Книга Курс боевой магии - Евгения Решетова

– Да. – Роднес поморщился, обнял меня крепче. – Она головой повредилась. Не помню, чтобы ее раньше так к власти тянуло.

– Но легкая неадекватность всегда пгисутствовала.

– Это да…

Отлично, они мило болтают об общем прошлом, как я понимаю, но вот о том, что происходит сейчас, мне рассказывать никто не собирается.

– Я считаю, что она давно задумала совершить переворот в Рудоне, но не понимаю, как вообще это могло прийти ей в голову, – глубокомысленно заявил Пушок. – Судя по ее биографии, она крайне разумная женщина.

Роднес хмыкнул.

– Вот кем-кем, а разумной я бы ее называть не стал. Скорее наоборот… Говорите, переворот? А поточнее?

– Точнее, мой милый, ты развязал войну с гоблинами, провозгласив себя новым князем. И, ах да, собираешься жениться на Арвии, которая почему-то является всем в образе моей бывшей коллеги!

Я вырвалась, отступила на шаг, но он поймал меня за руку.

– Я что собираюсь сделать? – не поверил Роднес.

– Жениться на Арвии! – повторила, а затем уточнила: – Значит, остальное тебя не смущает?

– Ну, князем я бы все равно стал, а остальное неприятно.

– В смысле стал? – От удивления я даже вырываться перестала.

– Дорогая Варвара, полагаю, мне следует представить вам нашего дорогого друга, дабы развенчать сложившееся непонимание, – высокопарно начал Нагарус. И добил: – Исхан Хусио Роднес из рода Рудон. Первый наследник княжеского престола.

– Второй, – хмуро перебил его Роднес, следя за моей реакцией.

Ну, а какая у меня может быть реакция? В шоке я. Влюбилась, называется. Думала, обычный мужик, а это прынц на белом коне… на летающем дворце в смысле. Попыталась высвободить свою ладошку из его хватки и не смогла. Нет, он меня не держал. Мы просто слиплись. Намертво.

– Твоя сестра пропала, тебе пришлось бы принять бразды правления. Тем более я помню ее стойкое нежелание управлять княжеством. – Нагарус не замечал того, что с нами происходило. Да и как заметить, если мы стоим и лупаем друг на друга глазками?

– Варя, не волнуйся.

– Я не волнуюсь.

Правда, чего волноваться? Я в панике! Оказаться прилипшей к этому лгуну? Не хочу!

– Что происходит? – Пушок первым заметил неладное.

– Рудон и его магия сами приняли решение. Варя, все в порядке. – Роднес хитро усмехнулся. – Теперь тебе никуда от меня не деться.

– Что? Я не хочу! И вообще, ты с Арвией целовался, я видела!

– Дорогая моя, кого бы ты там ни видела, но точно не меня. – Ох, не нравится мне его взгляд. – Меня оглушили и притащили сюда в надежде, что я отрекусь и отдам власть в ее руки. Вот и все.

– Не верю, – повторила упрямо. – И что нам теперь вот с этим делать? – потрясла намертво прилипшей к нему рукой.

Выглядело забавно, как будто чокнутые решили поздороваться.

– А вот это решаемо. Пошли.

Два шага, и мы у алтаря. Не к добру, чует филей мой, что все это не к добру.

Роднес вытянул наши склеившиеся руки над каменной поверхностью. Шлеп – и они разъединились сами, без нашего вмешательства. Но только для того, чтобы тут же прилипнуть к холодному камню.

– Не дергайся, – спокойно посоветовал Роднес.

Не дергаться? Да я с места сдвинуться не смогу. Страшно. Ну и… интересно.

Руку начало жечь. Сначала едва заметно, а потом все сильнее. Причем в том месте, где была татуировка Рыха.

– Мне больно, – сообщила самодовольному гаду.

– Где?

О, встревожился.

– В руке!

Он нахмурился и дернул меня за рукав. Я задержала дыхание, потому что это было прекрасно. По узору бегали искорки, изменяя его на ходу. Красиво, но адски больно!

– Вас признали, – рядом возник Нагарус, комментируя происходящее.

Ага, признали. А спросить меня, хочу ли я этого?

Роднес почти счастливо улыбнулся и закатал рукав на той руке, что прилипла к алтарю. И у него выплетался узор, похожий на мой, только более мужской, что ли. Массивный. И этот узор начинался от запястья, заканчиваясь у локтя. Татуировка на ходу. Больно ж.

Откуда-то полилась музыка, мелькнула яркая вспышка, и все закончилось. Рука обрела свободу, боль пропала.

Нагарус и Пушок смотрели на нас чуть ли не с благоговением.

– Варвара, вас признала магия Рудона, – прошептал ректор. – Это поразительно!

– Уникальный случай, – вторил ему кошак. – Чтобы магия признала до совершения брачного ритуала…

– Стоп, стоп, стоп! Какого-какого ритуала?

Это на что меня сейчас местная магия подписала?

– Свадьба, Вагя, – ехидно улыбнулся Амур. – Бгачный гитуал.

И такой счастливый гад. Обернулась к Роднесу, ожидая увидеть раздражение или шок на худой конец, но не тут-то было! Этот наглец светился похлеще новогодней елки!

– Ты знал! – ткнула в него пальцем. – Ты знал, что так будет!

– Нет, но надеялся. Я говорил тебе, что испытываю серьезные чувства и не намерен…

– А мое мнение? – возмутилась из чистого упрямства.

– Твой брат разрешил, – вставил Роднес.

– Что? Какой? Когда это Рых тебе разрешил? А как же мама с папой? – За спиной фыркнул Амур, и нервы не выдержали: – А знаешь что? Твой лучший друг меня поцеловал, вот!

Вздернула подбородок, переводя торжествующий взгляд с одного на другого.

Роднес замер. Потом перевел взгляд на Амура, который попытался сделать вид, что он тут ни при чем. Но меня не проведешь. Я решила идти до конца.

– Да-да, все именно так и было. Он вообще-то затянул меня в туалет – это же надо было додуматься! – прижал к себе, и неизвестно, что произошло бы, если бы мы не вернулись сюда. А там места мало, и его руки жили своей собственной жизнью, – продолжала фантазировать я.

– Что?

По коже снова побежали мурашки, стараясь спрятаться от повисшего в воздухе напряжения. Вот уж не думала, что Роднес так отреагирует. Туман начал темнеть, приближаться, грозя обхватить своими щупальцами.

– Ничего не было! – перепуганно заявил Амур. – Я пгосто хотел как можно быстгее вегнуть ее обгатно. Ты же должен понимать, на возвгащение домой тгебуется очень много сил. Я не хотел ее целовать, мне пгишлось это сделать! Годнес, сам подумай, зачем она мне сдалась? Вагвага – твоя целиком и полностью! Ее даже Гудон пгизнал.

Он торопился, глотал слова, видимо, боялся, что Исхан ему не поверит. Да и мне стало страшно. Никогда еще не видела своего артефактора таким убийственно спокойным. Вроде ничего не происходит, но страшно до жути.