Книга Скрипка - Энн Райс

Передо мной стоял старичок, он кивал ируководил остальными вокруг меня. Почтенный старичок, европейского вида, сседой шевелюрой и бородой, что было довольно странно, он словно попал в Вену издалекого прошлого, когда еще не произошли те ужасные войны.

– Пусть скрипка остается в моихруках, – сказала я.

– У вас бесценный инструмент, дорогая, –сказала женщина. – Немедленно позовите доктора. Держите ее с обеих сторон.Осторожно, бережно! Милая, мы вас держим.

Женщина направила меня через вращающиесядвери. Тепло и свет оказались шоком. Тошнота. Я скорее умру, но не проснусь.

– Где мы? Какой сегодня день? Рукизамерзли, мне нужно отогреть их в теплой воде.

– Вы с нами, детка, все хорошо, мы вампоможем.

– Меня зовут Триана Беккер, я из НовогоОрлеана. Позвоните туда. Поговорите с семейным адвокатом, Грейди Дьюбоссоном.Пусть мне поможет. Триана Беккер.

– Мы так и сделаем, дорогая, –сказал седовласый старичок. – Мы все для вас сделаем. А теперь отдыхайте.Несите ее. Пусть она держит скрипку. Не сделайте ей больно.

– Да… – произнесла я, ожидая, что вту же секунду жизненный свет погаснет и наступит смерть, пришедшая в клубкефантазий, невозможных мечтаний и отвратительных чудес.

Но смерть не пришла. А люди были нежны ивнимательны.

– Мы с вами, дорогая.

– Да, но кто вы?

Глава 15

Королевский люкс. Простор, золото, темно-серыйштоф на стенах… Бежевые гипсовые круги под потолком. Умиротворяющая красота.Неизменный бордюр, словно из взбитых сливок, по огромному завитку в каждомуглу. Зато кровать современная, и по размеру и по твердости. Я увидела надголовой летящую золотую филигрань. Я завалена белыми пуховыми одеялами. Такиеапартаменты достойны принцессы Уэльской или какой-нибудь сумасшедшеймиллионерши.

Я находилась в полудреме, изнурительномполусне, не в силах провалиться в роскошную тьму, снедаемая тревогой, а потомукаждый голос резал как ножом.

Блаженная теплота. Какая бывает только всовременном мире. Окна с двойным остеклением не пропускали холод и были забраныроскошными шторами. Сначала нужно открыть одно окно, потом второе. Теплопоступало с тихим гудением из каких-то скрытых незаметных приборов, заполняяогромное пространство комнаты.

– Мадам Беккер, граф Соколовский проситвас быть его гостьей.

– Вы знаете мое имя? – Неужели моигубы шевелятся? Я посмотрела в сторону, на двойной золотой канделябр, так яркогоревший на фоне гипсовой лепнины, с его блестящей ножки свешивалисьподвески. – Это очень любезно с его стороны, но напрасно он такхлопотал. – Я попыталась говорить как можно четче. – Пожалуйста,позвоните человеку, о котором я вам говорила, – моему адвокату, ГрейдиДьюбоссону.

– Мадам Беккер, мы уже дозвонились.Денежные средства на пути к вам. Мистер Дьюбоссон скоро приедет. И ваши сестрышлют вам свою любовь. Они с огромной радостью узнали, что вы нашлись и с вамивсе в порядке.

Сколько же времени прошло? Я улыбнулась. Мневспомнилась прелестная сцена из старого фильма по «Рождественской песне»Диккенса, Скруджа там играл Алестер Сим, британский актер, – проснувшись врождественское утро другим человеком, он затанцевал.

Не знаю, как долго я находилась среди духов.

Счастливый, счастливый конец.

В номере стоял белый стол, деревянный стул,обтянутый синим шелком, высокая пальма, плохо задернутые тонкие занавескипропускали серый свет.

– Но граф просит, чтобы вы были егогостьей. Он слышал, как вы играли на скрипке Страдивари.

У меня округлились глаза.

Скрипка!

Она лежала рядом, на кровати. Я чувствовалаладонью ее струны и смычок. Темно-коричневая блестящая скрипка на белойпростыне уютно устроилась на подушке возле меня.

– Да, она здесь, мадам, – сказалаженщина на хорошем английском с австрийским акцентом. – Рядом с вами.

– Мне так жаль, что я причиняю столькохлопот.

– Никаких хлопот, мадам. Граф осмотрелскрипку, но не дотронулся до нее, вы понимаете. Он бы не стал этого делать безвашего разрешения. – Австрийский акцент гораздо мягче немецкого и болеетягучий. – Граф коллекционирует такие инструменты. Он просит, чтобы выбыли его гостьей. Для него это будет честь, мадам. Не желаете ли теперьотужинать? В углу стоял Стефан.

Бледный, сгорбленный, погасший, бесцветный, онсмотрел на меня, не отрывая взгляда, вся его фигура была словно окутанатуманом.

Я охнула и села, прижав к себе скрипку.

– Не исчезай, Стефан, не становись однимиз них! – сказала я.

Ничто не дрогнуло в его лице, полном печали иобреченности. Его образ буквально таял на глазах. Он привалился к стене,уткнувшись щекой в парчовую панель, скрестил лодыжки и погрузился в густойтуман.

– Стефан! Не уходи. Не позволяй этомуслучиться с тобой.

Я посмотрела направо и налево, нет липоблизости потерянных мертвецов, жутких теней, безумных душ. Высокая женщинабросила взгляд через плечо.

– Вы говорите со мной, мадам Беккер?

– Нет. Всего лишь с однимпризраком, – ответила я. Почему бы и не признаться? Вероятно, эти добрякиавстрийцы успели принять меня за самую настоящую сумасшедшую. Почему бы и нет?

– Я ни с кем не говорю, если только… тоесть… если только вы не видите человека в том углу.

Она поискала глазами, но никого не нашла иснова повернулась ко мне. На лице ее играла улыбка. Она была воплощениемвежливости, но чувствовала себя не в своей тарелке и не знала, что еще для менясделать.

– Холод, невзгоды, путешествие сделалисвое дело, – сказала я. – Не беспокойте графа этими пустяками. Так,говорите, мой адвокат уже в пути?

– Все будет для вас сделано, –ответила женщина. – Меня зовут фрау Вебер, а это наш консьерж, господинМелникер.

Она указала направо. Это была красиваяженщина, высокая, благородного вида, ее черные волосы были убраны с молодоголица в узел. Господин Мелникер оказался молодым человеком со светло-голубымиглазами, которые встревоженно глядели на меня.

– Мадам, – сказал он. Фрау Веберпопыталась остановить его кивком головы, но он продолжил: – Мадам, вы знаете,как оказались здесь?

– У меня есть паспорт, – сказалая. – Мой адвокат привезет его с собой.