Книга Отель «Ambassador» - Виктор Степанычев

– Но почему, вы еще молоды, – попытался ей возразить Веклемишев.

– Мусы нет… Его дитя я потеряла, – с трудом произнесла Нино, и ее лицо подернулось мертвенной серостью. – Мы ждали ребенка, но я не смогла его выносить. Уже здесь, в Германии, случилось… Меня спасли люди и бог, только зачем? Наверное, для того, чтобы я сохранила и передала вам эти записи и выполнила волю Мусы.

– Возможно, этим вы спасли других детей. Ради них Муса отдал свою жизнь…

– И наши тоже, – скорбно улыбнулась женщина. – А вот и Майкл.

Запыхавшийся ирландец протянул Нино плоскую пластиковую коробку с диском. Она взяла ее и протянула Вадиму.

– Возьмите. Спасайте ваших детей. Прощайте, Викинг!

Веклемишев принял диск, но не выпустил ее руку, а склонился и поцеловал холодное запястье.

– Спасибо! И простите, если сможете.

– Бог простит! – тихо сказала женщина, повернулась и вышла из комнаты.

Глава 2. Загадка «чугуна»

Вадим раз за разом ставил на начало записи и вглядывался в мутное изображение короткого, тридцатисекундного, ролика, снятого плавающим объективом мобильного телефона. Он уже понял, что человек, за которым следит камера, не кто иной, как Халиф. Правда, опознать его было не то что трудно, а практически невозможно. Братья Вальдингеры на славу поработали над изменением внешности террориста. Съемки происходили в комнате. Там были еще люди, но их Вадим раньше никогда не видел. Они разговаривали, активно жестикулировали, однако качество записи не позволяло разобрать, о чем идет речь.

Еще в Москве Веклемишев профессионально изучил и запомнил прежнее, «настоящее», лицо Мадаева и мог сейчас вытащить из памяти и его юношеское фото из студенческого билета, и снимок передовика производства, заместителя начальника электроцеха, напечатанный в многотиражке. А еще было последнее, растиражированное в различных ракурсах изображение Халифа из любительского видео чеченских боевиков, где запечатлена казнь российских солдат. Мадаев случайно попал в кадр, всего на четыре секунды, но это был именно он, матерый волк, потерявший на миг бдительность.

Веклемишев до боли в глазах всматривался в человека на экране компьютера и не мог найти в его лице ни одной схожей черты с тем предыдущим лицом Мадаева. Он уже отправил по электронной почте записи в Москву, чтобы там смогли провести экспертизу и убедиться, что человек на видео с мобильника именно Халиф. При всех изменениях внешности все же есть реальная возможность идентифицировать человека – по строению черепа и конфигурации ушей и даже прикусу…

Второй ролик был еще короче и ничего нового не принес. Дагаев, держа перед собой телефон, повторял то, что уже было известно Веклемишеву. Тяжело дыша, срывающимся голосом Муса говорил, что Халиф планирует провести террористический акт этой зимой в Москве. Он хочет уничтожить столицу. В его группе двенадцать человек, из которых большая часть чеченцы, но среди них есть и этнические грузины. На этой записи Муса уже не упоминал о «другом лице» Халифа, а конкретно заявлял, что Мадаев сделал себе пластическую операцию и кардинально поменял внешность.

Веклемишев щелкнул мышкой, вновь запуская запись, отхлебнул глоток кофе и откинулся на спинку стула. Он коротал время до отлета за компьютером в интернет-кафе. Ветлугин дал команду Вадиму возвращаться в Москву. На его инициативу выехать в Австрию с целью оказания помощи Стоянову генерал ответил отказом и, не вдаваясь в подробности, сообщил, что Димитр со своей задачей справился и также возвращается в столицу.

Веклемишев искренне удивился и порадовался за капитана. Он считал, что Стоянову досталось сложное задание, а вот видишь, за двое суток управился.

Вадим еще раз прогнал запись, всматриваясь в лицо человека, которого они разыскивали, стараясь в самых мельчайших подробностях заложить его в память. Глянув на часы, он понял, что надо спешить. Самолет вылетал через два часа, значит, уже скоро должна начаться регистрация на рейс.

Веклемишев закончил просмотр записи, вынул диск из системного блока и выключил компьютер.

В такси по дороге в аэропорт он еще раз проанализировал итоги своего вояжа в Южную Африку и Европу. Результаты, конечно, оставляли желать лучшего, однако стыдиться лично Вадиму было нечего. Он сделал все, что мог, и не его вина, что расследование далеко не продвинулось, а если говорить честно, продолжало буксовать на месте.

Правда, несколько многоточий им удалось убрать, главным из которых было «другое лицо» Мадаева. Одновременно с этим стиралась неопределенность пребывания Халифа в ЮАР и Австрии, а также стало понятно, куда потрачена примерно шестая часть денег из трех миллионов долларов, полученных им на проведение террористического акта. Дело за самым малым: узнать, когда и как планирует Халиф уничтожить Москву. Считай, откуда вышли, туда и вернулись.

До Москвы Веклемишев добрался без происшествий. Столица удивила его небывало теплой для второй половины декабря погодой. Вадим особенно не следил за прогнозами, некогда было, но как он улетал полторы недели назад, когда термометр показывал плюс девять, так и вернулся при плюс десяти.

В аэропорту его встречали. Хотя уже был поздний вечер, Ветлугин ждал Веклемишева у себя. Генерал встретил Вадима по-деловому сухо. Он выглядел уставшим, под глазами залегли глубокие тени. Пожав руку Веклемишеву, генерал указал ему на стул у приставного стола и сразу перешел к делу:

– Экспертиза была достаточно сложной, но специалисты подтвердили, что на видеозаписи, сделанной Мусой Дагаевым, запечатлен именно Мадаев. И Стоянов доставил из Вольфурта дополнительное подтверждение этого факта.

Ветлугин выложил перед Вадимом несколько узнаваемых снимков. Все они были сделаны с ролика, снятого Мусой. Над ними хорошо потрудились компьютерщики. Если качество видеозаписи оставляло желать лучшего, она смотрелась и темной и неустойчивой, то изображения Халифа на снимках были достаточно четкие.

– А вот что привез Стоянов. Он прилетел из Австрии сегодня днем.

Генерал передал Веклемишеву лист ватмана величиной в два стандартных листа. На нем простым карандашом был нарисован человек, в котором легко узнавался Мадаев в своем новом обличье.

– А это откуда? – удивился Вадим. – В клинике доктора Вальдингера-второго рисуют портреты своих клиентов для галереи достижений пластической хирургии?

– До клиники Димитр не добрался. А если бы и смог в нее проникнуть, то вряд ли он там что обнаружил. Кстати, правильно, что ты туда не поехал. В Вольфурте, как узнал Стоянов, уже ждали «русского мафиози» с твоими приметами. Видимо, весточка из Йоханнесбурга пришла с предупреждением. Капитан сам еле ускользнул от пристального внимания местной полиции. Они так и не узнали, что Димитр из России.

– А как же паспорт? Гостиница?

– Новичкам везет, – усмехнулся Ветлугин. – Вольфурт городок небольшой и гостиница там крохотная, всего на несколько номеров, при местном баре. Димитр представился хозяину болгарином и тут же попал в объятия земляка, завсегдатая бара. Оказалось, что он художник, покинул Болгарию и осел в Австрии лет восемь назад. Получил в наследство от дальнего родственника, проживавшего в Вольфурте, домик и приличную сумму денег, и с тех пор прогуливает ее. А от внимания полиции этот болгарин спас Димитра, представив его своим двоюродным братом из Пловдива. В общем, тот вечер они прогуляли в баре. Болгарский язык Стоянов знает в совершенстве, поэтому проблем с общением с новым другом не было. Ночевали в доме у «брата». Художник все порывался нарисовать портрет Стоянова, приговаривая, что у него запечатлены в карандашных рисунках все жители и гости Вольфурта.