилась Роксана.

– Да, от Юнити. Только она писала его под мою диктовку.

– Как?

– У меня теперь нет правой руки. Ее ампутировали. И я долго не мог научиться писать левой. Отсюда и перерыв в переписке. Юнити же я встретил не так давно и попросил помочь написать письмо.

Роксана вспомнила, что отложила этот конверт, рассчитывая вскрыть позже. Но так и не вскрыла...

Она с болью смотрела на пустой рукав Гаррисона.

– У тебя оторвало правую руку?

– Не оторвало. Просто изуродовало. Ее пришлось ампутировать. А теперь я себя совершенно нормально чувствую!

– Значит... Значит, ты больше не можешь служить в армии?

– Нет.

– И что собираешься делать?

– Потом решим. А сейчас главное, что мы вместе.

Роксана взяла мужа за левую руку и повела в гостиную. В коридоре они услышали недовольный голосок Индии. Видимо, ей надоело быть одной. Колльер замер на месте. Роксана посмотрела на него и рассмеялась: