Книга Теперь я твоя мама - Лаура Эллиот

– Где остальные? – Она опирается о балюстраду, но подъездная аллея пуста. – Ты же сказал, что они должны приехать.

– Расслабься, – говорит он и обнимает ее. – Они скоро будут.

– Твои родители рассердятся, если увидят, что мы пьем, – замечает она.

– Им для этого понадобится чертовски мощный телескоп. – Дэнни ухмыляется и крепче обнимает ее. – Они уехали в Дублин и вернутся только утром. Пойдем внутрь.

Он включает группу Snow Patrol, что круто, потому что он предпочитает слушать тяжелый металл.

– «Мохито», – говорит он и делает еще один коктейль. Этот на вкус еще лучше.

Все также никаких следов Люсинды и прочих. Она знает, даже не глядя на Дэнни, что их никто не приглашал. Он садится на широкий кожаный диван и усаживает ее рядом. Тишина заставляет нервничать, особенно когда он говорит, что в доме у них шесть спален и он хочет заняться с ней этим в каждой из них. Когда она допивает «Мохито», он делает коктейль «A-Bomb». Они закрывают глаза и выпивают напиток даже быстрее, чем раньше.

– Давай, детка, потанцуем.

Дэнни включает медленную музыку. Джой кажется, что она плывет в его руках. Снаружи так светло. Глупо пить и танцевать, когда на улице день. Когда он опускает шторы, комната наполняется белесым светом. Он прижимает ее к себе, лаская и поглаживая. Мысль обо всех тех спальнях не казалась бы такой страшной, если бы не головокружение.

Дэнни говорит, что первая спальня принадлежит родителям. В ней стоит большая кровать с водяным матрасом. Джой гадает, что случится, если она взорвется. Они утонут или выплывут без проблем? Громко рассмеявшись, она спотыкается и падает на колени. Дэнни спрашивает, что здесь смешного. Джой ползет к сумочке, и в этот момент у нее начинает звонить телефон.

– Выключи к черту эту штуку! – стонет Дэнни и пытается вырвать аппарат у нее из рук. Она отодвигается от него и нажимает на зеленую кнопку.

– Где ты? – кричит отец.

– С Люсиндой.

– Не ври мне. Я говорил с ней. С Дэнни Брином?

– Да. Но нас тут много. Я думала, что Люсинда будет здесь…

– Я возле дома и смотрю на окно с опущенными шторами. Я считаю до десяти, и если ты не выходишь, то я вышибаю дверь.

– Папа…

– Один… два…

Она выключает телефон и бросает его снова в сумочку.

– Вот черт, что еще? – стонет Дэнни, когда Джой поднимается.

– Снаружи мой папа, – говорит она. – Он собирается въехать на джипе прямо сюда. Так что до встречи, Дэнни.

– Ах ты, засранка чертова! – кричит он ей вслед.

Она одновременно ненавидит и любит отца. Он хватает ее за руку и вытаскивает на улицу, потом заходит внутрь, чтобы разобраться с Дэнни. Она слышит их голоса, отец кричит. Джой съеживается, ее голова кружится от шума и свежего воздуха.

– Почему бы тебе не запереть меня в башне! – визжит она, когда он выбегает из дома и захлопывает за собой дверь.

– Это точно! – орет он в ответ. – Я бы выкинул ключ и держал тебя там, пока ты не стала бы достаточно взрослой, чтобы вести себя разумно.

– Так, как ты повел себя с Коррин О'Салливан? – кричит она таким тонким голосом, что им, кажется, можно разрезать железо. – Жаль, что бабушка не заперла тебя в башне.

– Это совсем другая история. Коррин была старше…

– Только на три года. Какой ты лицемер!

– Если я напортачил, это еще не значит, что я готов стоять в сторонке и позволять тебе повторять мои ошибки.

– То есть веселиться, ты хочешь сказать?

– Веселиться? Этот долбанный ублюдок понимает только один вид веселья. И не считай, что он будет отвечать за последствия.

– А ты отвечал?

– Да, отвечал. Но Коррин была себе на уме, поэтому меня на большую часть жизни разлучили с сыном.

– А если бы ты не женился на Коррин, у вас никогда бы не было меня.

– Тогда моя жизнь была бы намного проще! – рычит в ответ Дэвид. – Ты отправляешься в свою комнату и сидишь дома, пока я не решу иначе.

– Расслабься, – огрызается она, – я иду в комнату, чтобы никогда больше не разговаривать с тобой!

Самоизоляция длится недолго, и на третий день к вечеру Джой уже готова простить отца.

Когда бабушка открывает дверь в ее спальню и заносит поднос с ужином, Джой говорит, что будет есть в кухне.

– Не думаю, что это поможет тебе избавиться от домашнего ареста, – предупреждает Мириам. – На этот раз ты переполнила чашу терпения отца.

– Я знаю. – Похмелье было жестоким наказанием за ее глупое поведение. – Я исправилась раз и навсегда.

– Я искренне надеюсь, что это включает окончание дружбы с Дэнни Брином. Честно говоря, я не понимаю, о чем ты думала. Если бы не Клэр…

Мириам останавливается и прикусывает губу. Она проговорилась.

– Она настучала! – Джой в ярости. – А я-то думаю, откуда папа узнал. Да как она смела шпионить за мной! Да кто она такая со своим…

– Успокойся, ладно? – Мириам, не выпуская поднос из рук, поворачивается и направляется к двери. – Ты должна быть рада, что она забеспокоилась и позвонила отцу.

– С чего мне радоваться? Что я делаю, ее не касается!

– Может, и нет. Но она сразу поняла намерения Дэнни Брина, этого маленького болвана. Ты представляешь, что сказала бы твоя мать, если бы узнала о твоем поведении?

– Бабушка! – Джой сидит на краешке кровати и смотрит на свои ноги. – Почему ты не любила маму?

Мириам ставит поднос на комод и подходит к ней.

– Почему ты думаешь, что я ее не любила?

– Это заметно.

– Я не могу сказать, что не любила ее. Но Сюзанна была очень замкнутым человеком. Сблизиться с ней было сложно.

– Это из-за того, что она сделала папу несчастным?

– Двое заключили брак, Джой. По-своему, вероятно, они были счастливы.

Внизу слышится женский голос.

– Она снова здесь? – спрашивает Джой.

– Клэр сегодня приглашена на ужин. Веди себя с ней вежливо, Джой. Она хорошая женщина и не собирается красть твоего отца. У нее есть кто-то…

– Я знаю. Папа говорил. Я думаю, что она беременна. Она покупала что-то в бутике «Клуб аиста».

– Для нее это было бы прекрасно! – Мириам улыбается и обнимает Джой. – Пойдем. Пришло время воссоединиться с человеческой расой.

Клэр улыбается и встает, когда Джой заходит в кухню. Она выглядит спокойной, словно находится дома. Облегающие джинсы подчеркивают длинные ноги. Она определенно не покупала их в «Клубе аиста». Джой бросает косой взгляд на отца, который хмурится, давая понять, что она должна вести себя хорошо.