Книга Фаранг - Евгений Шепельский

— Ну? Так сколько, Джорек?

— Нисколько. Удивлены?

Они, безусловно, удивились. А я, такой маленький и тихий в прошлой жизни, вдруг ощутил, как мне приятно вот такое всеобщее удивленное внимание.

— В таком случае, чего же ты хочешь? — спросил Ормазар, с трудом сохраняя спокойствие. Спокойно, дедулька, попустись! Сейчас все скажу. Терпение, и не вздумай больше нести хрень про жареные листья!

Вместо ответа я встал, подошел к окну, нагло оттянув витражную створку к самому лицу усатого мага. Панорама столицы показалась мне мрачной. Вдалеке за городскими бастионами я различил Сумрачье — серые холмы, покрытые редколесьем. Да, несомненно — там было Сумрачье, я знал это. А вот гору с Судным Деревом отсюда было не разглядеть. Да, крыши города были те самые, по которым я прыгал в своем сне. Наряду с прошлым, мне снится будущее? Хм-м… Или — возможное будущее? Где бы еще найти того человека, который поможет разобраться? В Верморе, не иначе. Какие-то странные отношения связывают ту, что призывает Джорека в Вермор, и самого Джорека. Любовница она ему, что ли… Впрочем, это-то как раз неудивительно. Женщин в объятиях Лиса перебывало множество. В любом случае, мне придется прибыть к ней, так как, по-видимому, она — единственный персонаж в этом мире, настроенный к Джореку положительно. По крайней мере мне так кажется.

У нее я смогу узнать о себе больше. Надеюсь, что узнаю.

Голос Ормазара хлестнул, как бичом:

— Джорек!

Я мазнул по нему взглядом, иронично вскинув брови. Терпи, дедуля, терпи!

— Я возьму камнями. Булыжниками, необработанным гранитом… Ха! Мне нужны драгоценности. Бриллианты, изумруды, рубины и прочая шняга. Золото слишком… тяжелое.

Все четверо прекрасно разумели язык денег. Они не удивились. Последовали согласные кивки. Несчастный мэтр Раузер вновь сыграл роль мальчика на посылках.

Кронгайм сказал, отчетливо хрустнув шеей, которую я мог переломить двумя пальцами:

— Джорек… ты человек дела.

Я промолчал. Мы нашли общий язык. Вернее — я помог его найти.

— Только не облажайся, как с моей сестрой в прошлый раз!

Облажайся! Какой высокий слог!

— Тогда… закончить дело не позволили обстоятельства.

Он кивнул — видимо, я снова угодил в цель.

Мы находились, кажется, на третьем либо четвертом этаже. Во дворах ковена сновали вооруженные люди, готовые к акции. Время начинало спрессовываться. Я ощутил страшную, чудовищную предопределенность. То, чему суждено произойти сегодня — произойдет, как бы я ни старался этого избежать, как бы ни вертелся, как бы ни извивался, словно уж на сковородке.

— Почему я? — спросил, глядя на Ормазара. — Болгат поймал Рикета, гнусного воренка, правую руку Сегретто, как я понял из разговоров.

Ормазар повел лохматой бровью.

— Мэтр Бромбак?

Усач сказал брюзгливо:

— Джорек, человек, известный тебе как Рикет, вор и знаток ловушек Ямы, сбежал. Мы надеялись использовать его знания, чтобы пройти магические охранные контуры, расставленные Сегретто.

О-о!

— Бежал прямо с поля? Или из ваших катакомб?

— Прямо с поля. А тебя мы нашли с клинком, торчащим в горле. Если бы не подобрали, ты бы сгорел, умер, — до того тебя обессилили глейв и яд.

Ну да, Рикет успел меня прикончить. Он так думал, по крайней мере. Я ведь убил Тизарра — очевидно, большого его приятеля.

— Рикет Проныра знал все магические ловушки, расставленные Сегретто и его подельниками, — сказал Бромбак. — Знал он и безопасный путь в логово Сегретто. Он ведь его правая рука… тут, наверху. Мы долгое время не могли его поймать… Однако недавно мы его изловили — но он бежал прямо в Сумрачье еще до того, как мы смогли его допросить нашими, магическими методами…

Другими словами, до того, как вы принялись зондировать ему мозги.

— Однако изловили и там.

Мэтр Бромбак кивнул.

— Изловили и там — но он удрал прямо с поля во время атаки Чрева на Кустол. Однако же мы заполучили кое-что получше Рикета — тебя.

Я кивнул, залихватски стукнув себя в грудь.

— Точно так. Только я шел к вам добровольно. Но если в Яме ловушки, они прикончат и меня, разве нет?

Бромбак покачал головой.

— Нет. Ты, Джорек, уникум, и сам знаешь это. Ловушки — магические, а магия почти не причиняет вреда твоему телу. Пока ты лежал бездыханным, мы провели над тобой множество… экспериментов! Ты пройдешь сквозь все капканы Сегретто как нож сквозь масло. Пройдешь центральным путем Ямы и убьешь Сегретто. Наша гвардия и мы пойдем следом. Ловушки, ранее умерщвлявшие наших магов и солдат, будут разряжены — ты разрядишь их, Джорек! Ты разрядишь их для нас!

Черт подери, мать твою, вот это блин расклад!

Тиха Громов немедленно захотел уменьшиться до размеров своего прежнего роста, отрастить крылья, сигануть в окно и улететь. Однако я все-таки пообтерся в этом мире, да и в своем был делан не совсем пальцем. Я не стал орать и прыгать, изобразил на своем новом лице кривую и без меры циничную улыбку конченой мрази.

— Резонно, Бромбак. Знаю, что я жру магию. Есть такое дело. Я не против прикончить Сегретто, но это будет стоить вам лишних денег.

Они не возражали. Я стал своим. Я пел на их языке. Все-таки — все, все, все сильные мира сего, короли, президенты, менеджеры, директора фирм, и даже маги, говорят на одном языке — языке денег и власти. Теперь я начал раздевать их вопросами. Они окончательно приняли меня за своего — за такую же циничную, сгнившую мразь. И не боялся я выдать себя, как при Йорике, — они не знали о личности истинного Джорека почти ничего. Не знали, что ему плевать было на моральную сторону заказа.

— А чем же так знаменит этот Сегретто? Я, признаться, слышал о нем еще в баронстве Урхолио. Говорят, он обучает бездомных деток? Как… — чуть не сказал «самаритянин». — Как бескорыстный… э-э-э… благотворитель? К чему он это все… э-э… затеял?

Они набычились — все, одновременно. Переглянулись — мол, стоит ли доверять мне такую информацию. Молча — глазами — выдали мне пропуск.

Заговорил Ормазар:

— Сегретто побывал в Чреве. Надышался там… глейвом. Глейв суть дыхание чужого мира, до сих пор не познанное нами в полной мере… Глейв творит чудовищные метаморфозы с душой и плотью смертных… и бессмертных тоже… Но не всех это касается. Некоторые — и их единицы — невосприимчивы к глейву. А иные — их ничтожно мало, после отравления глейвом получают усиление… некоторых иных качеств… Мыслительные способности и… — тут он сказал, как сплюнул, — моральные качества возрастают многократно! А также у них появляются спонтанные способности к чуждой, малопонятной для нас магии… Сегретто из таких. Побывал и изменился. И теперь доставляет нам проблем больше, чем… принцесса… любящая совать нос не в свои дела.