Книга Политическая цензура в СССР. 1917-1991 гг. - Татьяна Горяева

Последний раз изменить свой статус Главлит попытался в августе 1940 г. В очередном ходатайстве в СНК РСФСР, отмечалось следующее: «…Хотя Главлит юридически до сего времени и числится при Наркомпросе, фактически уже свыше двух лет из этой системы вышел; финансируется по союзному бюджету и все директивные указания получает непосредственно от СНК СССР и Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б)»{514}. Официально выход Главлита из Наркомпроса произошел только после войны, фактически же приправительственного статуса этот орган добился к 1940 г. На этом в основном завершилось формирование системы политико-идеологического контроля и цензуры в СССР.

Таким образом, можно сделать следующие выводы.

С первых дней существования советской власти в стране был введен контрольно-репрессивный порядок чрезвычайного военного образца, осуществлявший идеологическую диктатуру во всех без исключения интеллектуальных сферах. Важнейшими и определяющими в выработке идеологического курса инстанциями были высшие партийные органы — Центральный Комитет и его Политбюро, Секретариат, Оргбюро, а также функциональные отделы, занимавшиеся вопросами идеологии и культуры.

Культура, в понимании большевиков, была важнейшей частью идеологии, мощнейшим инструментом внушения и манипуляции народными массами. Идеологизация культуры, всех ее областей шла последовательно. Постепенно тенденция к минимизации свободы в идеологии охватила все этажи власти, идеократия стала стержнем господства большевиков.

Партия ни на минуту не ослабляла свого внимания к вопросам руководства культурой; именно она определяла не только издательскую, но и кадровую политику в этой области. В 1922 г. Л. Троцкий в письме ЦК изложил план «укрощения искусств». Он был реализован, в частности, в последовательно проводимой политике в отношении литературно-художественных группировок. Кроме реализации «плана Сталина — Троцкого» (подкуп, шантаж, запугивание, травля, организуемые выступления критики), давление на интеллигенцию осуществлялось путем прямых репрессий, в подготовке и проведении которых главную роль играли органы госбезопасности, внутренних дел и цензуры. Характерным проявлением системы являлась организационная и функциональная связь цензуры с репрессивными органами. Вначале военная цензура, а затем и другие структурные подразделения ГПУ—НКВД стали осуществлять цензурный надзор во взаимодействии с Главлитом, в том числе и перлюстрацию. К концу 1938 г. ГУГБ паутиной опутало практически всю интеллектуальную элиту советского общества, используя в своих целях любые незаконные методы, в том числе и политическую цензуру.

Параллельно с возникновением ведомственной цензуры (военной, иностранной и пр.), шло складывание государственной системы управления культурой, которая была призвана осуществлять прежде всего функции идеологического контроля. По степени концентрации власти наркомпрос 1920-х гг. можно сравнить только с НКВД 1930-х гг. Рассредоточение функций политической цензуры по различным управлениям отнюдь не ослабило контроль, а только сделало его более изощренным и запутанным.

Главлит был создан изначально как идеологический орган, в целях объединения всех видов цензуры для борьбы с идеологическими противниками. С 1922 г. Положение о цензуре пересматривалось не один раз. Главлит переходил из одного подчинения в другое, постепенно распространяя политическую цензуру на все новые и новые сферы общественной жизни. История складывания государственного цензурного аппарата имеет свою периодизацию: с 28 октября 1917 («Декрет о печати») до 20 января 1918 г. — «декретная цензура» (учреждено Петроградское областное управление военно-почтово-телеграфного и пограничного контроля); с 20 января 1918 до 1 августа 1921 г. — военная цензура в составе Наркомпочтеля и РВС; с августа 1921 г. до 6 июня 1922 г. — военная цензура в составе ВЧК — ГПУ до образования Главлита; с июня 1922 по 9 февраля 1923 г. — организация Главреперткома; с февраля 1923 до 14 апреля 1928 г. — создание еще одного контролирующего органа — Главискусства; с середины апреля 1928 г. до 6 июня 1931 г. — чистка и реорганизация Главлита; с июня 1931 г. по 14 октября 1933 г. — Положение об уполномоченном СНК СССР по военной цензуре; с середины октября 1933 г. по 17 января 1936 г. организация Всесоюзного Комитета по делам искусств (ВКИ) при СНК СССР; 1936–1938 гг. — период массовых репрессий в аппарате Главлита и других управленческих структурах; 1939–1940 гг. — фактический выход Главлита из состава Наркомпроса и его переподчинение СНК СССР.

В результате сложилась разветвленная сеть государственных учреждений с параллельными функциями идеологического контроля, куда входили система Госиздата, функциональные отделы Наркомпроса РСФСР (ИЗО, МУЗО, ТЕО и др.), прежде всего Главлит и Главрепертком, Главполитпросвет, Главискусство и др. Новая управленческая структура ВКИ при СНК СССР, имея возможность применять специфические методы воздействия на культурную среду, стала осуществлять параллельные функции политической цензуры.

Идеологическое руководство художественной культурой и контроль над ней как главная особенность функционирования системы политической цензуры (на примере политики по отношению к литературным группировкам 1920 — начала 1930-х гг.)

Богатейшая палитра русской культуры начала XX в. была представлена разнообразием направлений, эстетических и национальных традиций, художественных форм, методов и приемов. Литературно-художественная элита, несмотря на свою малочисленность, оказывала колоссальное влияние на общественно-политическую атмосферу, зачастую определяя ее градус. Разнообразие вкусов и пристрастий, порождающее бурные дискуссии в художественной среде, находило свое выражение в создании многочисленных литературных кружков, обществ, союзов, художественных салонов, вокруг которых группировались единомышленники. В первые годы после революции они продолжили свою деятельность, появились новые группировки в основном с пролетарским акцентом. Вначале государство никак не ограничивало их деятельность, отсутствовал официальный порядок их регистрации. В основном деятельность этих общественных образований состояла в обсуждении профессионально-творческих вопросов; в некоторых случаях они, наподобие профсоюзов, решали проблемы социальной защиты своих членов. Финансовой основой их существования были членские взносы и издательская деятельность, что делало жизнь членов этих организаций, независимой от государства, хотя и небогатой.

Политика партии первое время касалась общих принципов протекания культурного процесса. Как и другим областям культуры, литературе было отказано в праве полной автономии или свободы. А.В. Луначарский подчеркивал, что «государство обязано влиять на искусство и оно может делать это в определенном смысле, может определенным образом руководить искусством»{515}. Во второй половине 1920-х гг. литературе отводилась существенная роль в процессе всеобщего распространения образования и воздействия на народ наряду с агитационными видами искусства и печатью. Такая позиция объяснялась, с одной стороны, особенностями культурного наследия, которое досталось новому господствующему классу, с другой стороны, наличием огромной массы рассеянных на огромных территориях малообразованных людей. Однако концепции о соотношении определяющей роли партийной идеологии и степени ее влияния на литературно-художественную жизнь не существовало, а вопросы политической цензуры носили дискуссионный характер. Это было связано с тем, что у большевистских лидеров, в прошлом профессиональных революционеров, не было практического опыта управления страной. Они не владели механизмами этого многосложного процесса и поэтому стремились укрепить свои позиции прежде всего на идеологическом фронте.