Книга Жиган - Сергей Зверев

Дверь за спиной Жигана скрипнула. Кавказец-охранник толкнул через порог Большакова.

У председателя кооператива был такой вид, словно он только что вышел из окружения: голова перевязана грязным окровавленным бинтом, нет, даже не бинтом, а просто куском материи, который когда-то был майкой, на лице ссадины и кровоподтеки, синяк под глазом, распухшая скула, разбитые кровоточащие губы.

Он растирал запястья рук, на которых виднелись следы от наручников. Сами браслеты небрежно вертелись на пальце Гусейна.

– Костя, – с явным облегчением выдохнул Большаков, увидев Жигана. – Слава богу, ты приехал. А деньги привез?

– Он все привез, дорогой Андрей Иванович, – спокойно сказал Мамед. – Так что вы зря сопротивлялись.

– Я не сопротивлялся, – дрожащим голосом произнес Большаков, – это ваши люди меня били. Особенно он.

Гусейн, в адрес которого были обращены последние слова шефа кооператива, довольно засмеялся, обнажив в улыбке огромные, как у кролика, передние зубы.

– Может, вы хотите, чтобы он перед вами извинился? – участливо полюбопытствовал Мамед. – Не получится. Гусейну воспитания не хватает.

– Ничего мне от вас не надо, – угрюмо проговорил Большаков.

– Домой, наверное, хотите, Андрей Иванович? Но еще рановато. Мы одно важное дело не закончили.

– У меня больше нет денег.

– Речь не об этих жалких копейках. – Мамед брезгливо притронулся пальцем к чемодану, лежавшему рядом с ним на столе.

Потом он неожиданно обернулся и посмотрел на Борисика.

– Опусти ты пистолет, наши гости не собираются воевать. Ведь правда, Андрей Иванович?

Борисик неохотно выполнил указание Мамеда и снова уселся на подоконник.

– По закону восточного гостеприимства, Андрей Иванович, я должен пригласить вас сесть. Но, к сожалению, у нас нет стульев. Надеюсь, вы на меня не обижаетесь за то, что приходится стоять?

– Что вам надо? – мрачно спросил Большаков, прикладываясь рукой к окровавленной повязке на голове.

Мамед обратился к своему подельнику.

– Давай бумаги. Кстати, Андрей Иванович, забыл вас познакомить. Это Александр Александрович Пепеляев. Для близких просто Сан Саныч. Он работает в городской нотариальной конторе адвокатом.

Пепеляев достал из-под стола тонкую кожаную папочку, извлек из нее несколько листов бумаги, ручку и печать в коробочке.

– Простая формальность, – сказал Мамед, – нужно скрепить договор подписями, и дело сделано.

– Что это? – спросил Большаков.

Жиган заметил, что его шеф едва стоит на ногах. Очевидно, сказывались бессонная ночь, страшное нервное напряжение и избиения, которым его подвергли похитители.

– Обыкновенный договор, – ответил Мамед. – Мне очень нравится ваш кооператив. Как это принято теперь говорить – перспективный бизнес.

– Вам нужна доля?

– Нет, – лукаво засмеялся азербайджанец, закуривая новую сигарету. Окурок предыдущей он раздавил на полу носком ковбойского сапога. – Доля – это мало. Сейчас вы подпишете договор, по которому передадите мне права учредителя. Сан Саныч, все готово?

– Да.

– Берите ручку, Андрей Иванович, и подписывайте.

– А если я откажусь?

– Ну зачем вам лишние неприятности, Андрей Иванович? – с мягким укором сказал Мамед. – Вам и так пришлось натерпеться. А все из-за своего упрямства. Не беспокойтесь, я вас возьму на какую-нибудь хорошую должность. Например, бухгалтера. Соглашайтесь, Андрей Иванович, и зарплата хорошая, и головной боли меньше. У вас ведь болит голова, правда?

Большаков медлил. Тогда Мамед коротко кивнул головой Гусейну, и охранник нанес короткий, почти без замаха удар в живот Большакову. Издав глухой стон, тот согнулся пополам, закашлялся.

– Согласны? – спросил Мамед.

– Нет, – прохрипел Большаков.

– Убью собаку! – воскликнул охpанник.

Гусейн снова замахнулся, но Мамед жестом руки остановил его. Услышав голос охранника, Жиган понял, что именно Гусейн разговаривал с ним по телефону. Те же хриплые интонации, тот же грубый кавказский акцент.

– Я ничего не буду подписывать, – с неожиданным упрямством повторил Большаков. – Можете меня убить или отpубить мне pуки.

– Это интересное предложение. Я над ним подумаю. А пока вами займется Гусейн.

Большаков только-только начал выпрямляться, когда охранник ударил его ногой в пах. Жиган больше не мог смотреть на это избиение.

Одним прыжком он оказался рядом с Гусейном и нанес ему прямой короткий удар справа в голову. За ним последовали еще несколько ударов по корпусу, и Гусейн тяжело, словно куль, рухнул на пол.

Жиган в ярости стал пинать его ногами, позабыв обо всем, что происходит вокруг.

А зря.

Борисик даром времени не терял. Он подскочил к Жигану сзади и врезал ему рукояткой пистолета по затылку.

Минутная вспышка ярости дорого стоила Жигану. Перед его глазами вспыхнули разноцветные огни, потом все разом померкло и погрузилось во мрак.

Потеряв сознание, он упал рядом с противником, которого свалил несколько секунд назад.

Глава 24

Жиган очнулся от страшной головной боли. Открыв глаза, он увидел, что лежит на грязном полу.

Попытавшись пошевелиться, Жиган невольно застонал.

– Ожил, паскуда, – раздался над головой насмешливый голос Борисика.

Охранник, держа в руке пистолет, сидел рядом с Жиганом на корточках.

– Мамед, может, сразу его пришить?

– Нет, здесь крови не надо.

В ушах Жигана звенело, голоса доносились как из бочки. Во рту он ощущал отвратительный металлический привкус.

Хорошо же его саданули. В следующий раз не надо терять самообладания. Ничего, главное – жив.

– Надень на него браслеты, Борисик, – сказал Мамед.

Пока Жиган успел что-нибудь сообразить, охранник вывернул ему руки за спину и защелкнул на запястьях наручники. Потом Жигана перевернули на спину.

Он увидел, что в комнате, кроме него и Борисика, находятся лишь два азербайджанца – Мамед и Гусейн. Адвокат с чемоданом и документами исчез. Не было здесь и шефа коопеpатива.

Мамед стоял у распахнутого окна, дымя сигаретой. Гусейн сидел за столом, с угрюмым видом трогая распухшую скулу. Со злобой глянув на Жигана, он произнес несколько слов на родном языке – конечно, ругался.

– Говори по-русски, Гусейн, – обратился к нему главарь. – Видишь, наш гость тебя не понимает.

Но охранник продолжал упрямо ругаться по-азербайджански.