Книга Футарк. Первый атт - Анна Орлова

— Плевать на сердце! — вспылил тот. — Да я его!..

— Милорд, будет скандал, — мягко сказал я. — Не стоит принимать скоропалительных решений. Вы ведь не желаете огласки?

— Ни в коем случае, — вздохнул он. — А у вас есть какие-то предложения?

— Пока лишь очень расплывчатый план, — покачал я головой. — Нужно сделать так, чтобы ваша супруга сама отказалась от… хм… романтических грез. Но я совершенно ее не знаю и не представляю, как она может отреагировать на то или иное действие!

— Что вы имеете в виду? — спросил лорд.

— Ну, к примеру… — Я присел на нагретый солнцем камень. Лорд, даже не задумавшись, уселся на траву, как я в прошлый раз, и теперь я созерцал именитого собеседника сверху вниз. Забавно, что и говорить. — Допустим, вы и впрямь дадите супруге понять, что вам известно о ее увлечении и этой переписке. Допустим также, что она откажется от нее. Здесь я еще могу как-то спрогнозировать развитие событий: скорее всего, в ее памяти эта история останется как трагедия влюбленных, разлученных непреодолимыми обстоятельствами. Вы сами говорили — придется доживать век чужими людьми. Разве вы этого хотите?

— Разумеется, нет! — воскликнул он. — Как бы там ни было, я люблю Миллисент, а эта глупость… На то она и глупость, чтобы простить ее и никогда больше не упоминать об этом!

— Это вы так думаете, — сказал я. — Но, повторюсь, вы сказали, что забыть не сможете. И супруга ваша не сможет. И трещина между вами будет становиться все шире и шире… — Я помолчал, сплетая из травинок косичку. — А что, если появится еще какой-то романтически настроенный юнец? Вы можете представить, как поступит ваша супруга? Я — нет.

— Боюсь, что я тоже не представляю, — мрачно сказал лорд. — Черт побери! Выходит, я совершенно не знаю собственную жену!

— Но что-то вы представляете более или менее четко, — заметил я. — Скажите, милорд… Что сделает миледи, если этот молодой человек вдруг предложит ей бросить все и бежать с ним?

— Да я же его!.. — задохнулся он.

— Спокойнее. Я говорю о ней, а не о нем.

— Это скандал, — покачал головой лорд. — Безнадежно испорченная репутация, развод… И бедность, конечно. Миллисент из далеко не богатой семьи, своих средств у нее нет. А кроме того — дети! Она же души в них не чает! Не представляю, насколько сильны должны быть ее чувства к этому… мерзавцу, чтобы она отказалась от возможности видеться с детьми!

— Проблема в том, милорд, что чувств как таковых у нее и нет, — заметил я. — Это просто красивая сказка. Вы сами сказали, что миледи вышла за вас замуж совсем юной. Она не успела толком наиграться в сказочную любовь и прочие девичьи глупости, как вдруг сделалась супругой уважаемого знатного человека, вдобавок намного старше ее самой. Вот она и доигрывает… Я не думаю, что миледи испытывает к Уэйну по-настоящему серьезное чувство, она ведь его почти не знает! Для нее это приключение, как в детстве: записки в бутылке, в дупле, секреты, смешные шифры… Все то, что заставляет сердце биться чаще, пусть даже и страшно, что родители узнают и накажут.

— И вы хотите проверить, так ли это? — глухо спросил он.

— Я не вижу другого выхода, — покачал я головой. — Или — или.

— Как вы намерены это устроить? — взял лорд быка за рога.

— У меня есть кузен, — пожал я плечами. — Он способен убедить кого угодно в чем угодно. Ну, если не считать меня и его отчима. Пожалуй, Уэйну действительно стоит предложить вашей супруге побег.

На лице лорда Блумберри отразилась целая гамма чувств, потом он глубоко вздохнул и кивнул.

— Пускай, — сказал он. — Хотя бы все прояснится… потому что долго я так не выдержу! А если я сорвусь, то выложу все Миллисент. Дальше — понятно… Вот только один щекотливый момент, мистер Кин…

— Слушаю?

— Миллисент ведь отвечала Уэйну. Пусть даже она не подписывалась полным именем, и этой малости может хватить. Что, если этот юнец сделает ее письма достоянием гласности? В случае если она откажется… ну, вы поняли…

— Да, разумеется, — задумчиво сказал я. — На репутации миледи можно будет поставить жирный крест… Но это решаемо. Думаю, Сирил справится…

«Пусть только попробует не справиться! — мелькнула мысль. — Я ему тогда не только голову оторву, а и все конечности!»

— Благодарю, мистер Кин, — суховато сказал лорд, поднимаясь. Видно было, что ему неловко.

— Пустяки, милорд, — ответил я, и мы обменялись рукопожатием. — Позвольте спросить?

— Да?

— Давно ли вы приглашали миледи на конную прогулку?

И, оставив огорошенного этим вопросом лорда возле его Ласточки, я направился к автомобилю. План вырисовывался все четче.

Вернувшись домой и изловив Сирила, как раз собиравшегося куда-то удрать, я увлек его в свой кабинет и битый час объяснял кузену суть задания, пока не удостоверился, что он проникся его важностью, запомнил все детали и ничего не перепутает. Теперь оставалось только выдать ему аванс в счет будущего гонорара (в случае удачи, разумеется) и положиться на его артистизм…

К завтраку Сирил не вышел. Впрочем, это было ожидаемо.

— Мой кузен уже встал? — поинтересовался я у Ларримера, приступая к омлету.

— Нет, сэр, — с обычной невозмутимостью ответствовал Ларример. — Мистер Кертис вернулся всего два часа назад, сэр. И осмелюсь заметить… он был сильно пьян, сэр.

Я досадливо нахмурился: Сирила теперь до вечера не добудишься! Однако мне требовалось как можно скорее выяснить, удалось ли ему убедить мистера Уэйна написать письмо в нужном духе. Ведь просил же я кузена прислать записку! Но он наверняка забыл обо всем на радостях…

С аппетитом позавтракав, я направился наверх в сопровождении Ларримера.

Спальня Сирила была предусмотрительно заперта изнутри: видимо, кузен даже в пьяном угаре понимал, что так просто спать целый день ему не дадут. Кричать и стучать в дверь было бесполезно, однако я попробовал. Изнутри донеслись только какие-то невнятные звуки — то ли брань, то ли пожелание отправиться куда подальше.

— Отпирайте, Ларример, — велел я, кивая старому дворецкому.

— Да, сэр, — согласился он, выбирая один из ключей на внушительной связке.

В гостевых спальнях намеренно не делали внутренних засовов, чтобы в случае острой нужды суметь открыть дверь. Разумеется, пользовались этой возможностью нечасто (на моей памяти всего один раз, когда какому-то престарелому дедушкиному другу стало дурно), однако сейчас она пришлась как нельзя кстати.

Как и ожидалось, совершенно расхристанный кузен безмятежно почивал, притом устроился он поперек кровати.

— Сирил, — позвал я, подойдя поближе, и подавил желание задержать дыхание: исходящее от негодяя амбре просто валило с ног. — Сирил!

Тряхнул за плечо, но бесполезно — он лишь сморщился, а потом перевернулся на другой бок.