Книга Целомудрие и соблазн - Мэг Кэбот

Она захлопала ресницами, к собственному удивлению обнаружив, что готова заплакать. У нее в глазах стояли слезы. Самые настоящие слезы! Жаклин уже забыла, когда плакала в последний раз. Кажется, на похоронах отца, да и то лишь потому, что не знала, у кого теперь будет получать деньги на расходы. Чувствуя себя довольно странно от того, что слезы текли по ее щекам, Жаклин дрожащим голосом вопросила:

— Милый, ну почему ты так жесток?

На Брейдена эта сцена не произвела ни малейшего впечатления.

— Жаки, если ты не хочешь, чтобы я сделал с тобой то же, что сделал с этой дверью, то советую тебе не вилять и рассказать мне правду.

И тут Жаклин решила, что с нее довольно. Мигом забыв о слезах, она выпрямилась во весь рост, театральным жестом запахнув на себе пеньюар так, что тонкий шелк выгодно обрисовал ее соблазнительные формы.

— Ты скотина! — прошептала она, надменно вскинув голову. — Я так и знала, что рано или поздно ты начнешь меня бить. У вас в Севен-Дайалс все такие! Вам непременно нужно ударить женщину, чтобы утвердить над ней свою власть!

Но на Брейдена ее речь произвела еще меньшее впечатление, чем слезы.

— Что касается меня, — заметил он, — то в отношениях с женщинами я всегда предпочитал обойтись без физического насилия. Жаклин, если ты не признаешься, что наговорила сегодня Кэролайн Линфорд, о нашей свадьбе можешь забыть.

У Жаклин отвисла челюсть. Данная ситуация не входила в список тех случаев, для которых у нее было припасено подходящее выражение лица. И то, что сейчас было написано у нее на лице, отнюдь не соответствовало безупречному облику светской львицы.

— Чего? — визгливо выдохнула она.

— Что слышала! — рявкнул Брейден. — Выкладывай все как на духу!

— Ты не посмеешь… — Жаклин совсем забыла о том, что ее пеньюар не застегнут и его нужно придерживать у ворота. Ее руки бессильно повисли вдоль тела. Но шок оказался так силен, что она этого даже не заметила. — Ты, — отчеканила она, — ты не посмеешь расторгнуть помолвку!

— Это почему же? — невозмутимо спросил Брейден. — Уж не ты ли мне запретишь? Ну, говори, я слушаю.

— Я подам на тебя в суд. — Жаклин беспомощно хлопала ресницами. — Ты заплатишь за то, что нарушил обещание!

— Как тебе угодно. — Он нетерпеливо отмахнулся от нее. — Меня это больше не волнует. Только будь добра сообщить, что ты ей наговорила.

— Больше не волнует?! — Она метнулась к нему, распахнув пеньюар. — Да как у тебя язык повернулся сказать такое, Брейден? Неужели ты этого хочешь? Чтобы твое имя снова стало мелькать в газетах, но не в связи с новой моделью пистолета, а в связи с тяжбой, затеянной отвергнутой тобой невестой?

Он с досадой встряхнул головой, как человек, отгоняющий назойливую муху.

— Жаки, ты напрасно стараешься вывести меня из себя. Ты меня больше не волнуешь. Я не отрицаю, что когда-то все было по-другому. Но теперь… — Брейден отстраненно подумал о том, что его стряпчий, Лайтвуд, не одобрит такой откровенности, но продолжал говорить, поскольку ему действительно было все равно. Его ничто больше не волновало, кроме Кэролайн. — Теперь я решу, что не зря потратил деньги, если это позволит мне отделаться от тебя навсегда.

Это заявление потрясло ее до глубины души. Еще никогда ее женская гордость не получала такого удара. И она выпалила первое, что пришло ей в голову:

— Но я же люблю тебя!

— А вот это ты зря, Жаки, — усмехнулся он, выставив перед собой руки. — Это мы уже проходили.

— Но это правда! — Она уже не могла остановиться. Слова лились сами собой. — Я знаю, что ты меньше всего хотел бы услышать это от меня! Но это правда. Я тебя люблю!

— Тебе не кажется, что ты малость перегнула палку, Жаки? — заметил он с холодным презрением. — Чтобы ты кого-то любила? Нет, Жаклин. Уж лучше нам быть откровенными друг с другом. Свадьба отменяется!

Жаклин подскочила к нему и вцепилась в лацканы его сюртука.

— Так и быть! — вскричала она с отчаянием. — Я расскажу тебе все, что услышала от меня твоя леди Кэролайн сегодня утром!

Он улыбнулся, глядя на нее сверху вниз. От этой улыбки его лицо снова стало привлекательным.

— Ага, — кивнул Брейден. — Так-то лучше. Ну что ж, я слушаю.

— Право же, это были сущие пустяки! — заявила Жаклин с нервным смехом. — Возможно, кто-то может счесть меня немного жестокой, но мы ведь знакомы с ней еще со школьной скамьи, а ты знаешь, как у девочек принято дразнить друг друга…

— Ну да, конечно, — ответил Брейден. — Я представляю, как Кэролайн не давала тебе проходу и каждый день доводила тебя до слез, и ты не устояла перед искушением подразнить ее в ответ.

Но леди Жаклин не уловила сарказма в его словах и продолжала как ни в чем не бывало:

— Вот видишь, теперь ты все понял! Именно так все и было. Я пошла на поводу у детской обиды и сразу заявила ей в лицо, что она по уши в тебя влюблена…

Брейден вдруг схватил ее за руки и сжал так, что затрещали кости.

— Что, — прошипел он сквозь стиснутые зубы, — ты сказала?

— О леди Кэролайн? — Но посмотрев на его лицо, Жаклин удивленно воскликнула: — Ах, милый мой, только не говори, будто ты ничего не заметил! Кэролайн всегда выдавали ее глаза. Эта скромница никогда не умела скрывать свои мысли…

Он стиснул ее руки еще сильнее.

— И что она тебе ответила? — осведомился Брейден, встряхнув леди Жаклин, как тряпичную куклу. — Что сказала Кэролайн тебе в ответ?

— Ну а как ты думаешь, дорогой? Конечно, она пыталась отпираться. — Жаклин жалобно посмотрела на свои руки. — Брейден, у меня будут синяки!

— Отпираться?

— А что еще прикажешь ей делать? Она прямо не знала, куда деваться от стыда! В смысле, после того, как я дала ей понять, что между великим Брейденом Грэнвиллом и малюткой леди Кэролайн Линфорд не может быть ничего общего. В конце концов, это даже смешно: Лондонский Сердцеед и милая непорочная леди Кэролайн! Хорошая из вас получится пара! Конечно, она пыталась что-то возражать: дескать, ей кажется, что ты отвечаешь ей взаимностью… — Леди Жаклин не случайно сделала это отступление от правды. Ей необходимо было увидеть реакцию Брейдена. Его ответ мог поведать ей о многом. — Но я заверила ее, что для тебя это не более чем игра.

Он отпустил ее так неожиданно, что Жаклин чуть не упала, зацепившись ногой за кусок доски.

— Игра, — потрясенно пробормотал он. — Господи Боже!

Итак, Жаклин получила требуемый ответ. Она выпрямилась и поправила пеньюар, аккуратно затянув на талии пояс. Подтвердились самые худшие ее опасения. И кто бы мог подумать, что такое возможно? Что сильный, независимый мужчина не устоит перед какой-то девицей, сдвинутой на лошадях?

Нет, этому не бывать! Она не получит Брейдена! Жаклин ей не позволит.