Книга Жестокая сказка - Валерия Ангелос

Ахметов коршуном нависает сверху. Криво усмехается, обнажает звериный оскал. И вдруг сокращает расстояние до минимума, слизывает проступившую на моей нижней губе кровь, проходится языком, жадно собирая капли.

- Лгунья, - припечатывает, опаляя горячим дыханием.

Опять отстраняется и поднимается с кровати. Уходит, не оборачиваясь. Ни единым взглядом не удостаивает. А я не способна ни отвернуться, ни глаза закрыть. За каждым его шагом слежу и после ещё очень долго смотрю на захлопнувшуюся дверь.

Проклятье. Последний шанс.

Я должна прийти к нему сама. Добровольно. Этого он жаждет. Этого добивается. Иначе освободиться не выйдет.

Игра. Чертовски опасная игра. Только другого выхода не остаётся.

Дьявол. Почему мое тело ему сдаётся?

Глава 56

Пятый день проходит без приключений. Слуги доставляют еду в мою комнату, приносят множество блюд, самых разнообразных, на любой вкус. Эти женщины никак ко мне не обращаются, не реагируют на мои слова и даже смотрят мимо. Впрочем, я на общении тоже не настаиваю, просто по привычке совершаю очередную попытку завязать беседу, действую чисто автоматически, особых надежд не строю. Одежду обнаруживаю еще до их прихода. Оказывается шкаф забит. Быстро хватаю первый попавшийся наряд и одеваюсь.

Мысли сбиваются. Чувства раздирают на части. Острые. Ядовитые. Далеко за гранью допустимого. Картина собирается по фрагментам. Четко. Ясно. Больше не выйдет от реальности удирать.

Рустам из детских воспоминаний. Друг. Защитник. Первая любовь. Наивная, чистая, светлая. И Рустам, которого я привыкла помнить. Мой вечный преследователь. Враг. Палач. Жуткий и безжалостный монстр. Их трудно сопоставить, до безумия сложно.

Абсолютно разные люди. Ничего похожего. Но это только на первый взгляд. Когда глубже копнешь, многое открывается совершенно иначе. Вспыхивает ярче.

Он знал, кто я. Сразу знал. Может, выслеживал? Желал уничтожить? Может, просто присматривался. Но даже тогда он отлично понимал, чья кровь течет в моих жилах. Проклятая кровь убийцы. Маньяка. Мой дядя убил сестру Рустама, провел бедную девушку через извращенные пытки, записал весь ужас на камеру. Я не смотрела тот чудовищный фильм, однако примерно представляю.

Зачем Ахметов спасал меня от бешеного пса? Зачем приходил под мои окна? Зачем пытался дружить? Возвращался снова и снова. Ограждал от хулиганов. Выслушивал дурацкие рассказы про школу. Почему настолько сильно приблизился? Должен был ненавидеть. Презирать. Должен… был. Но ничего подобного не наблюдалось. В нем всегда ощущалась жестокость. Ярость. Агрессия. Неистовство. Животная злоба. Этот парень признавал единственный аргумент в мире – насилие. А со мной как будто становился спокойнее. Расслаблялся. Выдыхал. Прокручивая кадры прошлого раз за разом, понимаю, что меня смущает. Парень молчал. Ничего о себе не говорил. Только упоминал школу. Редко. Вскользь. И сведения о том месте казались фантастическими. Бредовыми. Нереальными. Разве в учебном заведении будут обучать убийствам? Мне иногда казалось Рустам насмотрелся фильмов и выдумывает на ходу. Теперь понимаю, мальчик ничего не приукрашал, делился чистой правдой.

Ахметов-старший настоящий психопат. Сыновей воспитывал в диких условиях. В диких традициях. Строгая иерархия. Тотальное подчинения главе клана. Ослушаться нельзя. За проступок полагается смерть.

Я больше не могу считать Рустама предателем. Он покорился отцу, ушёл и оставил меня. Но у него не оказалось иного выбора. Парень продолжал защищать. Не отступил до последнего. Ворвался в мой дом, разнёс технику, уничтожил кассету, на которой было записано убийство его сестры, не дал погрузиться во тьму. Вытащил.

Раньше я не знала тех страшных законов. Плохо осознавала культуру его семьи. Позже все сложилось воедино, стало гораздо понятнее. Цепь выстроилась. И вот уже не удаётся ненавидеть с прежней силой.

Рустам выручал меня. Постоянно. Оберегал. Всегда. Освободил из плена. Дал себя укусить. Сам попросил. Приказал. Позволил напиться своей крови.

И черт, почему кажется, он бы все мне отдал?

Я чувствую себя неблагодарной. Столько заботы. Столько помощи. А я... до сих пор страшусь. До дрожи боюсь уступить.

Дьявольская задача. Где выход? Как совершить правильный выбор?

Проклятье. Опять забываю о главном. Выбора нет и не будет. Не здесь. Не сейчас. Не с ним. Дура, очнись.

Я принимаю Рустама. Принимаю старые воспоминания. Но упускаю суть. Тот парень многое сделал. Его помощь неоценима. Только парня того не вернуть. Мальчик давно вырос. Стал мужчиной. Мрачным и жестоким хозяином жизни. Он изменился. Очень сильно изменился. Даже если сравнить с тем Ахметовым, с которым я общалась пять лет назад. Импульсивный. Взрывной. Ураган, что на своём пути все сметал. Лишь старший брат, Марат, умудрялся держать Рустама в узде, мог обуздать, принуждал отступить. Теперь он сам себя контролирует. Огонь закован подо льдом. Пламя беснуется, однако холод гораздо крепче. Непрошибаемая броня. Невозможно истинные чувства разгадать.

Хотя порой бывают вспышки. Допустим сегодня. Мужчина набросился на меня, будто оголодавший зверь.

Что я такого сделала? Даже не сказала ничего. Стоп. Вдруг в этом и проблема? Он ожидал реакцию. Отклик. Не получил желаемое и вспылил. Иначе никак не способна происходящее пояснить.

Отлично. Ахметов думал, я вспомню последний фрагмент и брошусь в его объятья? Мигом раздвину ноги? Уступлю и сдамся? Обрадуюсь?

Я благодарна ему. Признаю его помощь. Но он... враг. Сын палача. Сын убийцы. Его отец отнял у меня мать. Разрушил мою семью.

Как это изменить? Как исправить? Тут ничто не поможет. Ничто не повлияет на объективную реальность. Я не представляю, как окажусь в постели с тем, кого долгие годы страшилась, от кого убегала, кому клялась никогда не даваться.

+++

Шестой день. Седьмой. Вероятно, Ахметов уехал куда-то, потому что больше не врывается в мою комнату, не нарушает границы моего пространства. Отъезд не продлится долго, но я рада и такой передышке. Лучше чем ничего.

Я устаю думать. Сердце раздирает тревога за отца. Как он? Как прошла операция? А мой брат? Злюсь на Олега, но не могу пустить ситуацию на самотёк. Каким образом он очутился в тюрьме?

Телефон нигде не нахожу. Пробую обратиться к слугам, но те остаются глухи и немы к моим вопросам. Явно следуют чётким инструкциям хозяина.

Я продолжаю изучать замок. Нахожу библиотеку, где собрана впечатляющая коллекция книг. Отвлекаюсь на чтение. Провожу в том помещении большую часть времени. Располагаюсь на кожаном диване, поджав ноги, окунаюсь в созданный автором мир. Переключаюсь на чужие проблемы. Переживаю за героев.

Реальность напрягает. Горько. Жутко. Боюсь представить, что меня ждёт, когда вернётся Ахметов. Критические дни закончились. Уже и формальной причины оттягивать неизбежное нет.