Книга Гоблины. Пиррова победа - Андрей Константинов

— Вчера блестело, а сегодня уже затоптали, — проворчала Северова, не меняя позы. — И вообще, не мешайте мне отрабатывать мои наряды вне очереди.

— Да нет у тебя никаких нарядов! Сама себя накрутила как… Как не знаю как! А ну, брось сейчас же тряпку!

— Хорошо, пусть будут не наряды. Считай, я просто наложила на себя такую вот епитимью. Смываю водой свои грехи перед трудовым коллективом и его доблестным командиром, — выжимая тряпку, сказала Наташа. — Такая интерпретация тебя устроит?

— Идиотизм какой-то, честное слово!

Не дойдя до своего рабочего места, Холин резко развернулся, вышел в коридор и, топоча сорок третьим размером, направился в сторону кабинета нового босса. Нарочито громко громыхнув в дверь, не дожидаясь приглашения, заглянул:

— Вечер добрый. Можно?

Сочинявший какую-то казенную бумагу, Мешок недовольно повернул голову на источник шума и буркнул, не без раздражения:

— Можно. Но по поводу доброго я бы не спешил с выводами.

Григорий просочился в кабинет, подхватил стул, уселся напротив. Посмотрел на Андрея молча, но вопросительно.

— Ну, что там с Феклистовым? — первым спросил Мешечко, чтобы это самое молчание поскорее нарушить и понять, по какой такой причине Григорий явно собрался поискать конфликта.

— С Феклистовым всё нормально. А вот что у вас с Натальей происходит?!

— А что у нас с ней происходит?

— Андрей, мы с тобой не первый год замужем, посему давай четко, без размазывания и наматывания на кулак: что у тебя есть против Северовой?

— На данный момент — практически ничего.

— Не понял?!

— Мне кажется, я тебе ответил вполне доходчиво: практически ни-че-го.

— А тебе не кажется, что в таком случае тебе следует немедленно довести это сначала до ее сведения, а затем — до сведения всего личного состава? — начал потихонечку закипать Холин, пораженный ледяным спокойствием приятеля. — Равно как элементарно извиниться перед человеком?

— Кажется. Но сейчас я этого делать не буду.

— Может, ты все-таки объяснишь?…

— Хорошо, объясню, — устало сказал Андрей. Он поднялся из-за стола и подошел к двери, где сначала убедился, что за ней никто не стоит, а после плотно прикрыл, да еще и для верности щелкнул замком.

Возвратился на место, закурил. Заговорил медленно, серьезным тихим голосом:

— На прошлой неделе, из нашего со Жмыхом выступления, вы должны были вынести одно, оно же — самое главное. Руководство отдела подозревает, что в нашем подразделении завелся «крот».

— А у тебя не возникает чувства, что всё это есть — полный бред?

— Я прошу меня не перебивать.

— Извини.

— Говно вопрос. Нет, не возникает. Информация, которой мы располагали на тот момент, давала основания подозревать в «сливе» Северову.

Лицо Холина сделалось каменным:

— Она лишь, как ты выражаешься, «давала основания», однако вы, не раздумывая, тут же обвинили ее в предательстве. Причем при всех!

— Если ты помнишь, изначально мы со Жмыхом пытались избегнуть публичной огласки, — вздохнув, взялся разжевывать Мешок. — Однако ваша, в том числе твоя, Гриша, склонность к демократическому плюрализму не оставила нам шанса решить это дело полюбовно-мирным путем… К настоящему времени часть (обращаю внимание, только часть!) вопросов к Северовой худо-бедно удалось снять. Я понимаю, что, скорее всего, в отношении Натахи я допустил ошибку… Мы допустили… Вот только признавать эту ошибку, тем более публично, я не собираюсь. Пока не собираюсь.

— Какого черта?!! — заорал Холин вскакивая, но уже в следующую секунду осекся, понимая, что зарывается. Он опустился на стул, посмотрел виновато: — Извини, я хотел всего лишь спросить, почему?

— Гриша, когда тебя захлестывают эмоции, ты начинаешь тупить. А это неправильно.

— Согласен.

— А коли согласен, посуди сам: если мы допускаем, что Северова кристально чиста, тогда немедленно возникает следующий вопрос: если не она, то кто? А переведя стрелки на Наташу, мы даем возможность неустановленному пока «мистеру Икс» немного расслабиться и перевести дух. После чего попробуем вынудить совершить еще одну ошибку. На коей мы его и подловим. А теперь слушай меня внимательно и постарайся не перебивать…

Мурманская обл.,

в районе пос. Мурмаши,

17 сентября 2009 года,

четверг, 20:21 мск

…Невзирая на то что аэропорт «Мурмаши» открыт в том числе и для выполнения международных полетов, назвать его собственно «международным» язык повернется далеко не у каждого. По крайней мере до Рио-де-Жанейро здесь, мягко говоря, есть еще куда расти. И в плане сервиса, да и просто общего впечатления «Мурмаши» вызывал ассоциации с маленькими аэровокзальчиками российской глубинки, и именно о таком своем впечатлении не преминула язвительно высказаться Нежданова. Намекнув, что у них, на Ставрополье, «некоторые хлева почище и посимпатичнее будут».

Получив после сорокаминутного (!) ожидания свой багаж, барышни выкатились на площадь и направились к стоянке такси. Хоть с этим видом транспорта здесь, слава богу, никаких проблем не наблюдалось. Лихо опередив конкурентов, к Ольге с Юлей подкатил моложавый таксист и, улыбнувшись щербатым ртом, поинтересовался через открытую «форточку»:

— Девчонки, вам в город? Садитесь, с ветерком прокачу!

— А сколько до Мурманска? — настороженно спросила Прилепина, так как выделенные ей командировочные были весьма скудны.

— Двадцать пять километров.

— Я говорю: сколько денег возьмете?

— А в Мурманске куда? — сделал правильное ударение таксист.

— Центр. Ленина, 64.

— Это в ментовку, что ли? Восемьсот.

— Это что, наценка за ментов? — возмутилась Ольга. — Почему так дорого?

— Извините, девчонки, но дешевле никак нельзя. Можете, конечно, походить-поспрашать, но то будет пустая трата времени.

— Да, вообще, не вопрос! — решительно сказала Юля. — Поехали!

Нежданова демонстративно оставила свой чемодан на тротуаре и полезла на переднее сиденье. Ольга, вздохнув, последовала ее примеру.

— …Я бы вас, таких красивых, бесплатно отвез, — взялся оправдываться таксист, едва они тронулись с места. — Вот честное слово! Но тут своя, блин, аэропортовская мафия. Если узнают — в натуре голову с ногами местами поменяют. А в худшем случае — просто тачку сожгут.

— Сурово тут у вас, — дежурно посочувствовала Прилепина.

— А как вы хотели? Север! Какие места, такие и люди.

— Понятно. А характеры у всех — сплошь нордические?