Книга За далью волн - Роберт Линн Асприн

— На этот вопрос нельзя ответить «да» или «нет». Ты нарушил правила и теряешь один вопрос.

— Жаль.

— Гораздо больше ты будешь сожалеть, когда в конце игры получишь меньше, чем ничего.

Гм-м. Иисус… Там сказано, что он происходит от Иисуса.

— Не намерен ли ты принудить Церковь признать тебя… — «Нет, не королем, он и так уже король, и с этим никто не спорит». — Императором?

— Да, — улыбнулся Меровий. — Хороший ход. Этот свиток доказывает, что я имею законное право претендовать на императорский престол — гораздо более законное, нежели этот узурпатор Флавий Валентиниан. Так.., способен ли ты любить ее после того, что она сделала или чуть было не сделала?

— Да. — Корс Кант моргнул. Такой вопрос ему был задан впервые, он сам удивился, что ответил так быстро.

Но он не солгал. Наконец он стал равным Анлодде и мог любить ее по-настоящему.

Но откуда Меровий знал о том, чего Анлодда «чуть было не сделала»? Может быть, задал вопрос наудачу?

Корс Кант старательно обдумал следующий вопрос.

— Император — этого мало. Престол ты бы мог занять и силой — у тебя множество друзей в легионах, даже в преторианской гвардии Валентиниана. — Бард умолк и стал ждать, как отреагирует Меровий.

— Я не буду упрощать тебе задачу, — покачал головой король. — Задавай вопрос.

«Как его однажды назвал Артус? Царь Иерусалимский?» — Ты… — Корс Кант ахнул. — Ты намереваешься добиться, чтобы тебя признали Царем Иерусалимским, преемником Иисуса?

— Да, — ответил Меровий, радуясь догадливости барда. — А ты понял, что вам никогда не удастся пожениться?

Корс Кант подскочил на табурете.

— О Боже, значит.., он знает? Артус знает, что она принцесса?

Меровий победно улыбнулся.

— Да. Увы, я должен засчитать и этот вопрос.

— Неужели Ланселот все-таки рассказал ему?

— Сейчас моя очередь задавать вопрос. Но я милостив, и потому отвечу. Нет. Ланселот ничего не рассказал. Это сделал не Лири и не сама Анлодда. Я рассказал Артусу о том, что Анлодда — принцесса Харлекская.

— Ты!

— Пойми, мальчик мой, она слишком заметная цель, чтобы позволить ей гулять по стране без защиты, без охраны. Она — наследница престола Горманта, но не только престола — она наследница его измены.

— О Боже! Ты не станешь обвинять в этом Анлодду, правда? Она не имела ничего общего с предательством Горманта!

— Она совершила собственное предательство. Корс Кант Эвин, мне очень жаль, но Анлодда будет либо отправлена в изгнание, либо будет находиться под домашним арестом. Уверен, более сурового наказания Артус не назначит. Но и меньшего — тоже. Преступление ее было ужасно. — Меровий опустил глаза. Вид у него стал почти растерянный. — Я не стану просить прощения за то, что предупредил Артуса.

— Конечно… — проговорил бард, но, как ни старался, не смог скрыть горечи. — Но я опечален. Я любил ее и понимал ее смятение. Ссылка или заключение — но как надолго?

— До тех пор, покуда Артус является Dux Bellorum. He менее того.

— Она этого не заслуживает. Король пожал плечами.

— Ни один из нас не заслуживает того, чтобы его озарило нынче ночью и чтобы ему указали истинный путь. Но теперь мне пора задать свой вопрос. Отвечай: твой следующий вопрос будет: «Как могли бы пожениться Корс Кант и Анлодда»?

Бард задумался. Вопрос был бы совершенно невинен.

— Нет?

— Отвечай, не гадай.

— Нет. Не такой вопрос я хотел задать. На самом деле я хотел спросить: «Как мы могли бы всегда быть вместе?» — И он широко улыбнулся. — Чудеса! Я ведь никогда не думал о том, что Ланселот и Гвинифра не женаты, а вместе с тем они всегда неразлучны. А Артус делает вид, что не замечает этого. Но кто захочет жениться на ней и позволить нам быть вместе?

— Не правильный вопрос. Ты потерял уже три очка. Корс Кант заглянул в серые глаза старого короля.

— Ты хочешь взять власть над всей Церковью, да? Меровий растерялся.

— Отвечай же, — поторопил его бард. Король покачал головой, усмехнулся.

— Что ж, могу винить только себя самого. Я открыл ящик Пандоры. Да, бард, таковы мои планы. Найденный тобою свиток — достаточное основание для того, чтобы я мог стать… Епископом Иерусалимским, главным оплотом веры — стать выше папы Льва.

После смерти Христа его брат Иаков правил Церковью из Иерусалимского храма. Затем в силу вошел Павел и перенес средоточие веры в Рим.

Сила Павла исходила от Петра — камня, на котором Господь воздвиг Церковь свою. Ведь Иаков был всего лишь братом Христа, а не его наследником.

— Ну а если бы у Иисуса был сын и наследник, — вмешался Корс Кант, — то связь получилась бы более прочная, нежели с Павлом, верно?

Меровий покачал указательным пальцем.

— Сначала я задам тебе мой последний вопрос. Когда Анлодда сочетается браком с королем или принцем, тебе придется стать рабом, слугой. Готов ли ты к такому?

Жуткая, пугающая мысль. Чтобы тобой распоряжалась любимая женщина? А вдруг она будет упиваться властью? Вдруг ссоры на ложе любви станут публичными наказаниями?

Действительно ли Корс Кант мог наделить Анлодду такой властью над своим будущим, своей свободой, жизнью?

— Да, — ответил он твердо, зная, что говорит чистую правду. — Она не предаст меня. Она никогда не посмеется над нашей любовью. Я отдаю себя в руки принцессы Анлодды.

Меровий запрокинул голову. Он почему-то вдруг встревожился. Близился рассвет. Корс Кант заморгал. У него вдруг закружилась голова.

Меровий еле слышно прошептал:

— Я — прямой потомок Иисуса и Марии. Свиток доказывает это. Но этого мало.., даже этого мало. Церковь слишком могущественна. Я теперь понимаю это. Мне не удастся доказать своих прав, ибо я слишком часто осуждал политику Льва и поддерживал его врагов.

Он склонился вперед и приковал барда к табурету пристальным взглядом.

— О, что это были за враги! Совсем новая идея! Церковь на службе у войны… Нет, Лев долго не продержится. Он не Дамаск.

Но для меня.., слишком поздно. Слишком поздно для короля Меровия, Merovius Rex. Но есть Меровиус-младший, мой сын. — Король плотно сжал губы и уставился куда-то далеко-далеко, наверное, в будущее. — Ты должен хранить родословную моего сына, Корс Кант Эвин. Сикамбрия падет, и даже могущественный Артус Пендрагон близок к смерти, она уже держит его за руку.

Храни свиток хорошенько, юноша. Береги его. Настанет день — и Меровий-младший явится к тебе за ним.

Сердце Корса Канта вдруг часто-часто забилось. Он вспомнил про вино, про осушенный им кубок. «Нет!

Не сейчас! Я не хочу умирать ради такой бессмысленной цели!» Он приподнялся. Страх растекался по его телу, желудок сводило спазмами.