Книга Как Китай стал капиталистическим - Нин Ван

Во-вторых, если фирмы не будут в одинаковой мере подчиняться общим рыночным ограничениям, то даже при наличии конкуренции между ними рыночная дисциплина будет подорвана, а процесс опытного обучения серьезно пострадает. В рыночной экономике фирмы приучаются к дисциплине: конкуренция отсеивает слабых игроков, оставляя сильных. Эксперименты, в которых участвуют фирмы, пытаясь угадать, какие товары и по какой цене предложить потребителям, сопряжены с высокой степенью неопределенности, проистекающей из недостатка информации о потребительских предпочтениях, планах конкурентов, ценах на производственные факторы и государственных регулирующих правилах. Рыночная дисциплина срабатывает, когда фирмы выживают только за счет предложения тех товаров, которые захотят купить потребители; на вырученные от продаж деньги они обеспечивают поступление новых факторов производства. Система рушится, если фирмы выживают за счет других факторов, например за счет благосклонности власть имущих.

Наиболее разрушительное последствие хаотического ценообразования не было связано с множественностью цен на производственные ресурсы. Несмотря на закон единой цены, разные фирмы часто закупали одинаковые ресурсы по разным спотовым ценам из-за недостатка информации и других дополнительных издержек, связанных с использованием рыночного механизма. Но не меньшую проблему представляли собой повторные и дублирующие инвестиции в регионы Китая. Отсутствие общего национального рынка серьезно ослабляло рыночную дисциплину – крайне важный механизм обратной связи, без которого не будет работать рыночная конкуренция. Это создало проблему, не связанную со слабыми бюджетными ограничениями: хронические недостатки государственных предприятий были следствием правительственного субсидирования по политическим мотивам[223]. Ограничения (и не только бюджетные) для государственных предприятий были не просто слабыми, а, что гораздо хуже, индивидуальными и устанавливались в договорном порядке для каждой фирмы отдельно. Не существовало никакого дисциплинарного механизма, чтобы отделить успешно действующие фирмы от неуспешных. В итоге сторонние лица практически не имели возможности узнать реальные результаты экономической деятельности госпредприятий. Кроме того, отсутствие рынка искажало систему стимулирования госпредприятий: руководителям было выгоднее договориться с государственным чиновником, чем повышать производительность труда на предприятии или завоевывать преданность покупателей. Неизбежным следствием была массовая неэффективность распределения ресурсов. Столь же разрушительные последствия имел эффект массового перераспределения, когда правительственные чиновники и директора госпредприятий заключали арбитражные сделки, пользуясь теми возможностями, что предоставляла хаотическая система ценообразования.

После южного турне Дэн Сяопина в 1992 году Китай принял ряд мер по консолидации рыночной экономики. Реформа ценообразования 1992-го и налоговая реформа 1994-го во многом устранили ценовые искажения и способствовали становлению общенационального рынка. Систему двойного ценообразования к середине 1990-х годов постепенно упразднили. В результате рынок превратился в значимый дисциплинарный механизм в китайской экономике. Фирмы были вынуждены совершенствовать свою продукцию для привлечения потребителей, вместо того чтобы работать над своим «гуаньси» («связи»), добиваясь благосклонности местных чиновников или органов государственного контроля. Явным признаком усилившейся рыночной конкуренции в китайской экономике стал растущий коэффициент отношения убытков к прибыли у государственных предприятий. В период 1981–1985 годов этот показатель в среднем составлял 5 %, в 1986–1990 годах – 28,2 %, в 1990-1995-м – уже 74,6 %, а в 1996-м почти достиг 200 % (Zhang Wenkui, Dongming Yuan 2008: 89).

Еще одним событием в области экономических преобразований в Китае стала приватизация государственных предприятий. Через 10 лет после начала реформы правительство страны наконец осознало, что «передача прав и прибыли» не привела к независимости и самостоятельности госпредприятий. По мере того как все большее число государственных предприятий оказывались нерентабельными и превращались в финансовую обузу для местных властей, экономическая логика начинала перевешивать идеологические соображения. Местные органы власти пересмотрели свою идеологическую приверженность государственной форме собственности; приватизации больше ничего не мешало. В то же время подъем в частном секторе экономики после 1992 года и его дальнейшая консолидация все больше привлекали специалистов из государственного сектора. Развитие рынка жилья в городах, пенсионная реформа и система страхования здоровья постепенно свели на нет зависимость госслужащих от работодателей. Все эти факторы облегчили процесс приватизации и сделали его политически приемлемым.

Как только стартовала приватизация, большинство уездных правительств распростились со всеми своими госпредприятиями. Число государственных предприятий, принадлежащих или подконтрольных центральному правительству, а также провинциальным и муниципальным властям, также значительно сократилось. Поскольку госпредприятия сохранили монополию лишь в нескольких отраслях, местные власти больше не могли рассчитывать на госсектор как на основу местной экономики или главный источник налоговых поступлений. Вместо этого они должны были предоставлять общественные блага и формировать хорошую бизнес-среду для привлечения инвестиций, что создало основу для региональной конкуренции.

6

Региональная конкуренция оживилась в 1990-х годах – после возникновения общенационального рынка и приватизации государственных предприятий. В предыдущее десятилетие протекционизм на местах и различные барьеры во внутренней торговле в значительной степени фрагментировали национальную экономику. Китайская экономика была децентрализована, но развитие региональной конкуренции сдерживалось. По мере того как все большее число госпредприятий превращались в 1990-х годах в финансовую обузу для местных властей, последние стали склоняться в пользу неидеологического подхода к частному сектору, который вскоре был признан основой региональной экономики. Что касается региональных бюджетов, после налоговой реформы 1994 года главными источниками дохода для местных властей был налог на добавочную стоимость и земельная рента. Оба источника были тесно связаны с ростом местной экономики. В то же время развитие общенационального рынка означало, что региональная конкуренция должна была подчиняться строгой рыночной дисциплине. В результате региональная конкуренция в 1990-х и в последующие годы являлась мощнейшим двигателем рыночных преобразований в Китае.

Исследователи уделяют особое внимание тесной взаимосвязи между децентрализованной политической системой Китая и острой региональной конкуренцией[224]. Поскольку местные чиновники назначаются Пекином, который в своей кадровой политике исходит из региональных экономических показателей, местные власти во многом управляют вверенной им территорией – провинцией, городом, уездом, волостью или поселком – как бизнес-корпорацией (ОІ1992; Walder 1995; см. также: Nee 1992). Существует определенное сходство между ролью, которую играло китайское правительство, и функциями руководства корпорацией. Кроме того, Пекин до сих пор контролирует многие важные экономические ресурсы, в первую очередь банковские кредиты и доступ к секторам, в которых сохранилась монополия государства. Неудивительно, что китайское правительство по праву считается критически важной силой рыночных реформ.