Книга Офисный дневник девушки по вызову - Бель де Жур

И не потому, что подросткам не следует экспериментировать. Вовсе нет! Нет, я полагаю, что это одна из привилегий юности: скрывать кое-что – да что угодно – от взрослых. Для некоторых ребят это курение, для других – прогуливание уроков. Для меня это был секс. Но даже это началось не раньше, чем мне исполнилось шестнадцать. У меня такое чувство, что нынешние родители только что не выставляют ведерко с презервативами у дверей спален своих четырнадцатилетних отпрысков.

Когда все позволено, как они вообще смогут оценить трепет запретного?

Пятница, 12 мая

Официально заявляю: я должна прекратить слушать «Радио-4» по утрам.

Всю свою жизнь я была заядлой слушательницей, но думаю, что моя нынешняя одержимость началась примерно в то время, когда Англия в последний раз завоевала «Пепел»[75]. У мамы А4 был древний длинноволновый приемник, который зачах без любви и ласки, так что мы купили ему новые батарейки, вытащили его в солнечный садик и наслаждались самой английской из всех побед: убегали на трясущихся ногах в исторические книжки, а не занимались саморекламой проявления мастерства.

В общем, с тех самых пор я держала этот приемник на втором этаже и слушала его по утрам, принимая душ и чистя зубы. Поскольку он не в состоянии после поиска других радиостанций удержать необходимую волну и начинает трещать, стоит только коснуться рукояток (хмм, тут должна быть подозрительная аналогия с мужчинами, но что мне в том?), я оставила его на волне «Радио-4». Это означает, что несколько раз в год меня вместо «доброго утра» балуют крикетом, скажем, из Новой Зеландии; в остальные дни года это программа «Сегодня» с Джоном Хамфрисом и его приятелями.

Что меня не устраивает в Джоне Хамфрисе? Я многое могу стерпеть в своем только что проснувшемся и еще-не-кофеинизированном состоянии, но недо-Джереми Паксман, разглагольствующий о малозначимых теневых министрах, не входит в этот перечень. Мне нравится столкновение разных точек зрения; да что там, я, можно сказать, ради него и живу. Но, как и ежедневную порцию рома, его следует приберегать для того момента, когда солнце уже хорошо перевалило за нок-рею. В среднем же мне приходится с отвращением выключать радио три утра из пяти на любой неделе. И это просто как-то неправильно.

А еще мне как-то ни разу не представился конкретный случай вообразить себе мистера Хамфриса в трусах. Ну вот, я это и сказала! Паксо я уложила бы мгновенно. Я заставила бы его реветь «быстрее!», словно я – Сомервиль (не могу понять, о ком идет речь: это может быть Аманда или Джулия, вероятнее – последняя), которая мучается над любым вопросом, если он не относится к сфере моды или сплетен. Думайте об этом что хотите (может быть, дело в глубоко сидящей одержимости властными мужчинами. Хотя для себя я провела черту под Гордоном Рамзи[76]).

В это утро гости спорили о двух сторонах (ибо общепринятое мнение дозволяет существование только двух позиций) проституции.

В это утро гости спорили о двух сторонах (ибо общепринятое мнение дозволяет существование только двух позиций) проституции. Нет нужды говорить, что по-добное лицемерие разжигает во мне пламя. Холодные, как нерастаявшее сливочное масло, леди из среднего класса, которые все нудят и гундят о «разрушительности» и «унизительности» работы на панели… И это я слышу из уст людей, которым никогда в жизни не приходилось голодать, не иметь крыши над головой или отчаиваться! Когда побудешь наркоманкой, когда поживешь на улицах, вот тогда приходи и рассказывай мне, как унизительна нищета, и по-прежнему ли ты считаешь, что клеймо продажного секса тягостнее ее клейма. Но не раньше! Конечно, как столь красноречиво выразил это Джарвис Кокер, «тебе все равно никогда не понять… если бы ты позвонила папочке, он мог бы все это прекратить».

А еще всегда в таких случаях обязательно находится мужчина, которого они заставляют, как попугая, повторять в основном то же самое, твердить о «мерзости» «унизительной» работы проституток. Сэр, если вы лично не наслаждались услугами профессионалки в какой-то момент своей жизни – или, если уж на то пошло, в последние две недели, – я съем свои долбаные туфли! И даже предоставлю вам право выбрать пару.

Как-то раз в бытность мою девушкой по вызову мне представился случай познакомиться с интеллектуалом из среднего класса, который признал, что часто встречается с секс-профессионалками. Он предпочитал выбирать их на улице, медленно проезжая вдоль тротуара, а не встречаться с ними в гостиничных номерах. Это признание меня восхитило; я засыпала его вопросами и просто не могла остановиться. Он рассказал, что никогда не берет девушку, которая не сразу решается сесть в машину, потому что она может оказаться полицейским под прикрытием. Он хотел, чтобы его поймали на оплате секс-услуг, не больше, чем девушка хочет, чтобы ее видели берущей за них деньги.

Девушки не спорят с такой логикой. Отказ от клиента создает больший риск того, что тебя увидит полицейский, чем если ты заберешься в машину незнакомца, не задавая лишних вопросов.

Случилось так, что он работал на радио. Так что утреннюю проповедь я внимательно слушала ровно столько, чтобы понять, что интервью брали не у него, – а потом выключила дрянную машинку.

Понедельник, 15 мая

Я кивнула Алекс, мы вошли в лифт, и двери закрылись. Как только он тронулся с места, она возбужденно обернулась ко мне.

– Ты ни за что не поверишь… – проговорила она хриплым шепотом.

– Что там еще, дорогая? – На свете найдется мало такого, во что я бы не поверила.

– Я все-таки получила!

Что, герпес?

– Что именно?

– Работу, о которой я говорила! Они сказали, что больше никто не подходит, так что… Меня взяли!

Сердце мое упало. Значит, она точно не знала, что я шла на то же место. Интересно, что такого было в том телефонном собеседовании, после которого я выбыла из гонки? Но хватило всего одного взгляда на ее лицо, такое радостное и воодушевленное… Я не то чтобы не могла рассердиться, но не смогла рассердиться сразу. Даже если это значило, что она вскоре будет, теоретически и практически, моей начальницей.

– Но… но как же Ричард и перевод в офис в Лидсе? – спросила я. – Я думала… в тот день, когда я видела тебя с Джайлсом, ты определенно собиралась переводиться.

Лицо ее закаменело и внезапно постарело лет на десять. Теперь в нем была настоящая жесткость, нечто такое, чего я прежде в ней не замечала. Боже, да из нее получилась бы девушка по вызову мирового класса!

– Ричард ничего не хочет понимать в моей карьере. Он сказал, что либо работа, либо он, – ответила она. – Он сделал свой выбор.