Книга Меч над пропастью - Михаил Ахманов

– Такими же вы не станете, Ивар Тревельян, ибо у каждой расы свой путь, своя судьба. Что же до различий и этой ментальной конъюгации… – Первый с иронией фыркнул. – Не так уж они велики, эти различия. Конечно, у лоона эо ментальный способ зачатия, а у вас… гмм… несколько более примитивный, но все же, все же…

– Да? – Ивар навострил уши.

– Все же был случай, когда человек, земной мужчина, и женщина лоона эо породили дитя. Ты слышал о Сергее Вальдесе?

– Адмирале Вальдесе? – Брови Тревельяна приподнялись в изумлении. – Разумеется, слышал! Он сражался с дроми… Но это было так давно! Шесть или семь столетий назад!

– Давно для вас, но не для нас, – заметил серв. – Лоона эо, сын Вальдеса, еще жив.

– Прости, но этого не может быть! Конечно, лоона эо очень долговечны, но человек Земли не может…

– Может, Ивар Тревельян. Перед войной с дроми Вальдес служил в Защитниках лоона эо и полюбил их женщину. Вы бы сказали, что это очень романтическая история…[41]– Первый Регистратор усмехнулся. – Она была изгоем, ее заставили покинуть астроид, так как… Впрочем, это неважно. Женщина по имени Занту была изгнанницей и очень одиноким существом. Телепат, вне общества себе подобных, обречен на муки, на страдания, которые я не сумею тебе описать… он видит, слышит, говорит, но остальные, все, кто рядом с ним, слепы, глухи и немы… Теперь о Вальдесе. Его послали Защитником на торговое судно Занту, и там они повстречались. Вальдес обладал ментальным даром, врожденной способностью, что проявляется у вашей расы очень редко. В своем роде он тоже был изгоем. – Серв смолк, потом добавил: – Можешь представить дальнейшее.

Тревельян внимал Регистратору с раскрытым ртом. Возможно, будь он старше и опытнее, эта история показалась бы ему чем-то вроде сказки о Лейли и Меджнуне, но ученый скепсис еще не успел отравить его юную душу до самых корней. В восемнадцать лет он еще верил в реальность легенд, пусть не умом, но чувством, пусть не всегда, но временами, и эта святая вера, еще не растоптанная ксенологией и прочими науками, шептала, что все услышанное – правда. Поразительная, невероятная, но правда!

И, словно желая окончательно его добить, Первый Регистратор вымолвил:

– Когда началась война, Вальдес оставил службу у лоона эо и вернулся в космофлот. Он был уже женатым человеком – кажется, так у вас говорят?.. – и его семья обосновалась на Тхаре. Земная женщина стала матерью его детей, подарила ему дочь и сына, а у них были свои дочери и сыновья. Ты, Ивар Тревельян, их потомок.

– Не может быть! Я веду свой род от Тревельяна-Красногорцева, командора Звездного Флота!

– Снова – не может быть… – тихо повторил голубоглазый серв. – Ты говоришь это не первый раз, и я снова отвечу: может! В тебе и в любом из вас, живущих ныне, сокрыта память о многих людях. Бывает так, что она просыпается, но вы не в силах понять значение и смысл этих снов, вы даже не знаете, откуда они к вам приходят. Возможно, память прошлого проснется и в тебе… или не проснется никогда… Но знай: капля крови Сергея Вальдеса – в твоих жилах. Поэтому ты здесь.

– Чтобы услышать о нем, о Запретных Товарах и о будущем, что уготовано человечеству? – хмурясь, спросил Тревельян. – Но все это, должно быть, тайны и секреты, секреты и тайны… Что случится, если я расскажу о них?

– Расскажешь, но не сейчас. Скоро, совсем скоро ты позабудешь о нашей встрече и вспомнишь о ней в зрелости, в годы, когда к человеку приходят опыт и мудрость. Тогда тебе будет ясно, кому рассказать, что рассказать и о чем умолчать.

– Ты уверен, что все именно так и случится?

– Да, Ивар Тревельян. Испытано на многих.

– Выходит, я не единственный… – Ивар запнулся, – не единственный избранник?

– Думать так было бы наивно. Великие результаты достигаются медленными и терпеливыми усилиями многих людей. Медленными и терпеливыми, Ивар Тревельян! – Серв отступил к цоколю в середине площадки и прикоснулся к сплетенным рукам двух статуй. Казалось, что его четырехпалая кисть тоже высечена из светлого мрамора. – Прощай! И пусть твоя жизнь длится, пока не исчезнут пятна на лунах Куллата.

Это была ритуальная фраза прощания, означавшая вечность. Молча поклонившись, Тревельян шагнул к тропинке, ведущей прочь с поляны, но вдруг обернулся и бросил последний взгляд на каменные изваяния и застывшего рядом Регистратора. Потом спросил:

– Кто ты? Ты не похож на серва.

– Не похож, – услышал Ивар. Но вопрос остался без ответа.

– Для чего ты существуешь? В чем твоя цель?

– В служении.

– В служении лоона эо, твоим хозяевам?

Первый Регистратор улыбнулся, взглянул на мраморные статуи, затем на Тревельяна и сказал:

– Просто в служении. У меня нет хозяев.

* * *

Видения растаяли, и Тревельян очнулся.

Мерцающий экран, а за ним – пески и камни, камни и пески… пустыня и удушающий зной… Долгая ночь Раваны накрыла его черным плащом, и до рассвета было еще далеко.

Он поднялся. Налетел порыв ветра, и колокольчики на рогах трафора тихо зазвенели.

– Сверни экран, дружок, и полезай в флаер. Полетим к Маевскому.

– Есть идеи, эмиссар?

– Пожалуй. Доберемся до пещеры и Спящей Воды, проверим.

Экран над флаером погас. Сдвинулись створки грузового отсека, и трафор, превратившись в толстого червя, скользнул в машину. Тревельян устроился в пилотском кресле, дал голосом команду навигатору; флаер стремительно взмыл в темное небо, вышел за пределы стратосферы и лег на курс. В течение сорока минут они описывали огромную дугу над горами, то застывшими в ледяной тишине, то грохочущими, огнедышащими, плюющими лавой и дымом. Ивар успел утолить жажду и съесть сухой паек, потом связался с Маевским и предупредил, что скоро будет у входа в подземелье. Внизу громоздились горные пики, грозили его машине огненные жерла, растекались пропитанные серой тучи; вверху застыл серп Гандхарва, похожий на сабельное лезвие в обрамлении редких звезд.

– Могу я сопровождать вас в пещеру, эмиссар? – раздался голос трафора. Сейчас он говорил нежным вкрадчивым контральто.

– Я подумаю, – отозвался Тревельян. – Видишь ли, мне предстоит очень деликатное дело.

– Я незаменимый помощник в деликатных делах, – сообщил трафор. – У меня тонкая чувствительность и очень высокий интеллект, которые сочетаются с безусловным повиновением и дисциплиной. Против этого даже ваш достойный предок не стал бы возражать.

– Предок… да… – вздохнул Тревельян. – Предок мне бы сейчас пригодился.

– Конечно, я не могу его заменить на сто процентов, но все же мое содействие… – снова начал Мозг, но Ивар велел ему заткнуться.