Книга Тайный наследник. Том 1 - Алекс Хай

слабое биение жизни в нем. Доктор был прав — первые несколько дней были решающими, и в случае Никиты перелом еще не наступил.

Не сговариваясь, мы со Столыпиным сбросили пиджаки и закатали рукава. Стефанович и медсестры отошли подальше и с любопытством ожидали наших действий. Правда, я услышал, что профессор велел одной из сестер принести на всякий случай реанимационный набор.

— Готовы, ваше сиятельство?

— Да.

На этот раз я был без допинга в виде минералки, но силы во мне было хоть отбавляй. Действовали по старой схеме. Столыпин производил лечебные манипуляции, а я работал батарейкой.

Только вот эффект и светомузыка на этот раз были другими. Когда Андрей активировал «Мертвую воду», выяснилось, что яда в организме Никиты оказалось слишком много. И чтобы его выгнать, пришлось задействовать ресурсы самого организма. К счастью, куда надо был воткнут выводящий катетер.

— Ничего себе... — прошептал Стефанович, завороженно глядя, как отрава начала стремительно покидать тело больного. — Невероятно...

В этот момент Никита задергался — начались судороги.

— Ничего не предпринимать, — предупредил Столыпин. — Так нужно. Это нормально.

Секретаря потрясло с полминуты — он так и не пришел в сознание, а затем затих.

— Так, почти вся вышла, остальное уйдет по инерции, — отчитался Столыпин. — Запускаю «Живчика».

«Живая вода» окутала все тело Никиты теплым мягким светом. Это заклинание было куда проще. На «Мертвой воде» на втором курсе с первого раза не заваливались только единицы. «Живчик» же представлял собой равномерное накачивание энергией пораженные области, а затем приведение оных в первозданный вид. Впрочем, учитывая масштаб бедствия Никиты, Столыпину пришлось возиться с ним долго.

Наконец, сияние стало медленно угасать. Андрей рухнул от усталости — в прямом смысле. Я едва успел разорвать энергетическую связь и подхватить атташе.

А через несколько мгновений Никита зашевелился — сестры вытащили у него из горла трубку для дыхания. Пока он кашлял и приходил в себя, я занялся Столыпиным.

— Что ж вы так себя не бережете, а голубчик? — я подпитал его немного силой. — Зачем сначала свою израсходовал, дурень?

— Торопился... Не рассчитал...

Медики суетились вокруг почти что воскрешенного секретаря, а я привел Столыпина в порядок. Помог встать, накинул пиджак на ему плечи, убедился, что атташе снова функционировал нормально.

— Что ж, господа, отличные новости! — К нам подошел Стефанович. — Судя по всему, вам удалось. Блестящая магическая работа! Кровь забрали на срочный анализ.

— Нам нужно с ним поговорить, — хрипло сказал я. — Это срочно и очень важно.

Профессор быстро сориентировался.

— Палата два-шестнадцать пустует. Отвезем пациента туда. Но мы должны удостовериться...

— Все с ним нормально. Через час бегать будет так, что догнать не сможете.

Растолкав медсестричек, я сам взялся за каталку. Столыпин открыл передо мной нужную дверь, и безмолвствовавший до этого Никита вздрогнул.

— Вы...

— Говорить будем, — сухо сказал я. — Андрей, попросите воды для парня. Ему всю глотку той трубкой расцарапали, пока вытаскивали.

— Сейчас.

Никита пытался говорить, но ему и правда удавалось с большим трудом. Пришлось немного подправить магическим образом, но пить парень все равно хотел отчаянно — залпом выдул два стакана. Столыпин запер дверь палаты и остался у порога, а я сел на каталку и уставился на секретаря.

— Догадываешься о предмете нашего разговора?

Он молча кивнул.

— Сам все расскажешь или мне тебе в голову залезть?

— Сам. Сам, ваше сиятельство.

— Ну тогда излагай. С самого начала. Когда тебе дали задание в Петрополе.

Все еще красные глаза секретаря расширились не то от удивления, не то от ужаса.

— Вы и это знаете...

— Я теперь слишком много знаю. Рассказывай свою версию. И не пытайся лгать — я проверю.

Возможно, это было излишне сурово, но мне сейчас было не до сюсюканий. Никита вздохнул, набрал в легкие побольше воздуха, и тихо заговорил:

— Они сами меня нашли в Петрополе. Тайное отделение. Вышли на меня. Сказали, есть приказ, дело важное и тайное. Нужно было просто встретиться в условленный день в Земуне с их человеком.

— Зачем?

— Я должен был забрать посылку. Но я не знал, что в ней. Мне настрого запретили заглядывать внутрь. Да и, если честно, не было желания. Вы же понимаете, это Тайное отделение... Им нельзя отказывать.

Столыпин кивнул.

«Это правда. Если Отделение о чем-то просит, отказы не принимаются. У них есть рычаги давления на всех, даже на неодаренных. Поможешь — милость. Откажешь — кара».

Это я и сам уже прекрасно понимал. Могущественная структура. Но интересно