Книга Меч королей - Бернард Корнуэлл

Даже Мереваль позволил себя убедить, хотя врожденная его осторожность никуда не делась.

— Мы можем победить, если Бог с нами, — допустил он. — Но король Этельстан должен знать.

— Ну так сообщи ему.

— Я уже отправил гонца.

— Этельстан может отменить поход? — с вызовом спросил я.

— Если пожелает, то да.

— И нам придется ждать его ответа? Ждать, пока его советники наспорятся всласть?

Тон мой был язвительным, но в душе я наполовину хотел, чтобы Этельстан запретил это безумие. Но отец Ода снова воззвал к решимости.

— Я убежден, что Бог дарует нам победу, — заявил он Меревалю. — Даже если нас поведет язычник.

— Даже под моим началом? — уточнил я.

— Именно. — Священник произнес это так, как если бы ему под нос сунули что-то зловонное.

— Ты уверен, что такова Божья воля? — спросил у него Мереваль.

— Я знаю, что это Божья воля, — с жаром сказал Ода.

Вот так и получилось, что воины принялись соскребать краску со щитов и выжигать кресты на ивовых досках. Я же, глядя на них, спрашивал себя, не совершаю ли очередную ужасную ошибку. Враги в Лундене были многочисленны, мне же Мереваль выделил всего сто восемьдесят человек. Здравый смысл говорил, что я опрометчивый идиот, но стоило мне поддаться искушению и почти отказаться от дурацкого замысла, как тихий голосок принимался нашептывать, что успех возможен.

Этельхельм собирал войска в Лундене, потому что находился в безопасности под защитой крепких римских стен в городе достаточно большом, чтобы вместить его растущее войско. И он, без сомнения, надеялся, что Этельстан нападет на него там, ибо нет способа быстрее уничтожить неприятельскую армию, чем заставить ее лезть на каменные стены. Этельстан бросит своих людей на римские бастионы, и сотни их погибнут; уцелевших обратят в бегство и примутся истреблять на всей территории Мерсии. Эльфверд усядется на престолы Уэссекса, Мерсии и Восточной Англии и назовет их Инглаландом, а потом поведет новую, еще более многочисленную армию на завоевание моей родной Нортумбрии.

Но сила не только в числе. Люди из Восточной Англии могли следовать за Этельхельмом и признавать его племянника королем, но не любили ни того ни другого. Большинство восточных англов повиновались призыву Этельхельма, потому что ослушание грозило наказанием. Будучи побежденным народом, они питали враждебность к своим победителям. Если мне удастся проникнуть в центр Лундена и вырезать сердце Этельхельмовой армии, восточные англы не станут мне мстить. Однако половину лунденского гарнизона составляют западные саксы. Как поведут себя они? Неизвестно. Я знал, что многие из западносаксонских лордов возмущены богатством и амбициями Этельхельма и презирают Эльфверда как глупого и порочного юнца, но примут ли они сторону Этельстана?

Существовал шанс, пусть и ничтожно малый, что внезапный удар в самое сердце Лундена сможет решить проблему, созданную завещанием Эдуарда. Только вот истинная причина моего желания вернуться туда — присутствие в городе моего врага. Врага, унизившего меня. Врага, наверняка похваляющегося своим триумфом над Утредом Беббанбургским. Врага, захватившего мой меч.

Я шел мстить.

В тот вечер, когда мы скоблили и клеймили щиты, Финана со мной не было. Его с двумя нашими людьми и парой воинов Бритвульфа я оправил наблюдать за дорогой на Лунден. Велел им спрятаться рядом с трактом всего в двух милях к югу от Верламесестера. Там они и нашли густые заросли терновника, обещавшие надежное укрытие. Дозорные вернулись не прежде чем солнце склонилось к западу, отбрасывая длинные тени от стен Верламесестера.

Я был в господском доме с Меревалем, Хеорстаном и Бритвульфом. Старшие командиры нервничали. Вдохновленный пламенной проповедью отца Оды, Мереваль принял мой план, но теперь занимался исключительно тем, что выискивал в нем изъяны: противник слишком силен, стены Лундена слишком высоки, шанс на успех слишком мал. Хеорстан с ним соглашался, но не питал такой уверенности в нашей неудаче.

— У лорда Утреда слава победителя, — сказал он, склонив передо мной голову. — Быть может, нам стоит на него положиться?

Мереваль бросил на меня озабоченный взгляд.

— Если тебя разобьют до того, как я смогу ввести войска в город? — с сомнением спросил он.

— Я погибну, — отрезал я.

— И Бритвульф со своими людьми погибнет вместе с тобой, — уныло произнес Мереваль, — а за них отвечаю я.

— Мы застигнем врагов врасплох, — давил я. — Нападем ночью, когда бо́льшая их часть будет спать, — так же как сделали они сами. Проникнув внутрь, мы откроем ворота для тебя и твоих людей.

— Если ты станешь брать ворота приступом… — начал было Мереваль.

— Не буду! — перебил его я. — Караульные примут нас за отряд восточных англов, идущий на подкрепление.

— После наступления темноты? — Он указывал на слабые места плана, и, если говорить по правде, их было множество. — Люди, как правило, не путешествуют по ночам. Что, если караульные откажутся открыть ворота?

— Тогда мы подождем до утра. По сути, при свете дня будет даже проще. У нас ведь кресты на щитах. Нам останется только убедить их, что мы восточные англы, а не мерсийцы.

В этот самый миг в зал вошли Финан и один из воинов Бритвульфа. Оба буквально валились с ног, но Финан широко улыбался. Мы молча ждали, когда они подойдут ближе.

— Шестеро, — доложил ирландец, присоединившись к нам.

Мереваль недоуменно посмотрел на него, но я не дал ему времени задать вопрос Финану.

— Вас не заметили? — спросил я.

— Они скакали слишком быстро. — Финан взял со стола полупустой кувшин с элем и отхлебнул, потом предложил выпить своему спутнику. — И ничего не видели.

— Нас никто не заметил, — подтвердил воин Бритвульфа.

Звали его Витгар. Это был худощавый, смуглолицый человек с выпирающей челюстью и одним ухом. Второе срезала во время какой-то стычки секира дана, и неровный шрам наполовину скрывали длинные сальные волосы. Бритвульф, который пришелся мне по нраву, сказал, что Витгар — лучший и свирепейший из его воинов, и, глядя на него, я готов был поверить.

— Шестеро? — переспросил Мереваль, сбитый с толку нашим обменом репликами.

— Примерно час назад мы заметили шестерых всадников, во весь опор скачущих на юг, и все они были из здешнего гарнизона, — пояснил Финан.

— Но я запретил высылать дозоры! — возмутился Мереваль. — И уж тем более в такой поздний час!

— Все шестеро были дружинниками Хеорстана, — с угрозой добавил Витгар. Двоих из воинов Бритвульфа мы отправили с Финаном именно для того, чтобы они опознали всадников из сил Мереваля.

— Мои люди? — Хеорстан отступил на шаг.

— Да, — подтвердил Витгар. — Это были твои люди.