Книга Золото партии, золото народа - Александр Павлович Серебровский

ЦИК Союза, в мае 1934 г.

Июльский приказ т. Серго является поворотным моментом в развитии старательских работ. Как говорит орган биржевиков, нью-йоркская газета «Уолл-Стрит Джорнал», «в Стране Советов началось одно из величайших событий в истории добычи золота, которое в конечном счете можно сравнить только со знаменитыми открытиями золота в Калифорнии, Клондайке и Южной Африке».

Какое отражение нашло в нашей литературе это огромнейшее движение, которое американцы называют «величайшим событием в истории»?

К сожалению, мы ничего почти не найдем в нашей литературе, никаких даже намеков на подлинный романтизм, на подвиги разведчиков, на геройскую работу старателей, работу, связанную с приключениями, с жизнью в новых, неизведанных местах.

Совсем не то наблюдаем мы в английской и американской литературе.

Возьмем шестидесятые годы прошлого столетия, время бешеной спекуляции золотом в Калифорнии, время создания целой золотой промышленности, давшей Соединенным Штатам огромное количество золота, совершенно перевернувшей экономику этой страны.

Целый ряд писателей, начиная от Марка Твена, работавшего одно время на приисках Виргинии, и кончая Брет-Гартом, – дали ряд весьма живых, полных приключений, лирики, романтизма, литературных произведений, они дали ряд незабываемых типов приисковых героев, главным образом из среды рабочих, приискателей, разведчиков.

Вспомните «Счастье ревущего стана». В горах Северной Калифорнии у истоков реки Сакраменто работает артель приискателей-старателей, как мы их называем. В поселке родится мальчик, но мать умирает, и прииск берет ребенка на свое попечение. Сколько душевной мягкости, чуткости обнаруживается тогда у этих приискателей, ухаживающих за ребенком.

Скажите, а ведь у наших старателей этих душевных качеств никак не меньше? Ведь, не однажды умирали матери в далеких окраинах Якутии, куда шли вместе со своими мужьями наши героические женщины. И не однажды суровые таежники воспитывали детей с нежностью, совершенно потрясающей. Но никто не описывал всего этого, никто не описал, как воспитывали этих детей наши таежные герои.

Только Зинаида Рихтер, побывавшая на Алдане, ни за что ни про что обругала в своей книжке наших таежных женщин, не разглядев совсем прекрасных примеров героизма, таких же, которые легли в основу многих калифорнийских рассказов Брет Гарта, а по-моему, даже намного лучших.

Среди суровых наших таежников, молчаливых и глубоко серьезных людей, можно найти гораздо больше интересных для романа типов, чем нашел их Брет Гарт в среде разных авантюристов, пришедших за звонкими долларами на Калифорнийские рудники.

Вспомните его повесть «В приисковой глуши» и «Товарищ Теннесси». Как умел американский писатель описывать, труженика и человека, открывать самые лучшие человеческие черты там, где их как будто и не видно. А у нас? У нас народ, наш приисковый старательский народ и лучше и человечнее, искреннее, чем американские герои. Побывайте хоть на одном приисковом или рудничном слете стахановцев – вы увидите, что за люди, как они дерутся за мощь Советов, за богатство нашего Союза. Как загораются у них глаза и какой энтузиазм охватывает их при одном упоминании о тов. Сталине – их друге, их вожде, их защитнике. Чего бы только ни сделал Брет Гарт, если бы у него в руках были такие сюжеты! Далеко, видать, нашим писателям до Брет Гарта или даже до Мамина-Сибиряка. А аляскинская золотая лихорадка – как она увековечена Джеком Лондоном. Ведь все эти Клондайки, Форти-Майль. и все эти, всему миру известные по произведениям Джека Лондона прииски и рудники ничего не стоят по сравнению с нашими месторождениями Сибири, Урала, Якутии. Они отшумели свое время – три, пять лет – и о них знают главным образом только по произведениям Джека Лондона. Наши же золотые рудники и прииски сказочно богаты и много, много лет еще будут работать.

Однако Джек Лондон за этот короткий период аляскинского расцвета сумел создать ряд художественно-литературных типов, известных всему миру. Не только людей, со всей обстановкой, с характерами, с приключениями, любовью и ненавистью сумел описать Джек Лондон, – он из простых упряжных собак создал закопченные литературные образцы. А у нас, где уж там описывать наших таежных лаек или заниматься нашею сибирскою или дальневосточною тайгою и ее обитателями. Хотя наша сибирская и якутская природа куда прекраснее, чем Аляска, но описывать эти красоты у нас не принято почему-то. Не принято и людей описывать, а между тем наши таежники-старатели и лучше и интереснее калифорнийских и аляскинских.

Ведь у нас на золоте выросло целое своеобразное племя, достойное своего Лонгфелло, создавшего «Песню о Гайавате».

А наши писатели этого не заметили.

Старатели… Так называем мы этих спокойных, привыкших к тяжелому труду людей, поколениями работающих на золоте, так называли их и в царское время. Но тогда они сами чаще всего называли себя «страдатели», и это верно. Прочтите роман Мамина-Сибиряка «Золото», и вы увидите, в каких тяжелых условиях приходилось тогда жить старателю, как его со всех сторон давили, жали, обманывали, отбирали с таким трудом добытое золото. Совсем не исключением был тот случай, что первый открыватель золота на Урале весь остаток своей жизни проводил по тюрьмам за то, что, дескать, обманул казну. И в старом заключении Берг-коллегии по этому поводу было написано:

«…Бить его бродягу за обман батогами нещадно потому, как на Урале золота нет и быть не должно». А сколько с тех пор золота нашли на Урале. Урал оказался «золотым», – не только медным и железным. Прав оказался битый батогами старатель и посрамлены берг-академики, не поверившие находке, считавшие первооткрывателя обманщиком, жуликом.

Давно уже советская власть существует и в Сибири, и на Урале. Мы успели по-большевистски переделать и психику людей и методы самой работы.

Тов. Сталин, положивший в основу всего нашего прогресса уважение к человеку, к личности, прежде всего позаботился о положении старателя.

Все знают и помнят, сколько раз тов. Сталин указывал нам на необходимость обеспечить старателя, заботиться о нем, помогать ему. Какою любовью к человеку дышат его слова о том, чтобы никто не смел, обижать старателей, чтобы прокуроры наказывали за все попытки нарушить закон и чем-либо поприжать золотничника.

После приказов т. Серго и майского закона 1934 г. о старателях сразу изменилось отношение к ним и первооткрывателям.

Они делаются народными героями, а не предметом издевательства всяких Берг-коллегий, как это было раньше в царское время.

15 декабря 1935 г. братья Пальцевы нашли под Свердловском чуть ли не пудовый самородок золота. И уже об этом через несколько часов после открытия наш т. Серго сообщил тов. Сталину, и имя братьев Пальцевых стало известно всей стране. То же самое было и с миасской находкой.

Отношение к людям и старателям сильно изменилось со времени великой Октябрьской революции, после вмешательства в это