Книга Рабыня Гора - Джон Норман

— Ненавижу мужчин! — вскричала я.

— Потише, а то высекут!

— А ты, ты тоже ненавидишь мужчин? — спросила я.

— Я их люблю, — ответила Саша.

Я возмущенно вскрикнула. Обернулась.

— Я не ручная! И никогда не буду ручной!

— Скажи это хозяевам, — посоветовала Саша. Я содрогнулась.

— Ты ручная, — заявила Саша.

— Да, — горестно признала я. — Я ручная.

Я ручная, ручная давным-давно — с тех самых пор, как меня коснулся первый горианский мужчина, с того дня, как оказалась посреди поля в ошейнике, на цепи. Вспомнились Клитус Вителлиус, Турнус, предводитель, что так сурово обошелся со мною здесь, в крепости. Я коснулась болтающегося на шее крепко замкнутого турианского ошейника.

— Ручная, — повторила Саша.

— Да, — согласилась бывшая Джуди Торнтон, а теперь Дина, рабыня. — Да, я ручная.

И должна повиноваться мужчинам.

— Вот вход, — сказала Саша, — здесь живут рабыни.

Я отшатнулась. Мощная железная дверца, квадратная, крошечная — восемнадцать на восемнадцать дюймов.

— Входи! — С плеткой в руках она стояла за моей спиной.

Я повернула ручку и, распластавшись на животе, вползла внутрь. Саша — за мной.

По ту сторону двери я встала и изумленно огляделась. Просторно, высокий потолок подпирают изящные белые колонны; роскошные драпировки. Пол выложен пурпурными плитами, посредине — благоухающий бассейн. Сверкающие стены украшены мозаикой, изображающей прислуживающих хозяевам рабынь. Я неуверенно прикоснулась к ошейнику. Высоко под потолком — узкие зарешеченные окна, сквозь них льется свет. Тут и там вокруг бассейна праздно разлеглись девушки. Разглядывают меня, оценивают, наверняка мысленно сравнивают с собой.

— Красивая комната, — сказала я.

— На колени! — приказала Саша.

Я встала на колени.

— Ты Дина, — объявила она. — Теперь ты рабыня Заставы Турмусовых Камней. Это торговая застава под щитом и знаменем Турий.

«Под знаменем Турий» — означает, что в отличие от прочих застав, принадлежащих другим городам, или «вольных застав» эта застава принадлежит Туриц. Вольные заставы содержит каста Торговцев, живут они по своим законам и власти городов не подчиняются. Подобным же образом каста Торговцев, интернациональная по своей сути, ежегодно организует у Гор Сардара четыре большие ярмарки. Содержит каста и несколько вольных портов на островах и побережьях моря Тасса, например Телеус и Бази. Земля вольной заставы арендуется на коммерческой основе, независимо от гражданства арендатора. На заставах же, принадлежащих определенным городам, предпочтение, если не исключительное право пользования землей, отдается торговцам — гражданам города, знамя которого водружено над заставой, города, который учредил ее и управляет ею. «Под щитом Турий» — значит, заставу охраняют турианские воины, здесь размещен турианский гарнизон. Случается, над заставой реет знамя основавшего ее города, а охраняет ее гарнизон того города, на земле которого она стоит. Так что нередки заставы под знаменем одного города и под щитом другого. Над Турмусовыми Камнями, однако, и знамя и щит Турий.

— Здесь сотня солдат и пять высших воинов, — рассказывала Саша. — Есть и обслуга — двадцать мужчин: врач, носильщики, писари и так далее.

Девушки как бы невзначай стягивались вокруг нас с Сашей. Большинство из них — нагие. Все в турианских ошейниках.

— Еще одна прелестница, — проговорил кто-то.

Я приосанилась. Приятно, что меня считают прелестницей. Саша продолжала:

— В Турмусовых Камнях двадцать восемь девушек. Мы из девятнадцати городов. Шестеро из нас родились рабынями.

— Хорошенькая, — подала голос еще одна девушка. Я улыбнулась.

— Объясните ей, что она ниже всех, — приказала Саша.

Меня схватили за волосы и опрокинули на пол. Я закричала. На меня посыпались пинки и удары. Я вопила, извиваясь на полу.

— Достаточно, — остановила их Саша.

Били меня всего несколько секунд — не больше пяти-шести. Попугали, и только. Держа за волосы, меня все еще прижимали к полу. Я в испуге смотрела на них снизу вверх. На ноге выступила кровь.

— Отпустите ее, — велела Саша. — На колени, Дина. Волосы отпустили, я встала на колени.

— Ты — ниже всех, — поучала Саша.

— Да, госпожа.

Насмерть перепуганная, я не смела взглянуть им в глаза. Чувствовала: они наготове, ждут не дождутся, малейшая провокация — и снова бросятся на меня.

Где-то снаружи, в нескольких ярдах, застучали по решетке. Послышался властный мужской голос, здесь, в рабской обители, звучавший с особенным значением. Мы прислушались. Подняла голову и Саша.

— Сульду, — прокричал голос, — вызывают на ложе к Хаку Харану!

— Быстро, Сульда, — шепнула Саша, — Хак Харан ждать не любит.

— Да, госпожа. — Немыслимой красоты брюнетка, зардевшись от радости, бросилась прочь.

— Девушки слушают и повинуются, — откликнулась Саша.

— Вот и славно, — пророкотал голос.

— Меня, — сказала одна из девушек, — никогда ни к кому, кроме Фульмиуса, не вызывают.

Ее подруги расхохотались.

— Отойдите, — приказала Саша.

Взглянув на меня напоследок, девушки разбрелись по комнате.

— Я им не понравилась, — пожаловалась я.

— Ты очень красивая, — объяснила Саша, — естественно, они на тебя ополчились.

— Я думала, они ручные.

— Ручные — для мужчин, для хозяев. Но не друг для друга.

— Я не хочу, чтобы меня обижали.

— Тогда запомни, ты — ниже всех. Угождай им. Будь внимательна к сестрам-рабыням.

— Да, госпожа.

— Вставай. Пошли.

— Да, госпожа.

Рабыням часто позволяют устанавливать свои внутренние порядки, хозяевам нет до этого дела. В своей конуре рабыни могут жить по законам джунглей. Обычно верховодит самая сильная, самая крупная из девушек и ее приспешницы. Их власть держится на физической силе. Утвердив свое главенство, во взаимоотношения низших рабынь они не вмешиваются — пусть сами устанавливают между собой субординацию. Иногда между девушками вспыхивают отвратительные стычки. Они визжат, катаются по полу, отчаянно царапаются, лупят, пинают друг друга, дерут за волосы. А остальные — вот стыд! — забавляются, подбадривают. Бывает, самая сильная даже приказывает двум подругам драться, пока одна из них не признает себя побежденной. «Я побита, — униженно хнычет бедняжка, напуганная, исцарапанная. — Приказывай, госпожа». А потом прислуживает победительнице. Если отказывается, спор снова решается на кулаках. В этом замкнутом мирке субординация соблюдается строго. И я здесь ниже всех.