Книга Чародей звездолета «Агуди» - Юрий Никитин

Карашахин, он присутствовал, добавил с кривой усмешкой:

– Великого Кобызстана!

Сигуранцев сказал очень серьезно:

– Полагаете, смешно?.. Величие определяется неразмерами территории или количеством крылатых ракет. Но дело не в этом. Первыедеятели этого будущего государства уже активно ищут на Западе сторонников,устанавливают связи.

– А на Востоке?

– Что на Востоке? Вы такой наивный? С Востока мощнаяфинансовая подпитка, уже поступает оружие, строительная техника.

– Да, нынешний губернатор, наивный дурак, решил, чтоему все это предложили за невинные голубые глаза и за баню с голыми бабами. Ещеи хвастается, что о соседях по областям за границей и не слышали, хоть те икрупнее, а ему король Саудовской Аравии самолично поздравление с днем рожденияприслал.

– Как насчет наркотиков? – спросил Карашахин.

– Пока нет. Во всяком случае, не замечено. Ислам, чтоуж там… Не пьют, не курят, не наркоманят, работают с утра до вечера – примердля русских соседей, чьи жены смотрят на кобызов с тоскливой завистью. Словом,есть данные, что еще пять группировок, пока более умеренных, не сегодня завтраприсоединятся к требованиям автономии мест, населенных преимущественнокобызами.

– Как с переброской войск?

– Маневры начинаем завтра. Громов сейчас летит наместо, надо проверить расстановку групп «Сосна» и «Вяз».

Это Карашахина не интересовало, а я спросил:

– А что случилось с прежним делением на красных ибелых? То бишь голубых и зеленых?

– Господин президент, когда это начиналось, тогда ещене знали, что голубые – это пидоры сраные, а зеленые – пингвинозащитники. Да ивообще с цветовой гаммой стремно: красные и белые – сами понимаете, коричневые– фашисты, желтые – китайцы, а фиолетовые – так лучше уж сразу мудакаминазвать. Про синих и оранжевых анекдоты ходят вовсю…

– Ладно, твои наготове?

– Подтянутся к окончанию маневров. Нечего светитьсязря. Среди иностранных корреспондентов почти все работают на разведку своихстран. У них глаз наметан, могут что-то заметить. Если позволите, я не будуприсутствовать на сегодняшнем заседании? От нас троих, я имею в виду силовиков,будет Сигуранцев, а я лучше буду с головой в разработке этой операции.Обязательно вылезет что-то неучтенное… а надо, чтобы его было как можно меньше.

– Хорошо, – согласился я, – хотя мне будетнедоставать вашей поддержки.

Громов сдержанно улыбнулся:

– Вы даже не представляете, как удивительно услышатьтакое от демократа!

Они отбыли, а я через полчаса вылез из кресла, разминаяспину, слегка отодвинул штору. Внизу к подъезду подкатывают черные мерсы,Бээмвэ, только Новодворский прибыл на родной волге, это его козырь в борьбе заголоса отечественных производителей. Телохранители резво распахивали дверцы,больше похожие на вышколенных лакеев. Правители страны, на ходу обмениваясьрукопожатиями, неспешно поднимаются по белоснежным ступенькам.

Я вышел на балкон, внизу прошел Новодворский, выглядитрасплюснутым, как раздавленный помидор, догнал Павлов, я услышал его бойкуюскороговорку:

– Великий Уинстон Черчилль сказал, что демократия –скверный способ управления, но все остальные – еще хуже!

Он красиво развернулся всем дородным телом, взялНоводворского под руку и повел в сторону буфета. Карашахин вздохнул им вслед:

– Господи, если бы всех попугаев, повторяющих этуфразу, собрать да отправить в Англию!

Каганов обронил лениво:

– А в Англии зачем идиоты? Это было сказано длявнешнего употребления. Черчилль был мастером дезы. Не забыли, он получилНобелевскую по… литературе? Вот если бы этих попугаев отправить прямо кЧерчиллю… Туда, где он сейчас…

– В смысле, в ад?

– Да, в самый большой котел.

Я поинтересовался у Карашахина:

– Вы подготовили материалы по демографии?

Он кивнул:

– Я собрал и распределил по рубрикам массу материала,вы ведь не сказали, что именно вам нужно. Но вкратце… если брать понародонаселению, то весь мир состоит из Китая, Индии и Запада. Это девятьдесятых всего человечества, остальное – исламский мир, но о нем разговорособый. Китай сейчас ограничивает рождаемость, но вы понимаете, что стоитвласти снизить драконовы меры, как китайцы расплодятся по всей поверхностипланеты, заселят горы и дно океанов. В противоположность Китаю Запад, в томчисле и Россия, просто не знают, как стимулировать рождаемость.

– Увы, – ответил я.

– Вы знаете, что население России в следующем годуснизится еще на шесть миллионов человек? Причем в трудоспособной части – втрое!Работать будет просто некому. Для сравнения: в начале двадцатого века в Россиижил каждый десятый человек планеты, в СССР – каждый двадцатый, сегодня – каждыйсемидесятый, а еще через двадцать лет – будет каждый двухсотый.

Я поинтересовался:

– А что с исламским миром? Насколько я понимаю, вы еговыделили в отдельный файл?

Карашахин кивнул, лицо озабоченное, время от времени бросалвстревоженные взгляды на Каганова. Тот кашлянул, сказал очень вежливо,предельно вежливо:

– Господин президент, совершенно не случайно, а послеболее тесного взаимодействия с господином Сигуранцевым у меня есть некоторыеинтересные данные. К примеру, одни страны лопаются от перенаселения, другиежестко ограничивают рождаемость, третьи избыток рождаемости очень умело иэнергично сбрасывают в другие страны. Ежегодно несколько миллионов мусульманправдами и неправдами, законно и незаконно внедряются на территорию странЕвропы, там приживаются, создают замкнутые анклавы. У меня есть, как я ужесказал, интересные… ну просто интереснейшие данные! Я просил бы принять менячерез два-три дня абсолютно приватно…

Наши взгляды встретились, я ощутил нехороший холодок вдольспины.

– Хорошо, – ответил я негромко. – Жду ваши…наработки.

Каганов слегка поклонился, отступил и неслышно удалился. Мнепоказалось, что он старается не встречаться с остальными членами правительства.

Карашахин проводил его задумчивым взглядом.

– Ну и фортели выкидывает министр финансов, –заметил он. – Что это с ним?

– Мы все сейчас ведем себя не так, – сказаля, – как держались всю жизнь.

– Это так, – проговорил он, вздохнув. – Аначалось с вас… Момент истины, так вроде называется это состояние?

– Что там еще в списке? – спросил я нетерпеливо.

Карашахин пробежал глазами по бумаге.

– Все по мелочи… разве что два часа назад закончиласьсамая крупная за последние годы демонстрация в Японии.