Книга Смерть ради смерти - Александра Маринина

– Вон ваш братишка бежит, – произнес Вадим вместоответа.

К ним на всех парах мчался шестилетний пацаненок в краснойкурточке с капюшоном и защитного цвета рюкзачком на спине.

– Как вы догадались? – удивилась она.

– Вы очень похожи.

Девушка поднялась со скамейки и стала поправлять на мальчикешарф и натянутую под капюшоном шерстяную шапочку. Она явно ждала, чтонезнакомец попросит разрешения их проводить, но он и не думал двигаться сместа, удобно усевшись на скамье и оперевшись спиной о ствол старого дуба.

– Ну, мы пойдем, – нерешительно сказала она,торопливо соображая, что же еще можно поправить в одежде брата, чтобы потянутьвремя. – Счастливо вам отдохнуть.

– Спасибо, – отозвался Вадим. – А вамсчастливо дойти до дома, чтобы без происшествий. Может, вас проводить? Или днемвы не боитесь?

Неумение и нежелание играть по правилам, устанавливаемымженщинами, заставило Вадима выработать свои собственные приемы построения отношенийс прекрасным полом. В настоящий момент он перекладывал принятие решения на этуголубоглазую курносую девушку, ибо по его мужским понятиям принятое тобойрешение тебя обязывает к определенным шагам, а если решение принимал не ты, тоты уже никому ничего не должен. Если бы он сказал: «Позвольте, я вас провожу,раз у вас такой район нехороший», то тем самым как бы признался, что емунебезразлична эта девушка и потому его беспокоит ее безопасность. А такого родапризнание – мощное оружие, когда попадает в недобросовестные руки. Теперь жеон, искусно выстроив фразу, легким пасом передал инициативу девушке. Если он ейпонравился и она хочет, чтобы он ее проводил, ей придется сейчас сказать: «Да,днем я тоже боюсь, проводите меня, пожалуйста». Что ж, в этой ситуации онвыступает как истинный джентльмен, провожающий даму ПО ЕЕ ПРОСЬБЕ, и не болеетого. Он ей ничем не обязан.

– Что вы, не беспокойтесь, – вежливо ответиладевушка. – Вы же сами сказали, что устали, много ходили и хотитеотдохнуть.

«Ах ты, малышка, – с восхищением подумал Бойцов. –А ты, оказывается, зубастенькая. Надо же, как повернула: если я сейчас поставлюее саму выше своей усталости, то это будет равносильно тому самому признанию.Если я потащусь ее провожать несмотря на то, что устал и хочу отдохнуть,значит, она мне нравится. Она мне действительно нравится, но инициатива должнаисходить от нее, только так я смогу сохранить свободу маневра и развязанныеруки».

– Предлагаю компромисс, – улыбнулся он. – Ядействительно очень устал, я с шести утра на ногах, вот только здесь наконецприсел. Если вы подождете еще минут двадцать-тридцать, я окончательновосстановлю силы и смогу вас проводить. Вы посидите, почитаете книжку, а Павликпоиграет с ребятами возле школы.

«Ну что, зубастенькая? – злорадно подумал он. – Позубам тебе такой орешек? Хочешь, чтобы я тебя проводил – садись и жди, пока яотдохну. Ты идешь на уступку, стало быть, приносишь пусть крохотную, но жертву,означающую твой интерес ко мне. Конечно, ты мне нравишься, ты славная, добрая,очень и очень неглупая девочка. Но твоя заявка должна быть первой».

– Нет-нет, не нужно, не беспокойтесь, – ответиладевушка, все так же спокойно улыбаясь. – Вы – интересный собеседник, и я,конечно, с удовольствием поболтала бы с вами по дороге домой. Но, во-первых, выустали и я не могу требовать от вас таких страшных жертв, – онавыразительно округлила глаза и шутливо понизила голос, – а во-вторых, днемя не боюсь. Днем у нас в основном дети и подростки активничают, для взрослых этоне опасно. А вот по вечерам, когда на улицу выползает контингентпостарше, – вот тогда да, действительно страшно. Так что спасибо вам зазаботу и всего доброго.

Она весело помахала ему рукой и, ухватив Павлика за концыдлинного белого шарфа, направилась в сторону стоящего рядом здания ПТУ. Бойцовсмотрел вслед удаляющейся стройной фигурке в бирюзовом кожаном пальто инеожиданно для себя ощутил тоску. Он вдруг понял, что девушка не играла с ним,что вся его хитроумная конструкция оказалась напрасной, глупой и смешной. Онаприняла все его слова за чистую монету, она даже не поняла, что нравится ему.Или, что еще хуже, испугалась, что он собирается с ней знакомиться и потомбудет приставать, поэтому легко и вежливо отделалась от него. Глупышка! Такая впостель не потащит в первый же вечер, такая будет терпеливо ждать, пока он самсоберется с духом, и чем дольше он не будет ее трогать, тем лучше она будет кнему относиться. Надо же, а он думал, что таких девушек уже не осталось…

Вадим посмотрел на часы. Пора было ехать к домуразработчика. Он нехотя поднялся со скамейки и направился к станции метро, гдеоставил машину.

2

Выйдя из Института, он сел в машину и поехал в Кунцево, гдеработала жена. Они вместе объехали несколько больших магазинов, зашли на рынок,купили овощей и парного мяса, потом направились домой.

Дома жена кинулась переодеваться и упаковывать в большойпакет нарядное платье, в котором завтра будет принимать на даче гостей.

– Какую рубашку взять для тебя? – крикнула она изспальни. – Ты в чем будешь завтра? В костюме?

– Еще чего, – буркнул он себе под нос.

– Не слышу! В костюме или в джемпере?

– В джемпере! – раздраженно откликнулся он.

– Тогда я возьму для тебя бледно-серую сорочку, хорошо?

– Да бери ты что хочешь, только отстань, –пробормотал он еле слышно и, повысив голос, вполне миролюбиво ответил: –Хорошо, пусть будет бледно-серая.

Нервы были напряжены до такой степени, что он впервые вжизни почувствовал себя на грани срыва. Когда он убивал Галактионова, он былнамного спокойнее. Может быть, оттого, что убивал он тогда в первый раз и незнал еще, как это страшно. А теперь он знает, и мысль о том, что придетсясегодня пройти через это еще раз, приводила его в ужас. В момент, когда онотломил кончик ампулы и высыпал в чашку с кофе несколько кристалликов, он знал,что пока еще стоит по ЭТУ сторону черты. И пока Галактионов не спеша размешивалложечкой сахар в кофе, он еще был по ЭТУ сторону. И даже когда Александротложил ложечку и стал подносить чашку к губам, он все еще был по ЭТУ сторону,потому что мог еще все остановить, выбить чашку у него из рук, изобразивдосадную неловкость. И только когда Галактионов сделал глоток, черта, котораявот только что была перед ним, вдруг оказалась за его спиной. Он превратился вубийцу. Несколько секунд показались ему тогда часами мучительных изощренныхпыток, и сегодня ему предстояло пройти через это еще раз.

Он вышел из кабинета и снял с крючка в прихожей поводок иошейник.

– Алмаз, гулять! – позвал он.

Радостно повизгивая, черный длинношерстный сеттер уселсяперед хозяином, с готовностью подставляя шею и поочередно приподнимая передниелапы, чтобы удобнее было застегивать ошейник и шлейки.