Книга Смерть и немного любви - Александра Маринина

– Ну? – выдохнул он, тяжело садясь и взявтрубку. – Что еще скажешь?

* * *

«Сказал, что отошел», – написала она Гордееву. Тот понимающекивнул. Все равно разговаривать нельзя. Как знать, может быть, он проверяет, необманула ли его Каменская, когда сказала, что находится в кабинете одна.Сказал, что отошел, а сам сидит, прижав трубку к уху, и слушает, не начнет лиона с кем-нибудь переговариваться.

Настя провела рукой по лбу и удивилась. Оказывается, она всяв испарине. Только сейчас она почувствовала, что блузка прилипла к телу, а поспине и груди скатываются капли пота. Ей захотелось раздеться, чтобы стало чутьпрохладнее и свежее, но делать этого было нельзя. Она достала сигарету, ужечетвертую с того момента, как позвонил Антон.

Он думает, что перехитрил ее, что идеальное преступление емуудалось. И говорит, что собирается умереть. Почему, если у него все получилось?Ведь тюрьма ему не грозит. Почему же? Потому, что нет больше смысла в егосуществовании? Потому что он выполнил свою миссию, решил свою задачу, доказалсам себе то, что хотел доказать. И больше ему ничего не нужно. Больше ему ничегоне интересно. Как сказала его мать? «Хорошо, что он не пошел работать вмилицию. Он бы не смог». Чего не смог? Жить во лжи, грязи и компромиссах?Привыкший с детства делить весь мир на белое и черное, на добро и зло, он неможет жить в той жизни, которая существует в реальной действительности. Этажизнь для него невыносима. Поэтому он хочет уйти.

А если сказать ему, что ничего у него не вышло? Задача нерешена, цель не достигнута. Он ничего сам себе не доказал. Тогда как онпоступит? Одно из двух: или все-таки уйдет, отчаявшись, или предпримет новуюпопытку. Шансы пятьдесят на пятьдесят. Значит, надо пробовать. В любом случаедля первого варианта он решение уже принял, тут уж деваться некуда. При второмварианте есть пятидесятипроцентная вероятность сохранить ему жизнь. И потом,есть еще Лариса…

В трубке послышалось тяжелое дыхание.

– Ну? Что еще скажешь?

– Ты не подумал о цветах.

– О каких цветах? Что ты мелешь? Зубы заговариваешь?

– О цветах, которые растут на балконе в доме напротивзагса.

– Ты о чем? Какие цветы?

– Они попали в кадр со Светланой Петровной. Это такиеособенные цветы, которые распускаются только после захода солнца или впасмурную погоду. В тот день, когда я выходила замуж, было тепло и солнечно, абутоны на фотографии с Аллеко оказались раскрытыми. Ты делал этот снимоквечером? Или в тот день была плохая погода?

* * *

С начала разговора прошел час. Гордеев привел из дежурнойчасти девушку-телетайпистку с мокрым полотенцем и вышел ненадолго из кабинета.Девушка, не говоря ни слова, ловко расстегнула на Насте блузку и обтерла еемокрым полотенцем. В знак благодарности Настя легко сжала ее руку и сделалазнак, чтобы та уходила. Снова вернулся Колобок, действуя совершенно бесшумно,поставил перед ней огромную чашку крепкого горячего кофе и положил на столочередную записку.

«Где у него телефон?»

«На стене над диваном».

«Шнур?»

«Нет. Висит».

Он на цыпочках вышел, через мгновение вернулся и снова замервозле стола, не сводя с Насти пристального взгляда. Она почти ничего неговорила теперь, только слушала и иногда задавала вопросы, если что-то былонепонятно.

* * *

Он все равно уйдет, он мужчина и не меняет своих решений.Поэтому он рассказывал ей все. Он только сейчас понял, как хотелось емурассказать об этом. Тайна душила его, грызла изнутри, отравляла кровь.

Он рассказывал, как встретил однажды в загсе страннуюженщину в черном с отстраненным лицом и потухшими глазами. В первый раз онзаметил ее, но не обратил внимания. Через неделю он встретил ее снова, но уже вдругом загсе. Тогда и познакомился с ней. Втерся в доверие, узнал ее историю.Она ходила в загсы каждую неделю, смотрела на невест и упивалась своим горем исвоей ненавистью. На большее она была не способна.

Он сблизился с Аллеко и стал обдумывать свой план, стараясь,чтобы все в нем вытекало из ее истории. Невесты, дамская комната… Хитростью иобманом заставил ее написать тридцать одинаковых писем, держал их у себя ивремя от времени разносил по почтовым ящикам, а на другой день приезжал всоответствующие загсы и примеривался. Ему долго не везло. Целых шесть месяцевон искал свой счастливый случай. И судьба улыбнулась ему, вознаградила затерпение и осторожность, подарила возможность совершить два убийства в одиндень. Конечно, он планировал только одно. Разве можно рассчитывать на то, чтоповезет дважды? Но ему повезло.

Он приручал Светлану Петровну, как приручают дикое животное.Смотрел на нее ласково, нежно гладил по руке, говорил теплые и такие нужныеженщине слова. Он хорошо знал, как это делается. Это тоже было частью егоплана. Когда пришло время, дал ей понять, что придет в гости не просто так. Онлюбит ее. Он сумел заставить ее забыть про свой возраст и про то, что емутолько двадцать пять.

Она поверила. Он сразу понял это, как только переступилпорог ее квартиры. Она была красиво причесана, со свежим маникюром, в новомплатье, правда, черном, потому что ничего другого она не носила, но оченьэлегантном. Оказаться рядом с ней на диване было совсем нетрудно. И сделатьтак, чтобы она закрыла глаза. И заставить ее приоткрыть губы. Когда вместо губмолодого любовника она ощутила на языке металлический привкус пистолетногоствола, она даже не успела удивиться, потому что он тут же нажал спусковойкрючок. Положил в бювар конверты, запихнул под стопку белья завернутый втряпочку глушитель.

Как сделать все остальное, он продумал заранее. В свое времяон приобрел множество книг по криминалистике и тщательно их изучил, ведь он такхотел работать в милиции… Он был уверен, что со следами у него проколов нет.

– Где я ошибся? – спросил он Каменскую. Ему былолюбопытно, чего же он недоучел. – Есть еще что-нибудь, кроме этихзлосчастных цветов?

В этот момент этажом выше начали двигать мебель. Какие-томужики громко переговаривались.

– Куда? Сюда? Или дальше?

– Давай еще правее, да правее же, тебе говорят! Смотри,как мало места, он здесь не пройдет. Хозяин! Хозяин! Иди, гляди, где крепитьбудем. Так пойдет?

Над головой начали чем-то стучать, видно, отмечая местакрепления. Из-за шума Антон не расслышал, что ему ответила Каменская.

– Повтори, – попросил он. – Плохо слышно.

– Я сказала, что ты плохо знаешь женскую психологию.Это твоя главная ошибка.

– Почему?

– Потому что женщина, которая решила покончить с собой,не станет готовить ужин на двоих. Ведь ты не выходил на кухню, правда?

– Правда. Что мне было там делать? Я уничтожал своиследы только там, где был.