Книга Русские распутья или Что быть могло, но стать не возмогло - Сергей Кремлев

Не более основательны и обвинения Хоскинга насчёт того, что Иван-де пожертвовал дочерью Еленой, выдав её «за литовца» и тем «обрекая на заточение и смерть». Брак Елены с великим князем литовским Александром Ягеллоном оказался фактором стабилизации отношений Руси и Литвы, в 1503 году Елена способствовала заключению перемирия между ними в первый раз, а в 1508 году – во второй. Её отец к тому времени уже умер, и лишь через шесть лет после смерти отца Елену по проискам польско-литовского князя Радзивилла заточили в тюрьму, где и отравили. Мог ли Иван предвидеть для дочери такой конец?

Карл Маркс, подводя итоги деятельности Ивана III Великого, писал: «Изумлённая Европа, в начале царствования Ивана едва замечавшая существование Московии, стиснутой между татарами и литовцами, была поражена внезапным появлением на её восточных границах огромного государства, и сам султан Баязет, перед которым трепетала Европа, впервые услышал высокомерные речи московита».

Такая оценка вполне исторически верна и ёмко отражает суть и значение для России фигуры и эпохи Ивана Великого. Его сын Василий III Иванович получил по наследству уже великую державу.

Иван III Великий скончался в октябре 1505 года, и ему наследовал Василий III. В год смерти отца Василию III было двадцать шесть лет – он родился 25 марта 1479 года. Отец успел сделать за своё долгое правление более чем немало, хотя и не более того, что мог сделать. Исторические возможности были использованы им полно, и, всё же, препятствий на пути России предвиделось в избытке.

Карамзин писал о России Ивана III, что она, «как держава независимая, величественно возвысила главу свою в пределах Азии и Европы, спокойная внутри и не боясь врагов внешних». Во многом так оно и было на деле, однако это не означало для нового великого князя Московского ни внутреннего, ни, тем более, внешнего мира. Внешних врагов можно было не бояться лишь в том смысле, что любой из них уже вряд ли мог бы пройти по Руси так, как это сделали Батый и Тохтамыш. Однако сильных и опасных врагов у Руси и у Василия III хватало до конца его правления.

До 1509 года – когда умер потенциальный претендент на великий стол, племянник Василия, Дмитрий Иванович «Внук», молодой великий князь московский мог опасаться дворцового переворота. Василий III щедро одаривал Дмитрия в заточении, но полностью спокойным быть не мог.

Впрочем, внешние угрозы оказывались и более докучными, и более опасными. В 1507 году был совершён первый набег на Русь крымских татар, и отныне крымчаки стали серьёзной проблемой России почти на три века. По позднейшим оценкам за период с начала XVI века до 1783 года, когда Крым был присоединён к России, вследствие набегов Великая и Малая Россия потеряли от 3 до 4 миллионов населения. В Стамбуле – бывшем Константинополе, кормилицы и няньки мамелюков – султанской гвардии, были русскими. Русские пленницы наполняли гаремы, становились даровой прислугой. Русские рабы в кандалах ворочали вёсла на французских и венецианских галерах…

Итак, на юге разрасталось Крымское ханство Менгли-Гирея. Былой союзник, крымский хан усиливался, ориентировался на единоверную Османскую империю и укреплял свои границы. На левом берегу Днепра у бродов возникла татарская крепость Ислам-Кермень, ещё одну каменную крепость татары поставили у Перекопа, а на западе появилась крепость Ак-Чакум (Очаков)…

Если в 1480 году Менгли-Гирей своим рейдом в Литву помог русскому успеху «стояния на Угре», то в 1507 году он заключил с Литвой союз, и это позволило последней начать военные действия против России.

2 июля того же года Менгли-Гирей выдал польскому королю и великому князю литовскому Сигизмунду I Старому ярлык на управление многими русскими городами, включая Киев, Владимир-Волынский, Смоленск и даже Новгород и Псков…

Василий III вёл неизбежную для России войну с Литвой за возврат России русских же земель. И когда в 1514 году русские войска взяли Смоленск, Менгли-Гирей направил Василию III ультимативное послание, где заявлял, что он-де пожаловал «Смоленский юрт» во владение Сигизмунду, и русские не имеют права присоединять Смоленск к своим владениям. Менгли-Гирей требовал передачи ему также Брянска, Карачева, Новгород-Северского, Почепа, Путивля, Радгощя, Рыльска и Стародуба. Хан писал Василию, что «те писаные восьм городов из старины наши были, а отцу твоему великому князю Ивану мы их дали»… Менгли-Гирей заявлял претензии и ещё на 35 русских городов.

Заниматься в этих условиях мощным цивилизационным строительством и развитием было сложно, а. пожалуй, что, и невозможно. Заботы о внешней безопасности государства съедали и силы, и средства, и время…

Крымские татарские ханы, так же, как ранее монгольские ханы, не имели ни малейших цивилизационных потенций, а ломать, как известно, не строить… Русь жила идеями созидания и процветания на базе созидания, а ханский Крым возрастал на идеях грабежа и процветания на базе грабежа.

Для перспектив Польши ни татары, ни даже турки особой опасности не представляли – им противостояла прежде всего Россия. Но для подпавших под власть Польши и Литвы южных украинных земель и для московских южных земель эта опасность исключала их мало-мальски устойчивое развитие – вместо нового строительства надо было то и дело заниматься восстановлением разрушенного.

Почти сразу Василию III Ивановичу пришлось решать и проблему отношений с Казанским ханством. Трижды ему пришлось организовывать походы на Казань – на хана Мухаммед-Эдина, пока тот не признал себя московским подручником на прежних условиях.

Успех был тогда, увы, временным. Так, в 1531 году на казанский престол вместо изгнанного русскими крымского царевича Сафа-Гирея был возведён касимовский прорусский царевич Джан-Али, Чингизид. Однако в 1535 году – через два года после смерти Василия III, Джан-Али был убит жителями Казани, и на его место вновь приглашён Сафа-Гирей…

Русь, впрочем, продолжала закрепляться на Волге. В 1523 году посланный Василием III воевода князь Александр Борисович Горбатый-Шуйский Сучок основал на высоком правом берегу Волги в 1 километре от впадения в неё реки Сура город-крепость, названную в честь Василия Василь (позднее – Васильсурск). Князь Горбатый-Шуйский, к слову, вообще «специализировался» по татарам – как казанским, так и крымским, позднее стал крупным военачальником Ивана IV Грозного, участвовал в Казанском походе Ивана…

Отношения с Литвой и Польшей тоже представляли собой почти постоянный конфликт, поскольку Василий III был последователен в продолжении внешней политики отца и деда. Когда в 1505 году умер Иван III – тесть польского короля Александра Ягеллона, Александр сразу же стал готовиться к войне с Москвой за возврат прежних «литовских» владений в Западной Руси. Но когда в 1506 году умер без наследника сам Александр, Василий III попытался стать преемником своего зятя на литовском престоле и личной унией объединить Восточную и Западную Русь. Проект это был достаточно реальный, поскольку в составе Литвы русских земель было больше, чем собственно литовских, а сестра Василия Елена была вдовой Александра Ягеллона.

Однако польский престол занял брат Александра – Сигизмунд I Старый, естественно враждебный Руси. Начались войны, шедшие с переменным успехом, и с расширением Руси в её прежние западные пределы дела шли пока туго, хотя в 1516 году Василий III заключил договор с Данией о военном союзе против Швеции и Польши. Вторая война с Литвой 1512–1522 года вернула России Смоленск.