Книга Императорские изгнанники - Саймон Скэрроу

по внутренней территории заставы, и Катону и его маленькой группе пришлось обходить их, чтобы не быть затоптанными. Достигнув повозки у ворот, Катон взобрался на правую из них и позвал погонщика мулов. — Следуй за мной, — Он кивнул на другую повозку. — А вы двое — туда.

Забравшись на скамью возницы, он перелез через мешки с зерном и сундуки с инструментами и пробрался к задней части подводы, где она была прислонена к воротам. В этот момент бревна задрожали, и раздался громкий треск, когда таран врезался в ворота. От удара повозка заходила ходуном под калигами Катона, который балансировал на груде свернутых веревок. Какая-то рука схватила его за плечо и поддержала, а затем погонщик мулов обошел его и встал рядом.

Катон кивнул в знак благодарности и указал на веревки.

— Убери их с дороги. Нам нужна твердая опора.

— Да, господин.

Погонщик передал Катону копье, которым тот был вооружен, и принялся за дело, отбрасывая катушки в сторону скамьи, пока не освободил достаточно места, чтобы они могли стоять бок о бок.

— Как тебя зовут? — спросил Катон.

— Веспиллон, господин, — ответил погонщик, не поднимая глаз, продолжая убирать веревку.

— Тебе раньше доводилось сражаться?

— Сражаться нет, а вот боев я провел много. Я когда-то был кулачным бойцом.

— Надеюсь успешным…

Веспиллон убрал последний виток и ответил язвительным тоном.

— Почему вы так думаете, потому что я долбанный погонщик мулов, господин?

Катон вернул ему копье, они стояли и ждали, пока таран еще несколько раз не врезался в ворота. В промежутке между ударами Катон услышал скребущий звук и увидел, как на воротах перед ним загибаются пальцы. Пальцы крепко сжались, а затем показалась голова. Катон ударил мечом по ближайшей руке человека, прежде чем тот успел разжать хватку, и клинок прорубил костяшку и отрубил мизинец, который упал в повозку, когда человек скрылся из виду. Веспиллон хрипло рассмеялся и пригнулся, чтобы достать палец, с недоумением глядя на него.

— Время для сбора трофеев будет позже, — сказал Катон. Веспиллон швырнул окровавленный палец за ворота.

Через несколько ударов таран разбил один из брусьев перед Катоном, который тут же пригнул голову вниз, чтобы избежать осколков. Когда он снова поднял голову, то увидел, что в том месте, которое пробила голова тарана, осталось небольшое отверстие. Следующий удар разбил запорный брус за воротами надвое, и один конец упал на землю в задней части повозки.

— Они прорвутся в любой момент, — сказал он. — Будь готов нанести удар по первому, кто пролезет в щель.

Раздалось еще несколько ударов, а затем прозвучал приказ, и те, кто держал таран, прекратили атаку. Топоры разнесли в щепки часть разбитой древесины, и то, что осталось от ворот, было выворочено наружу, пока не образовалась щель, достаточная для того, чтобы проскользнуть человеку. Первым из разбойников в аванпост ринулся огромный воин, закутанный в мех большого медведя, шкура которого прикрывала шлем. Он нес круглый щит и длинную дубину, утыканную железными гвоздями.

— Проткни его, Веспиллон! — крикнул Катон.

Погонщик мулов поднял копье и сделал мощный выпад над головой в сторону шеи воина, но тот успел поднять щит и отразить удар. Прежде чем Веспиллон успел среагировать, его противник с размаху опустил свою дубину на древко копья и выбил его из рук, так что оружие отлетело в сторону и нанесло ошеломляющий удар по левой руке Катона. С ревом триумфа воин снова занес свою булаву для нового удара. Веспиллон отшатнулся, его пятка зацепилась за ближайшую кучу веревок, он потерял равновесие и упал назад. Катон сделал выпад, но его заслонил щит, когда разбойник поднял свою дубину, чтобы добить Веспиллона. Погонщика мулов спас один из ауксилариев в соседней повозке, который вонзил свой кавалерийский меч в бицепс воина, крутанул, образовав зияющую рану, после чего вырвал свой клинок. Разбойник взвыл от боли и ярости и отступил назад через брешь, его дубина бесполезно болталась на ремешке на конце искалеченной руки.

Катон помог Веспиллону подняться на ноги, погонщик мулов взял свое копье, как раз вовремя, так как враги уже начали выламывать разбитые остатки ворот, чтобы пропустить больше людей и напасть на защитников в повозках. В дрожащем свете костра Катон разглядел бурлящую массу разбойников, растянувшуюся по склону, которые ждали, когда они ворвутся на заставу и перебьют тех, кто находился внутри. Топорами расщепляли и отбрасывали в сторону куски дерева, пока не образовалась брешь почти в два метра длиной, и первые враги двинулись вперед. Катон и другие, защищавшие повозки, имели преимущество в росте, так как сражались, стоя на повозках в узком пространстве. Пока Катон и два ауксиллария обрушивали удары мечей на щиты вражеских воинов внизу, Веспиллон наносил удары копьем по всем незащищенным конечностям, пробив плечо одному из первых воинов, вошедших в разрушенные ворота. Другой был сбит с ног, когда один из ауксилариев ударил его по голове, отрезав ухо, а затем клинок разрубил ключицу.

Все больше людей протискивались вперед прямо по телам своих павших товарищей, а те, у кого были копья, пытались достать ими людей на повозках с расстояния. Катон ударил по голове человека, который упал на землю, и уже больше не поднялся. Бросив быстрый взгляд в узкую щель между повозками, Катон заметил движение и отступил назад, чтобы выкрикнуть предупреждение.

— Массимилиан! Они под повозками! Останови их!

Повернувшись назад, чтобы присоединиться к Веспиллону и сдержать врага, он услышал, как центурион рявкнул приказ, и, взглянув на него, увидел Массимилиана и одного из его людей, наседавших на разбойников, пытавшихся пробраться в форт.

Веспиллон внезапно задохнулся и попятился назад, кровь хлынула из раны на бедре, Катон убрал меч в ножны и выхватил копье у погонщика мулов. Взяв древко в обе руки, он сделал быструю серию жестоких выпадов, вбивая острие в щиты, чтобы заставить нападавших отступить, и целясь в любую незащищенную цель. Одному человеку он попал в лицо, вогнав острие в глаз и вонзив наконечник глубоко в череп, а затем вырвав его. Обезумев от боли, разбойник повернулся и бросился бежать, сметая своих товарищей, и сбив двоих из них с моста, после чего исчез из виду. Воспользовавшись кратковременным отвлечением, Катон успел понять, что трое оставшихся на повозках людей не смогут долго сдерживать вражескую орду. Это был лишь вопрос времени, когда они тоже будут ранены, а на аванпосте не хватало людей, чтобы заменить их и при этом защитить остальную часть частокола.

— Массимилиан!

— Господин! — Центурион поднялся в передней части повозки.

— Поджечь повозки.

— Что сделать, господин?

— Подожги эти хреновы повозки, парень! Сделай