Книга Магистр - Дмитрий Дикий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Одиночество не очень изменило нашего героя. Кажется, он находился в мире с собой, а черты его лица заострились, просто потому что он «много работал». Сейчас Ратленд уперся подбородком в сомкнутые руки и пристально вглядывался в воду: не машинально, пытаясь сфокусировать ум на чем-то абстрактном, а вполне осознанно, пытаясь понять, кажется ли ему… Но нет, ему редко что-либо казалось, и он не настолько много работал и «мало спал». В воде действительно ходила большая темная тень. Рыб такой величины в реках не водилось, и потом, природа, кажется, не наделила рыб руками. И хвост у них располагался перпендикулярно поверхности воды, в отличие от водных млекопитающих, хвост которых сконструирован так, чтобы выталкивать носителя на поверхность, за воздухом. Разобраться в казусе хвоста тени, барражировавшей под мостом Сант-Анджело и не уходившей ни в сторону Ватикана, ни в сторону вилы Боргезе, было трудно. Обладатель рук и, как наконец-то разглядел Винсент, великолепной сине-зеленой чешуи пользовался хвостом художественно, разворачивая его, как взбредает в голову: судя по всему, вопрос пополнения запаса воздуха его не заботил.
Магистр узнал хозяина тени. Именно эта зеленоватая рука поймала китайский перстень, брошенный им в океанические воды на подходе «Дома Браганза» к устью реки Тежу. Это она поманила его за собой в глубину из опустевшей чаши с камелией в Синтре и забрала записку Амадеи дель Соль. Ратленд видел тень демона и в Москве-реке, и в Темзе, и в Босфоре, и всегда откупался, кидая в воду то письмо, то драгоценность. Винсенту было ясно, что водный дух почему-то должен служить ему, но он долго противился этому служению, не желая принимать его. Теперь он знал: дух вод Венеции, с которым обручались поколения дожей, некогда подчинился Чезаре Борджа.
Винсент поддался импульсу, стащил с левой руки перчатку, привычно сомкнул и разомкнул пальцы, разгоняя кровь в застывшей ладони, и почти не удивился, увидев на безымянном пальце вычурное изделие из золота и каменьев. Перстень он узнал сразу: квадратный кардинальский аметист Родриго даже и в окружении цветолучивых бриллиантов спутать с другим камнем было непросто. Впрочем, через секунду перстень все равно уже находился во внутреннем кармане редингота Ратленда: украшений на себе он не выносил, даже «магических».
Податель кольца тем временем выбрался на мост. Демон был очень велик, наг и, судя по виду, довольно нагл. От него пахло морем и мокрым парусом. Магистр оглядел его с плохо скрытым недовольством: сцена выглядела гротескно и смутно напоминала сюжеты из арабских сказок. Утешало Винсента в развитии событий лишь то, что прохожие, которых почему-то сразу стало меньше, по-прежнему предпочитали вежливо не видеть необычный тандем. Состоялся диалог.
– Кто вы? – спросил Ратленд с максимальной приветливостью, которую смог вложить в этот вопрос, чтобы демон хоть что-нибудь сказал.
– Sono Strattari; si, sono Rodolfo Strattari[161], – ответил демон так, будто это объясняло все на свете. Жаловаться было не на что, на короткий вопрос был дан короткий ответ.
– Вы знаете, кто я? – зашел Винсент с другой стороны.
– Sei il Mago[162]. Я подчиняюсь i Magi из Папской области, хотя и не всем. Теперь подчинюсь тебе.
Винсенту очень хотелось уйти с ветреного моста, от этой внезапно ставшей холодной реки, уйти одному, но он не мог. Мы ответственны за тех, кого приручили… наши предки, даже если эти «те» буквально не от мира сего.
– Мне не надо подчиняться. У меня нет дел для вас. Я обхожусь сам.
Страттари пожал голыми сине-зелеными плечами, на которых уже не блестела чешуя. Ратленд отметил, что он был сух и горяч. Магистр поднес руку к плечу демона и почувствовал исходящий от него жар.
– Теперь уже нельзя изменить, – констатировал водный дух со странным печальным удовлетворением в голосе. Чувствовалось, что ему давно не доводилось упражняться в применении социальных навыков. – Многое, что нужно, не существует, а многое, что есть, не нужно. Вы кинул мне перстень, еще когда был «ты», совсем почти мальчик. Я уже лежал в ожидании много лет… столетия. Яшмовый перстень катайца. Теперь вы отыскал своих всех, без помощи и без родителя… и я должен исполнять.
Демон говорил на чистом венето, языке Венеции (или, как вам могли бы сказать почти не существующие великодержавные италийские шовинисты, венецианском диалекте итальянского языка), и Винсенту было довольно сложно понимать его.
– Хорошо, – пробормотал Ратленд, знавший европейские легенды, в которых маги пользовались подручными-faerie; только Страттари не был… феем. Винсенту порой доводилось экспериментировать со стихиями, и вполне успешно, однако вплетать в свои проекты океаническую силу, воплощенную в Страттари, было страшновато. Скажем, за неделю до встречи с демоном наш герой накрыл двухчасовым ураганом Флоренцию, на сутки оставив город парализованным, ибо в нем перевернулось все… кроме произведений искусства. После этого «случая» премьер-министр Антонио Саландра[163]резко повел курс на выполнение обязательств перед Антантой. По сравнению с какой-нибудь цунами, какой мог стать Страттари, двухчасовой ураган, аккуратно обходящий галерею Уффици, был просто детским утренником. Даже единственный созидатель на земле не смог бы остановить второй Великий потоп.
– Вы не хочет, – констатировал Страттари. – Я понимаю, это естественно: я широк и плосок, так как изначально возлежу с землею, а вы остер, высок и намерен наткнуть на себя небосвод. Кажется, нам нет полезного пересечения; но это лишь кажется: голубой горизонт наполнен водою. Вы привыкнет, и Страттари привыкнет.
Винсент усмехнулся.
– Похоже, у меня нет другого выхода, кроме как поверить вам и принять вас… за данность, – сказал он, сам удивляясь пролетевшему мимо него по касательной чувству радости. – Что ж, для начала облачитесь во что-нибудь, чтоб вас не приняли за представителя угнетенного малого народа, и – с той же целью – перейдите… по возможности, конечно… на более современный вариант итальянского языка.
Страттари коротко поклонился. Ратленд так же коротко поклонился в ответ и, развернувшись, пошел прочь.
– И стала золотая рыбка у меня на посылках, – бормотал он по-русски, идя мимо замка Сант-Анджело. – И стал Винсент Ратленд влады… владытчиком морским.
Наши записки стали разрозненнее, и взгляд автора выхватывает из темноты, укутавшей жизнь и деятельность магистра, лишь эпизоды, как будто свет фар на секунду освещает длинную ночную дорогу, а до рассвета еще целая вечность. Все так. Отправимся же под французский город Верден, где состоялась самая длительная и одна из самых кровопролитных битв в истории человечества, тянувшаяся с февраля по декабрь 1916 года и унесшая четверть миллиона жизней. Воевали французы с немцами.
