Книга Алые слезы - Бен Каунтер

Десантники открыли огонь из болтеров, обстреливая площадку, где спрятался Селеп, заставляя его прижаться к земле. Для сержанта Кулаков он был всего лишь жалким еретиком, очередным куском мяса, напрашивающимся на то, чтобы его разделал цепной меч. Если Багровые Кулаки и в самом деле поняли, что имеют дело со скаутами Астартес, то сержант должен был в точности оценивать возможности противника, тип и прочность доспехов, вооружение и пройденную Селепом подготовку. Евмену не надо было даже смотреть в их сторону, чтобы понять: сержант сломя голову бросается вперед с воздетым над головой мечом и уже предвкушает, как его клинок погрузится в грудь Селепа, прорубив броню.

Евмен продолжал подкрадываться. Десантник с огнеметом — неестественно высокая фигура, маячившая черным силуэтом на фоне серого полумрака, — не замечал его.

Сейчас. Сейчас — или никогда.

Скаут-сержант прицелился и выстрелил. Рявкнул болтерный пистолет, и заряд ударил Кулака в наплечник, закрутив противника на месте. Это попадание позволяло точно установить местоположение стреляющего, но ему не хватило точности, чтобы свалить врага.

— Во имя Дорна! — взревел десантник.

Струя пламени показалась Евмену волной, движущейся к нему будто в замедленном действии. Окатывая истерзанную землю, она тянулась к скаут-сержанту, словно нечто живое и хищное.

Евмен бросился на землю и откатился в сторону. Пламя лизнуло его тело, опалило доспехи и прошлось языками по щеке и ладони. Скаут сильно ударился при падении, но все же смог выстрелить еще несколько раз, хотя его заряды либо били в кирпичные стены, либо просто уходили в небо.

Кулак знал, что его жертва уже все равно что мертва. Должно быть, он видел, как огонь облизал тело Евмена. Он не мог не сообразить, что перед ним всего лишь скаут, которому не хватает ни силы, ни огневой мощи, — просто ненавистный Испивающий Души, готовый превратиться в визжащий комок обугленной плоти и костей.

— Давай, — прохрипел Евмен в вокс.

Пуля, выпущенная Раеком, ударила десантника в горло с жутковатым влажным хлопком. Багровый Кулак рухнул на колени, а шок удержал его пальцы от нажатия на спусковой рычаг огнемета.

Высветившись на фоне разлившегося по земле пламени, десантник в самом прямом смысле этого слова превратился в идеальную мишень для Раека.

Теперь в запасе оставалось всего несколько секунд.

Евмен пополз через огонь, стараясь не обращать внимания на боль в ладонях и продолжая волочить тело по пылающему прометию. Багровый Кулак еще не умер. Скаут-сержант навалился на него сверху, вышибив огнемет и вколачивая врага в грязь.

Выстрел Раека был весьма удачен — пуля прошла сквозь гибкий ворот брони и пробила трахею. Даже десантнику требовалось дышать, и этому оставалось жить всего несколько минут. Кровь красными бриллиантами запечатывала рану, но было уже слишком поздно. Только один десантник знает, как убить другого, и в данном случае Раек воспользовался незначительной уязвимостью сочленения между кирасой и шлемом.

Но убийства было недостаточно.

— Он готов, — произнес Евмен в вокс, — но еще не умер. Из него еще можно успеть что-то выбить. Его надо срочно отнести к дворцу. Воспользуйтесь входом под зданием сената и отправляйтесь к коллекторам в трех километрах к северу. Пусть эта лоялистская скотина пострадает на благо лорда Сарпедона.

Багровые Кулаки знали, что их боевой брат повержен. Теперь они переключили свое внимание на Евмена. Скаут-сержант скатился с тела умирающего десантника, пытаясь найти безопасный путь отступления к пыльной завесе и руинам, где можно было бы затеряться. Но такового не обнаружилось.

Евмен снова посмотрел на Кулака. Тот все еще дышал, втягивая воздух длинными глотками и жутко хрипя.

— Во имя Дорна, брат? — тихо прошептал Евмен, не обращая внимания на зарывшийся рядом с ним в землю болтерный заряд. — Дорн никогда не был рабом. Он не служил тиранам и мясникам. Как и мы. Когда ты умрешь, брат, ты не встанешь рядом с Императором. Ты будешь гореть в аду предателей, глядя оттуда на то, как нас поведет Дорн. Может быть, мы и изгнанники, но Император уже очень давно повернулся к вам спиной, и — ты сам это знаешь — конец грядет.

Десантник вздохнул в последний раз. Он не выдержал того, что услышал. Это только подтвердило слова Люко, сказанные Евмену во дворце. Багровые Кулаки их ненавидели. Ненавидели все, что представляли Испивающие Души, ненавидели уже только за то, что те увидели то, что увидели. Багровые Кулаки привыкли считать впустую прожитые жизни героической жертвенностью. Бойню и жестокость — триумфальной победой. Представься Императору такая возможность — в этом Евмен не сомневался, — Он бы сошел с Трона, чтобы своей рукой сокрушить Империум, отобрав его у тиранов во втором Великом Крестовом Походе.

Сейчас бы Евмен умер счастливым. Он убил двоих космодесантников, и многие ли могли похвастаться подобным? Но скаут-сержант понимал, что принесет куда больше пользы, оставшись в живых.

Кулаки стреляли почти вслепую, имея возможность прицеливаться только по лужам пылающего прометиевого топлива. Но они быстро приближались, и Евмену недолго останется жить, если его заметят. На четвереньках он пополз к тени, ожидая, что в любой момент его настигнет болтерный заряд, который разорвет тело и оставит его корчиться в агонии, либо перебьет позвоночник и парализует, либо ударит в затылок, моментально прервав жизнь…

Евмен перепрыгнул через оплавленные остатки стены и прокатился под обугленными сваями, торчащими из земли почерневшими ребрами. Вокруг свистели и били в камень заряды.

— Предатель! Иди сюда! — кричал сержант десантников. — Ты не можешь убежать от Дорна! Тебе не удрать от собственной крови!

Евмен рухнул на землю. Он чувствовал приближение Багровых Кулаков, ищущих свою жертву. Чувствовал траекторию болтерных зарядов раньше, чем враг нажимал на спусковой крючок, собираясь изорвать его тело на кровавые ошметки. Скаут-сержант уже представлял себе захлестывающий его багровый поток боли и приходящее ему на смену небытие.

Позади мир накрыло полотно жара, и Евмену пришлось зарыться в грязь. Стена огня выросла из земли, рисуя безумные изогнутые узоры в пыли и озаряя все вокруг неземным светом.

Артиллерия. Самая мощная пушка, имевшаяся в распоряжении скаутов.

Наконец Евмен разглядел и самого Скамандра, стоявшего прямо, как столб, с вытянутыми перед собой руками, из которых рвалось пламя. Пылающие языки струились в его глазах, плясали на кончиках пальцев. Скаут-сержант вскочил на ноги и бросился вперед, уже не заботясь о том, видит ли его кто-либо. С разбегу он перепрыгнул последний участок развалин и врезался в Скамандра, опрокидывая того на землю.

Псайкер казался холодным как лед. Евмен не мог поверить, что его товарищ все еще жив.

К ним подбежали Найрюс и Раек. Стена пламени еще пылала, но уже начинала мерцать. Без Скамандра она могла продержаться всего несколько секунд. Тидей, выскочивший следом, дважды выстрелил из гранатомета, чтобы еще больше дезориентировать врага.