Книга День Шакала - Фредерик Форсайт

— Мы должны исходить из того, — ответил Лебель, — что человек, которому OAC заплатила очень крупную сумму за убийство президента — профессионал высочайшего класса. Это означает, что у него есть немалый опыт. И тем не менее, он ни у кого не вызвал подозрения, не попал ни в одно полицейское досье. Он мог этого достичь, лишь пользуясь фальшивыми документами и изменяя внешность. Другими словами, он специалист и в маскировке. Сравнив две фотографии, мы увидели, что этот Колтроп увеличил рост высокими каблуками, сбросил несколько килограммов веса, изменил цвет глаз контактными линзами и перекрасил волосы, чтобы стать Даггэном. Если один раз он полностью изменил свой облик, нельзя упускать из виду возможность, что он повторит тот же маневр.

— Выходит, он предполагал, что его раскроют до того, как он подберется к президенту, — заметил Сен-Клер. — У нас нет оснований для таких допущений. Зачем ему столь тщательно продуманные меры предосторожности?

— Тем не менее, он учел и такой вариант, — стоял на своем Лебель. — Если б он этого не сделал, мы бы уже взяли его.

— В досье Колтропа, присланном британской полицией, отмечено, что он проходил военную службу после войны в воздушно-десантных войсках. Может, он воспользовался полученными навыками и прячется где-то в горах, — предположил Макс Ферне.

— Это возможно, — согласился Лебель.

— В этом случае он уже не столь опасен.

Лебель ответил не сразу.

— Я бы подождал с подобным утверждением до тех пор, пока он не окажется за решеткой.

— Или в могиле, — буркнул Роллан.

— Если у него есть капля разума, сейчас он пытается выбраться из Франции, — заявил Сен-Клер.

На этом совещание и закончилось.

— Как бы я хотел, чтобы полковник оказался прав, — признался Лебель Карону, вернувшись в кабинет. — Но пока Шакал жив, свободен и вооружен. Будем искать его и машину. У него три чемодана, с ними он далеко не уйдет. Найдем машину, а потом доберемся и до него.

* * *

Мужчина, которого они искали, лежал на чистой простыне в замке, расположенном в сердце Корреза. Он принял ванну, отдохнул, отобедал, выпил красного вина, черного кофе, коньяка. И теперь смотрел на позолоченные завитушки потолка и думал о том, как провести дни, отделяющие его от выстрела в Париже. Через неделю ему придется уехать, но просто так его отсюда не отпустят. Он должен найти вескую причину для отъезда.

Дверь открылась, и вошла баронесса. В пеньюаре, с распущенными по плечам волосами. Когда она шла, полы пеньюара распахивались, открывая обнаженное тело. Она не сняла лишь чулки, в которых была за обедом, и туфельки на высоком каблуке. Шакал приподнялся на локте, встречая ее.

Баронесса подошла к кровати и взглянула на него сверху вниз. Он поднял руку и развязал бантик на шее, стягивающий пеньюар. Он распахнулся, обнажая грудь, а затем, подчиняясь руке Шакала, соскользнул на пол.

Баронесса толкнула его в плечо, так что он повалился на спину, схватила кисти рук и прижала их к подушке за головой, а затем уселась ему на грудь, ее бедра сжали ребра Шакала. Она улыбалась, две пряди волос упали на соски.

— Ну, мой дикарь, покажи, на что ты способен.

* * *

Три дня Лебель не мог выйти на след Шакала, и с каждым вечерним заседанием среди его участников крепло убеждение, что Шакал, поджав хвост, тайком покинул пределы Франции. К вечеру 19 августа лишь один Лебель стоял на том, что убийца все еще во Франции и, затаившись, ждет своего часа.

— Чего же он ждет? — набросился в тот вечер на комиссара Сен-Клер. — Единственное, чего он может ждать, если он все еще во Франции, так это возможности перейти границу. Как только он высунется из своей норы, мы его возьмем. Против него поднята армия, ему некуда идти, не к кому обратиться, если верить вашей версии о том, что он никак не связан с ОАС и ее сторонниками.

За столом одобрительно загудели, большинство присутствующих склонялось к тому, что сыскная полиция потерпела неудачу и Бувье погорячился, утверждая, что найти Шакала может только детектив.

Лебель упрямо покачал головой. Он устал, едва держался на ногах от недосыпания, постоянного напряжения и тревоги, да еще необходимости защищать себя и своих подчиненных от постоянных нападок людей, занявших важные посты благодаря политическим интригам, а не деловым качествам. Он, конечно, понимал, что ошибка означает конец его карьеры. Кое-кто из сидящих за столом позаботится об этом. А если он прав? Если Шакал все еще охотится за президентом? Если он выскользнул из сети и подкрадывается все ближе? Он знал, что присутствующие в этом зале лихорадочно ищут козла отпущения. И, скорее всего, их выбор падет на него. Во всяком случае, детективом ему больше не быть. Если только… если только он не сможет найти и остановить этого человека. Тогда им придется признать его правоту. Но доказательств у него нет. Лишь убежденность в том, что останавливаться нельзя, что человек, которого он ищет, профессионал, стремящийся, несмотря ни на что, выполнить порученное ему дело.

За восемь дней, прошедших с той поры, как он возглавил расследование, Лебель проникся уважением к этому спокойному, непредсказуемому человеку с ружьем, который, похоже, учел все, даже непредвиденные обстоятельства. Разумеется, он не мог открыто высказать свои чувства в кругу чиновников от политики. Лишь массивная фигура комиссара Бувье, вобравшего голову в плечи и не отрывающего взгляда от стола, хоть как-то поддерживала его. По крайней мере, он тоже был детективом.

— Чего он ждет, я не знаю, — ответил Лебель. — Но ждет несомненно. Возможно, определенного дня. Я не верю, господа, что Шакал канул в Лету. Я чувствую, что мы еще услышим о нем. Тем не менее, я не могу объяснить, на чем основана моя уверенность.

— Он чувствует! — фыркнул Сен-Клер. — Определенный день! Знаете, комиссар, создается впечатление, что вы читаете слишком много романтических историй с захватывающими дух приключениями. Мы же имеем дело не с литературой, а с реальностью. Этот человек ушел, и этим все сказано. — И он сел, довольный собой.

— Я надеюсь, что вы правы, — спокойно ответил Лебель. — В этом случае я должен поставить вас в известность, господин министр, о моей готовности отказаться от ведения расследования и просить разрешения вернуться к обычным преступлениям.

Министр смотрел на него, не торопясь выносить решение.

— Вы считаете, комиссар, что расследование целесообразно продолжить? — спросил он. — Вы думаете, что реальная угроза еще существует?

— Относительно второго вопроса, господин министр, я не знаю. Что же касается первого, я твердо стою за то, что Шакала нужно искать до тех пор, пока у нас не будет доказательств его отъезда из Франции.

— Очень хорошо. Господа, я хочу, чтобы комиссар продолжил расследование, а мы по-прежнему будем собираться каждый вечер, чтобы узнать о его успехах. На сегодня все.

* * *