Книга Гнев Господень тактического назначения - Андрей Фролов

Стивен против своей воли, что происходило с ним все реже, поерзал на стуле, пытаясь отыскать в сознании хотя бы намек на понимание сказанного. Казалось, что рыцарь его не замечает, словно находится в келье один.

— Да простит нас всех, грешных, Создатель наш и Отец… — Монбар вдруг осекся, как будто только что окончил молитву, и осторожно взглянул на пленника (гостя). — На фоне многочисленных язв, покрывших тело человечества, около пятидесяти лет назад, среди войн и непрекращающихся катастроф, стихийных бедствий, уносящих в прошлое целые города, и исчезновений государств, возник (или лишь наконец открыл свое лицо?) главный гнойник. Церковь Пристанища Истины. Изначально секта, незаметная формация, каких сотни, стремительно превращенная в величину невероятно огромную. Их учение, построенное на Писании, имело массу искажений. Их трактовки Библии повергали верующих в ужас… Но мир уже жил законами, по которым дозволено все. И пока за стенами начинала лютовать чума, начался пир.

Стэнделл глотнул кофе, даже не заметив, что обжег язык. Он начинал понимать.

— Человек живет верой, это в его сути, да. Ему просто необходим образ, нечто святое, во что он станет верить и чему будет молиться. В этом равны все — и мусульмане, и буддисты, и язычники, в конце концов. Но, Стэнделл, если бы ты только знал, какой ужас переживали все честные христиане, когда Пристанище Истины год за годом в геометрической прогрессии набирало свою паству…

Снова взгляд в глаза — искренний, яростный, полный ненависти. Стивен выдержал этот взгляд.

— И люди шли. Вместе с верой, ложной и нечистой, они получали в награду не смирение и покорность — они получали все, чего только могли пожелать. В кипящем котле общей смуты, охватившей планету в середине века, отступники быстро нашли последователей. Гулящей девке захотелось новенького — получайте. В Европу пришла новая вера — вера во всеобщее благоденствие и комфорт. Достижения человеческого прогресса на радость Господа нашего. Развитие — вот смысл жизни. Они поклонялись микрочипам, вознося их выше небес и призывая к их совершенствованию на благо жизни человека. А потом замыкали кольцо поклонения и уже через усовершенствованный микрочип призывали к новым вершинам. Ты по своей фальшивой жизни знаешь, Стэнделл, что люди уже давно не смотрят в небо — там только липнущий к лицам смог и потоки жидкой грязи. Но им по человеческой природе необходимо хоть иногда видеть звезды, и вот они уставились в экраны мониторов…

Монбар ненадолго замолчал, торопливо допил остывший кофе. Стивен представил, как сидящий перед ним человек произносит свою проповедь с покрытого шрамами бронетранспортера, и ему стало жутковато. Командор, уловивший перемену настроения Стива, едва насмешливо прищурился, словно сарказм остался его единственным оружием против человеческой слепоты.

— Раньше такое объявляли ересью, а люди, подобные Симону де Монфору, сжигали за истинную веру целые города. Сейчас всем наплевать. Пока они росли, у нас был реальный враг — Ближний и Дальний Восток, сидящие на атомных бомбах и оружии массового поражения. У нас был изматывающий Крестовый поход и его последствия… Кроме того, церковь Пристанища до последнего момента входила в лоно Святого Католического Доминиона. Со всеми своими пороками и грехами, но входила. Потому что глаза Папы были прикрыты абсолютно на все, кроме войны… Как же долго их считали всего лишь одним из неотечений, каких множество. И ни миссии, ни расследования, обнаруживающие в молодой религии признаки верования в Козла, ни документальные подтверждения и доказательства — ничего не смогли изменить… Нарыв созрел под слоем пудры и румян.

В комнате стало холодно, как в морозильной камере. Стивен машинально повысил температуру собственного тела. Монбар потирал пальцы, грея их об остывающий кофейник.

— А ведь специальные церковные комитеты начали получать одно доказательство за другим. Сначала медленно, затем все быстрее, полилась кровь. Но что такое кровь, когда планета стонет от перенаселения? Наиболее смелые наши теологи еще лет тридцать назад назвали церковь Пристанища сатанинской. Ты думаешь, их услышали? Но это оказалось именно так. Развившись и прочно встав на ноги прямо посреди Альянса, в своей идеологии она медленно и продуманно начала крепить веру в царствие технологий и скорый приход нового Князя. А люди к этому времени так сильно заждались второго Пришествия, что… Одним словом, об этом как-то не принято говорить в новостях. Были кровавые обряды, ритуалы, храмы и прочее. Да и не особенно тайно, просто никому дела не было… Но мы наблюдали. И начали войну. И уже не только войну проповедников.

Где-то над головами разговаривающих мужчин, еще вчера бывших врагами, гудел огромный мир. Такой, каким знал его Стивен Стэнделл. Такой, каким знал его Натаниэль Монбар. Мир с двойным дном.

— Открытых столкновений мы не допускали — Пристанище сейчас настолько популярно, что я иногда боюсь, что мы уже опоздали. — Крест на сердце, словно оберег от дурных мыслей. — Им на самом деле поклоняются, представляешь? Как когда-то делали это перед Папой и Ватиканом! А этот их архиепископ Струго и вовсе почитаем за святого. Ну а тайне противостояния мы были обязаны еще и старинным уставам… Разгребая последствия религиозных войн по всему миру, Католический Доминион просто не мог позволить себе собственного раскола или междоусобных распрей. Это могло бы привести к потере паствы, да, так говорили мудрейшие… О, если бы только кто-нибудь знал, насколько на самом деле мы уже тогда были слабы…

Монбар опять умолк, и Стив понял, что он сейчас снова находится под обжигающим солнцем Палестины. В ставке ордена, где рыцари оседлали не лошадей, но ревущие танки. Шли минуты, но он не торопил старика. Наконец тот словно очнулся, приподнимаясь в кресле. Изо рта его вырвались клочки пара.

— Пойдем со мной, Стэнделл. — Командор встал. — Тут становится неуютно, а еще мне кажется, я должен тебе кое-что показать…

Стив поднялся вслед за рыцарем, отставляя кружку на крохотный стол. В тишине кельи скрипнуло дерево старинных кресел.

— Возможно, увиденное тобой сейчас произведет не самое лицеприятное впечатление. — Монбар неспешно двинулся направо по узкому полутемному коридору, продолжая разговаривать со Стивом, повернувшись вполоборота. Коридоры под резиденцией были настолько узки, что не позволяли идти плечом к плечу. — Но… я хочу, чтобы ты знал. Видел сам. Полагаю, теперь это важно для тебя.

Стив молчал, осматриваясь. Он почти не помнил внутреннего убранства крепости — в медицинский блок его доставили в сознании, а вот как он попал в комнату (камеру), воспоминаний не было. Вероятно, рыцари на руках перенесли его туда после операции. Стэнделл задрал голову к поросшему мхом (подумать только, настоящим мхом) потолку, проводя рукой по едва отрастающим волосам, вновь обритым медиками ордена. А сделав это, не в первый раз поразился, что совершенно не ощущает последствий проведенных над ним хирургических операций. Да, первые часы после работы Флетчер безболезненными назвать было никак нельзя. Но позже, с тревогой ожидая головных или фантомных болей, дискомфорта или ощущения чего-то недостающего, на деле Стивен не получил ничего. Только едва заметные шрамы на голове и всем теле, где тамплиеры изучали новые обнаруженные имплантаты и биопроцессоры, да и те исчезнут через день-другой.