Книга Земля будет вам прахом - Майкл Маршалл Смит

Если ты готов напустить на кого-то печаль, вероятно, тебе по силам подстроить и так, чтобы другой человек потерял себя, запутался в событиях прошлого и настоящего? Можешь ты в целях самозащиты сделать так, чтобы он забыл то, что произошло ночью, например? Или заблудился среди бесконечных внутренних коридоров?

Есть ли отцы, способные поступить так с собственной дочерью, и чем они могли быть обязаны человеку, который их к этому вынудил?

Меня отвлекло мигание света в комнате. Замигали все лампочки. Две резкие вспышки, потом секунда черноты, а потом все включилось снова. Я вернул листок на прежнее место и подошел к ящику, у которого стоял Билл. В нем тоже лежал конверт. Внутри была старая шариковая ручка с прозрачным пластмассовым корпусом, на котором кто-то давным-давно белым корректором вывел имя Пол, и что-то похожее на обложку учебника.

Был и листок для заметок с четырьмя строчками, написанными двумя разными руками.

1989: Мания (страсть) / объект Пол Б.

1991: — //-объект Роберт С.

2004: Ускорение беременности /объект заказчица

2005: Печаль / объект Дж. Р.

Личные вещи. Предметы, которых когда-то касалась рука или мысль другого человека. Шариковая ручка, видимо, долго пролежала в ящике, предположительно с 1989 года. Она, вероятно, являлась собственностью какого-то неведомого мне Пола, чье внимание хотела привлечь совсем юная Кэрол Рэнсом, а учебник вполне мог принадлежать другому мальчишке, с которым она познакомилась три года спустя. Мальчишкам теперь под сорок, они женаты на других женщинах и, вероятно, даже не помнят девочку, готовую в свое время на многое, лишь бы привлечь их внимание.

Если, конечно, они и сами не делали того же. Ведь в этой комнате множество ящиков.

Под четырьмя строками было что-то еще. Несколько пометок карандашом. Такие линии я по прибытии в Блэк-Ридж видел не раз и в разных местах. Я впервые понял (возможно, потому, что тот, кто оставил здесь эти черточки, предельно ясно осознавал задачу), что три из этих линий вроде бы имеют узнаваемую форму: нарисованное словно бы ребенком, перечеркнутое изображение скособоченного человека или собаки.

Ниже была еще одна строка чернилами.

Скотт X [+++]

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что здесь говорится о мальчике по имени Скотт Хендерсон.

— Джон… ты как?

Я протянул ему листок. Он прочел и медленно поднял взгляд:

— Это означает то, что я думаю?

— Единственное зачеркнутое имя, что я здесь видел, принадлежит девушке, которая вчера умерла.

— Нет, я об этих плюсах.

Я пожал плечами. Трудно было увидеть какой-либо иной смысл, кроме как «один убран, осталось еще три». От этой мысли у меня перехватило дыхание.

— Там что-то есть, — сказал вдруг Маленький Ди.

Он стоял у широкого окна в конце комнаты.

Билл подошел к нему:

— Что?

— Показалось, там что-то есть. Свет или типа того.

Я тоже подошел и прижался лицом к стеклу.

— Билл, не знаешь, что там?

— Я тут никогда не бывал. Лес, наверное.

Мы вместе сбежали по лестнице и выскочили наружу.

— Это снег?

Осадки миновали стадию мокрого снега и превратились во что-то еще. Я сомневался, снег ли это, но он был белый и падал медленно, а мир вокруг словно оглох. Запах немного уменьшился, но по-прежнему оставался фоном.

Я услышал крик и увидел, как кто-то бежит по подъездной дорожке.

— Беки, — выдохнул я. — Что ты делаешь, черт возьми?

— Люди, — сказала она, добежав и переведя дыхание. — Я должна была предупредить тебя.

— Что ты имеешь в виду?

— Несколько машин. Мы сидели минут десять — все было тихо-спокойно. И тут вдруг стали приезжать машины. Они продолжают прибывать. Десять, двадцать — не знаю сколько.

— Они там?

— Нет. Они проехали мимо.

Бессмыслица. Дальше по дороге ничего нет, кроме поворота к моему старому дому через пару миль. Потом еще миль через двадцать поворот на Рослин и Шеффер.

— А где Кайл?

— Остался в машине.

А потом мы услышали это. Далекий приглушенный крик. Но я понял, откуда он исходит — из-за другой половины дома. Еще я знал, кто кричит. Даже если вы никогда не слышали, как кричит женщина, на которой вы были женаты, все равно узнаете этот крик.

Но я-то слышал, как она кричит. В день смерти Скотта.

Я бросился бежать. Я услышал, что Билл — а все они припустили за мной — зовет меня, но не обратил внимания. Он был прав в своих предположениях, хотя и не совсем. Это оказалась не ловушка, просто они не закрыли дом и зажгли повсюду свет, чтобы направить меня не в ту сторону, чтобы я потерял время.

Теперь этого не случится.

Я обогнул дом и выскочил на просторную лужайку, на границе которой неровным полукругом стояли деревья. Я сбросил скорость, пытаясь понять, какое из направлений выбрать: может, есть тропинка или свет, который виделся Маленькому Ди с лестницы?

Ничего. Лес представлял собой стену тьмы, и бежать туда мог только сумасшедший.

Я слышал, что остальные ломятся за мной, огибая дом, а потом услышал глухой ружейный выстрел и бросился на землю.

Раздался крик, но на сей раз пуля попала не в меня.

Вскрикнула Беки.

По крайней мере один из следовавших за мной немедленно начал стрелять в ответ.

— Джон, не поднимайся!

Я проигнорировал совет Билла, вскочил и, петляя, побежал назад. Мое положение посредине лужайки перед домом делало меня слишком удобной мишенью.

Остальные притаились за домом с той стороны, где их прикрывала тень. Билл через равные промежутки времени стрелял в лес — он стоял, широко раскинув ноги и держа дробовик двумя руками. Беки чуть ли не всю правую руку запустила в рот и готова была ее откусить. Она смотрела, выпучив глаза, но пуля попала не в нее.

Маленький Ди лежал, распростершись на земле. Я видел его круглый затылок. Руками он вцепился в горло: между пальцами вязкими темными сгустками вырывалась кровь. Он быстро моргал, его глаза искали что-нибудь, за что можно было бы зацепиться.

— Черт! — прошипел я, опускаясь перед Маленьким Ди на колени и инстинктивно пытаясь нащупать несуществующую аптечку.

Я пытался вспомнить, как нужно действовать в таких обстоятельствах.

— А где второй?

— Побежал в лес, — сказал Билл.

Он прекратил стрелять, перезарядил дробовик и теперь прислушивался. На мгновение воцарилась тишина, потом вдалеке послышались выстрелы.