Книга Полнолуние - Андрей Кокотюха

В сухом остатке вывод Левченко сделал один. Как бы это ни прозвучало, но, видимо, ему для успешной реализации задуманного нужны в одинаковой мере Игорь Вовк и Жора Теплый. Из-за этого обрадовался, увидев обоих возле ворот. Сидели молча, друг напротив друга, смотрели в разные стороны. Но пока что держали себя в руках. И Андрей, приложив усилия, чтобы скрыть удовольствие, произнес деловито:

— Ну, раз так, тогда вперед.

— За орденами? — оскалился Теплый.

— На мины, — буркнул Вовк.

— У кого какой фарт, — отрезал Жора, поднялся, отряхнул штаны. — Командуй, начальник.

— Пистолет дашь? — спросил Игорь.

— Почему бы и нет.

Рука Андрея скользнула в карман галифе, но Теплый тут же воскликнул:

— Э-э! Куда? Ему ствол? Давай тогда и мне, начальник! На равных пойдем.

— Мы уже это обсудили, — произнес Андрей сухо. — Забыл — еще раз скажу: обойдешься.

— А он, значит, пусть? Для чего этому чушке ствол?

— А тебе для чего?

— Всех вооружаешь — так всех. — Говоря так, Теплый сжал и разжал несколько раз кулаки. — Тебе, например, я верю. Ему — нет. Нам вместе на дело идти, а он мне в спину шмальнет.

— Не шмальнет.

— Горбатого лепишь, начальник. Или мне тоже ствол давай, или мы не договоримся.

— Мы с тобой ни о чем не договоримся, Жора, — парировал Левченко, вытащил из кармана руку. — Но ты прав. Он прав, Вовк. Так спокойнее. Пусть оружие будет только у меня.

Игорь повел плечами.

— Как скажешь.

— Тогда с этим все, — кивнул Андрей, глянул на солнце, потом — на часы. — Черт, ничего не делали, а уже семнадцать пятнадцать. В лесу темнее будет, деревья кругом, тень. Придется делать марш-бросок. Если это, конечно, будет возможно. И там, по дороге, не будет больше мин и капканов. Значит, слушай приказ, — обвел взглядом свою небольшую команду. — Первым иду я. Теплый — за мной. Вовк — замыкающий. Твоя задача, кроме всего прочего, следить, чтобы Жора ничего не отколол.

— Обижаешь, начальник!

— Тебя обидишь… Не доверяю и никогда не стану доверять. Живи с этим. Знай и молчи. Когда все сделаем, как задумали, и ты пойдешь прочь, предупреждаю: буду ловить дальше.

— Ага. Не боишься, что, когда поймают, я много интересного о тебе расскажу?

— Нет, не боюсь. Есть особое указание касательно тебя, Теплов. Живым не брать. Застрелят — не страшно. Никто за это наказан не будет. На практике это означает, Жора, что кокнуть тебя во время задержания может кто угодно. Даже если сдаваться сам пойдешь. Только ж ты не пойдешь, а, Теплый? Не в твоих правилах, скажи?

Жора скрипнул зубами.

— Поговорили, начальник. Все мне с тобой ясно. Рванем, потому что котлы твои же цокают, — он кивнул на часы Андрея. — Или не все еще сказал?

— Не все. Ворон не ловить. Какое-либо подозрительное движение — пусть даже птица перелетела с ветки на ветку — фиксировать. Впереди, по сторонам, и главное — сзади. Во время движения старайтесь не растягиваться. Если же придется, если того будет требовать ситуация, желательно держаться так, чтобы видеть друг друга. От этого зависит жизнь каждого из нас.

— Прямо-таки жизнь?

— Я не преувеличиваю, Теплый. Мне на твою жизнь, допустим, глубоко наплевать. Но самому на себя не наплевать. Имеем дело с чем-то очень серьезным и опасным. — Короткая пауза, потом добавил: — Честно, я и сам никогда раньше с таким не сталкивался.

— С чем таким? — вырвалось у Игоря.

— Вот и идем разбираться. У меня разве что предположение, четкого ответа нет.

— Не тяни резину, начальник. — Жора легонько шлепнул себя ладонью по ляжке. — Меня уже, сука, распирает. Погнали, харэ стоять.

— Пойдем, — кивнул Левченко.

Хотелось добавить — с Богом. Но решил: лишнее.

2

Первый, уже изученный Левченко отрезок пути, одолели быстро и слаженно.

По мере углубления в лес Андрей отметил — солнечный свет исчезает тем увереннее, чем дальше они заходят. Сумерки в лесу всегда настают раньше, чем на открытой местности, и очень скоро догонят их. Потом опередят. И сделают передвижение сложнее. А с учетом уже известных обстоятельств, связанных с этой частью зарослей, опаснее. Хотя пока ничто не мешало и не останавливало. Подозрительных звуков не слышалось. Даже не возникало предательского чувства, что где-то рядом есть кто-то невидимый и ужасный.

Добравшись до знакомой уже поляны, где днем — только четыре часа назад, а будто несколько суток пролетело! — Левченко столкнулся с Громом, он сделал знак остановиться. Перевел дух, вытащил из кармана шинели сложенную вчетверо карту. Вовк стал рядом, заглядывая через плечо. Теплый бухнулся на траву, под дерево, туда, где, по стечению обстоятельств, сидел не так давно повстанец, крякнул:

— Ну ты и гонишь, начальник! Разогнался! Будто нормы ГТО[13] сдаем!

— А ты их когда-нибудь сдавал? — бросил Левченко, не оглядываясь. — Скажи еще, ворошиловский стрелок[14] и с парашютом прыгал.

— Мы еще можем как-то замазать, кто лучше стреляет.

Решив не реагировать на его реплики, Андрей переключился на изучение карты. Хотя и без того уже приблизительно вычислил дальнейший маршрут, сверить не помешает. Пока что Левченко волновало не само направление движения, с ним будто бы все понятно. Больше интересовало, насколько верными могут оказаться предположения Грома про расставленные на пути ловушки.

И главное: кому и для чего нужно было ставить капканы и мины, если визит непрошеных гостей вряд ли предвиделся.

Ведь база секретная. И перед тем, как оставлять ее, всех, кто имел к ней доступ или просто знал о существовании, должны были ликвидировать. Раз так, нет потребности заботиться о дополнительном уровне безопасности.

Левченко хмыкнул, задумчиво сложил карту.

— Что? — поинтересовался Вовк.

Андрей зыркнул на Теплого, мотнул головой:

— Ничего.

Делиться вслух мыслью, которая пришла внезапно и на самом деле могла постучаться в голову раньше, в присутствии Жоры не хотелось. Левченко только сейчас всерьез засомневался в самой целесообразности их пока еще согласованных действий.

Вот только сейчас подумал — а кто сказал, что секретный немецкий лагерь в лесу, который они хотят найти, вообще существует?