Книга Мы еще встретимся с тобой - Мэри Хиггинс Кларк

Готовность в понимании Кела предполагала наличие у Лу оружия. Последний раз Лу стрелял почти семь лет назад, но такие навыки не пропадают. Это все равно что езда на велосипеде или плавание. Последнее время он отдавал предпочтение хорошему острому ножу.

Ферма располагалась в уединенном месте в лесу, и, хотя взрыв будет слышен в окрестностях, Кел полагал, что Лу успеет выбраться на шоссе до приезда полиции и пожарных. Лу старался не показывать своего нетерпения, хотя обилие информации, которую вываливал на него Кел, начинало действовать на нервы. Лу достаточно часто бывал на ферме и хорошо представлял местность. А уж о себе он сумеет позаботиться.

В пять часов Лу вышел из квартиры над гаражом. Было еще слишком рано, но Кел считал, что необходимо предусмотреть вероятные задержки в пути, чтобы не загубить весь план.

— Тебе понадобится время, чтобы припарковать машину на ферме до приезда Фрэн Симмонс. И ты должен поставить машину так, чтобы она ее не увидела, — предупредил Кел.

Когда Лу уже сидел за рулем, Кел вышел из-за гаража.

— Хочу проводить тебя, — сказал он с дружелюбной улыбкой. — Дженна решила провести вечер с Молли Лэш. Когда вернешься, зайди в дом, пропустим по рюмочке.

«И после такого задания ты позволишь называть тебя Келом, — подумал Лу. — Премного благодарен, старина». Он завел мотор и поехал к автостраде, первому отрезку пути к Уэст-Реддингу.

83

Фрэн показалось, что за прошедшие сутки состояние Молли стало хуже. Под глазами залегли синие тени, зрачки были расширены, губы и кожа стали серыми. Голос звучал тихо и неуверенно. Фрэн приходилось прислушиваться, чтобы разобрать слова.

Они сидели в кабинете, и Фрэн заметила, что время от времени Молли оглядывается по сторонам, словно не верит тому, что видит.

Она выглядела такой одинокой, такой несчастной, такой встревоженной. Если бы только ее родители могли быть рядом!

— Молли, я понимаю, что это не мое дело, но я просто обязана тебя спросить, — сказала Фрэн. — Не могла бы твоя мать оставить отца и приехать к тебе? Она ведь так тебе нужна.

Молли покачала головой, и на мгновение голос ее стал тверже:

— Ни в коем случае, Фрэн. Если бы не удар, они оба были бы сейчас здесь. Я думаю, что удар был намного серьезнее, чем они мне говорят. Я разговаривала с папой, голос у него бодрый, но... Я причинила им столько горя, что, если с ним что-нибудь случится, пока мама будет здесь со мной, я сойду с ума.

— А что с ними будет, если они потеряют тебя? — напрямую спросила Фрэн.

— То есть?

— Я очень беспокоюсь за тебя, и Филип тоже. И Дженна переживает. Давай говорить откровенно. Существует очень высокая вероятность того, что в понедельник тебя снова возьмут под стражу.

— Наконец-то мы заговорили откровенно. — Молли вздохнула. — Спасибо, Фрэн.

— Послушай меня. Я уверена, что даже если тебе придется вернуться в «Ниантик», ты очень скоро оттуда выйдешь. И это будет не условно-досрочное освобождение, а полное оправдание!

— Когда-нибудь, когда-нибудь, — мечтательно повторила Молли. — Я и не знала, что ты веришь в сказки.

— Перестань, — попросила Фрэн. — Молли, мне не хочется оставлять тебя в таком состоянии, но у меня назначена встреча, она чрезвычайно важна для многих людей, включая и тебя. Иначе я бы никуда не уехала. И знаешь почему? Потому что мне кажется, что ты уже сдалась. Я думаю, что ты решила не являться на заседание совета в понедельник.

Молли вопросительно подняла брови, но не возразила.

— Прошу тебя, Молли, поверь мне. Мы почти докопались до правды. Я в этом не сомневаюсь. Поверь в меня. Поверь в Филипа. Возможно, для тебя это неважно, но он любит тебя. Филип не остановится, пока не докажет, что ты и есть настоящая жертва всех этих событий.

— Мне нравятся строчки из «Американской трагедии», — пробормотала Молли. — Если я не ошибаюсь: «Люби меня, пока я живу, а потом забудь».

Фрэн встала.

— Молли, — ее голос звучал очень спокойно, — если ты в самом деле решишь покончить с собой, то ты сделаешь это, одна или в окружении целой армии. Но должна тебе сказать вот что: я зла на отца за то, что он покончил жизнь самоубийством. Нет, я не просто зла, я вне себя от гнева. Он украл много денег и наверняка отправился бы в тюрьму. Но потом бы он вышел, а я ударила бы во все колокола, встречая его.

Молли сидела молча, уставившись на свои руки. Фрэн нетерпеливо смахнула слезы.

— В худшем случае ты отсидишь свой срок до конца, — сказала Фрэн. — Не думаю, что такое случится, но все же допустим. Ты все равно будешь еще молода, чтобы по меньшей мере лет сорок радоваться жизни. Именно радоваться. Ты не убивала Анна-Марию Скалли. Мы все это знаем, и Филип не оставит от обвинений камня на камне. Так что давай соберись, девочка. В твоих жилах течет голубая кровь. Значит, ты — первый сорт. Так докажи это!

Молли стояла у окна и смотрела вслед отъезжающей машине Фрэн. «Хорошие слова, Фрэн, ты пыталась меня ободрить, но слишком поздно. Во мне не осталось ничего первосортного».

84

Доктор-отшельник нетерпеливо ждал появления Фрэн Симмонс. Наконец ее автомобиль показался на подъездной дорожке. Она позвонила в дверь ровно в семь часов, и это его порадовало. Он, ученый, был пунктуален сам и ожидал пунктуальности от других.

Он открыл дверь и в старомодной изысканной манере выразил радость от встречи с Фрэн.

— Почти двадцать лет я прожил здесь под именем доктора Адриана Лога, и все считали меня офтальмологом на пенсии, — сказал он. — Мое настоящее имя, и я с удовольствием называю его, Адриан Лоу. Но вы его уже знаете.

Фрэн видела в журналах его фотографии двадцатилетней давности, и на них был запечатлен куда более крепкий мужчина, чем тот, что стоял перед ней. В нем было меньше шести футов роста, худой, немного сутулый. Редеющие волосы стали почти белыми. Любой назвал бы выражение бледно-голубых глаз добрым. Манера поведения была скорее почтительной, почти застенчивой, когда он пригласил Фрэн в маленькую гостиную. Она выбрала кресло с жесткой спинкой, а не качалку, предложенную хозяином дома.

В целом Адриан Лоу оказался совсем не таким, каким мысленно рисовала его Фрэн. А чего, собственно, она ожидала? Пожалуй, после прочитанных статей и всего, что Фрэн узнала о нем, Адриан Лоу представлялся размахивающим руками фанатиком с горящими глазами или копией нацистского доктора-убийцы.

Фрэн уже собиралась спросить, позволит ли доктор записать интервью, когда Лоу сказал:

— Я надеюсь, что вы не забыли диктофон, мисс Симмонс. Я не хочу, чтобы меня, цитировали неверно.

— Разумеется, доктор. — Фрэн открыла сумку, достала диктофон и включила его. Не стоит давать ему понять, как много ей уже известно. Надо задать все приготовленные вопросы. Эта пленка сможет стать важной уликой.