Книга Кровавый корсар - Аарон Дембски-Боуден

— Похоже, ты прихватил с собой друзей, — заметил Пророк. — Сколько их там?

Кирион встал рядом с Меркуцием. Оба навели на дверь болтеры. Узас, казалось, не замечал, чем заняты братья, хотя при звуке приближающихся шагов голова у него задергалась из стороны в сторону, как у принюхивающейся охотничьей собаки.

— Достаточно, — ответил Кирион. — Несколько десятков. Но там только смертные. Я не видел ни одного Странствующего Десантника.

Воин впервые оглядел комнату. Перед ним раскинулся огромный круглый зал, очищенный от мебели. Все молельные скамьи, резные столы и мертвые тела были сдвинуты к стенам, оставив центр свободным.

— Вы тут не скучали, — прокомментировал Кирион.

Остальные пропустили замечание брата мимо ушей — оно не удивило и не рассердило их.

Талос ударил потрескивающим силовым клинком по каменной резьбе, привлекая внимание Узаса. На камне остался ожог.

— Болтер, — сказал Пророк.

— Что?

— Используй болтер, брат. Мы держим оборону в этом зале. Там слишком много врагов, чтобы атаковать их.

Узас замер в нерешительности, возможно не понимая сказанного. Он поглядел вниз на топор и меч у себя в руках.

— Используй болтер! — рявкнул Ксарл. — Посмотри, как мы стоим под прикрытием этой стены, недоумок! Похоже, что мы идем в атаку?

Узас наконец-то вложил оружие в ножны и взялся за болтер. При виде этого оружия Пророка обожгло воспоминание: это была та же реликвия, которую Малкарион заказал для Узаса в лучшие, светлые времена.

— Узас, — произнес Талос.

— Хмм?

Талос слышал приближающиеся шаги и пересыпанные проклятиями приказы и понукания офицеров.

— Брат, я помню ту ночь, когда тебе вручили это оружие. А ты помнишь?

Узас крепче сжал болтер.

— Я?.. Да.

Пророк кивнул.

— Пользуйся им с честью. Они уже здесь.

— Я их слышу, — раздался человеческий голос, тонкий и ломкий по сравнению с низким рычанием легионеров.

Талос кивнул Ксарлу, и они одновременно шагнули за угол. Болтеры лязгнули в черных перчатках и содрогнулись, изрыгнув ливень снарядов в глубину коридора. Оба воина были снова в укрытии, прежде чем первые лазерные залпы противника ударили в дверь.

— Тому парню ты угодил в лицо, — хмыкнул Ксарл. — Оба болта в яблочко. Его голова превратилась в кровавую пыль. Я слышал, как давились и кашляли его люди.

Талос перезарядил болтер, подхватив и спрятав израсходованную обойму.

— Сосредоточься.

Цепи на его доспехе зазвенели о керамит, хотя воин не двигался. Ксарл покосился на собственный наплечник. Черепа, подвешенные там на цепях, закачались и застучали друг о друга, словно на ветру.

— Очень вовремя, — проворчал Меркуций.

Воины Первого Когтя отвернулись от центра комнаты, где замелькали световые проблески. Ниоткуда взявшийся вихрь ударил по их броне — вращающаяся против часовой стрелки воздушная воронка, обдувающая холодом неуязвимый керамит. По краям доспехов легионеров протянулись чуть заметные полоски инея, а окровавленное тряпье, в которое превратилась одежда убитых смертных, пузырилось и хлопало на поднявшемся ветру.

— Как драматично! — Кирион оскалил зубы под наличником шлема.

Разрываемый воздух загудел и ахнул. Звуковой удар разнес в щепки несколько перевернутых столов, швырнув обломки в стены.

Свет померк, вернувшись в ту пустоту, из которой пришел.

Посреди зала стояли пять фигур: пятеро воинов в оскверненных доспехах, усеянных безбожными талисманами и бронзовыми руническими гравировками. Четверо из них ростом превосходили пятого. Массивная терминаторская броня низко рычала, клыкастые шлемы поворачивались по сторонам, изучая зал.

На пятом не было шлема. По сравнению с огромными терминаторами он казался невысоким, но источал странную уродливо-притягательную харизму каждой черточкой лица — от блеска в глазах до самоуверенной усмешки.

— Вы хорошо поработали, — ухмыльнулся лорд Гурон, повелитель Корсаров.

Вариил, погруженный в созерцательную задумчивость, шел по лабиринту коридоров к наблюдательной палубе. Пришло время все тщательно взвесить, потому что вскоре предстояло принять решение. Для этого апотекарий и направлялся в один из немногих участков корабля, где его никто не мог потревожить. Вариил всегда чувствовал, как разум очищается при виде необъятности космоса.

Первая фаза завершилась, и, по-видимому, удачно: Повелителям Ночи удалось отключить одну из вспомогательных энергостанций Вилама. Гурон верно выбрал цель — теперь, когда генераторум этого субсектора крепости был выведен из строя, появилась возможность провести куда более хитроумную атаку, чем прямой и грубый удар с орбиты.

Вместо того чтобы превратить связанных клятвой наемников в пушечное мясо, Гурон всего-то навсего приказал им отключить внешние щиты, препятствующие телепортации, и расчистить достаточно места в нескольких помещениях крепости, чтобы туда могли переместиться его собственные отряды. С этого момента начиналась вторая фаза, и если Гурон продолжит развивать атаку в таком же темпе, сопротивление будет по-прежнему незначительным.

План казался элегантным, и выбрали его потому, что любая другая тактика имела мало шансов на успех. Попытка захватить крепость-монастырь без помощи эзотерического искусства была заранее обречена на провал. То, что операция проходила пока столь удачно и без большого риска, казалось Живодеру почти чудом. Он практически видел, как имперские архивисты приводят это поражение в пример в течение последующих веков, поясняя, как опасно оставлять святилище ордена до такой степени беззащитным.

Теперь, когда все внешние рубежи обороны Вилама были приведены в негодность, крепость оказалась на грани полномасштабного вторжения.

В ближайшее время Гурон притащит своих терминаторов на поверхность с помощью колдовских ухищрений телепортации. Они появятся в заранее заданных точках, которые прежде зачистят диверсанты из Восьмого легиона. Оттуда они отправятся к главному генераторуму в самом сердце Вилама, по пути объединяясь с другими отрядами. Наступление терминаторов хоть и не обойдется без шума, но сметет любое вставшее на пути сопротивление. Пятьдесят элитных воинов в бесценной терминаторской броне при поддержке восьми Когтей с «Завета» — Вариил сомневался, что Гурону есть о чем тревожиться.

Захват этого внутреннего святилища станет сигналом к финальной стадии операции. Даже сейчас, когда орбитальные платформы Вилама были слепы и беспомощны, а щиты дезактивированы, оплот Странствующих Десантников оставался неприступной цитаделью. Вилам все еще мог разнести на атомы любые наземные войска, осмелившиеся осадить его зубчатые стены. На всякую попытку совершить массовую высадку крепость-монастырь ответит сокрушительным огнем бесчисленных орудийных башен и ракетных установок, усыпавших его бастионы.