Книга Источнику не нужно спрашивать пути - Берт Хеллингер

Насильственная смерть

Смерть — это вызов каждому из нас. То, что смерть — всегда избавление и воспринимается как таковое, это неправда. Часто смерть переживается очень тяжело, болезненно, сурово. Пытаться вжиться в чувства жертвы пыток или жертвы иной насильственной смерти, это дерзко. Такая попытка плохо отразится на моей жизни и, возможно, на моей смерти. Нужно держаться собственной жизни и собственной смерти, пока не придет твое время. Поэтому я просто уважаю страдание этих жертв и не пытаюсь вмешиваться в их страдание и в их судьбу.

Пересадка органов

УЧАСТНИК: У меня вопрос относительно пересадки органов. Что происходит с донорами и что происходит с реципиентами? Как вы считаете, допустимо ли донорство органов?

Б. X.: В одном из моих курсов участвовал мужчина, которому сделали пересадку печени. На мой вопрос, знает ли он своего донора, тот ответил: «Нет». Тогда я поставил заместителя донора напротив него в расстановке. Донор чувствовал себя очень плохо, а реципиент не был готов поблагодарить его. Он сказал: «Я имею на это право». Я сказал ему: «Так ты не сможешь жить».

Честно говоря, я считаю пересадку органов абсурдной. Если жизнь окончена — она окончена. Я бы не хотел получить свою жизнь за счет другого.

В другом курсе участвовал мужчина с высокой почечной недостаточностью. Он ожидал пересадки почки. Я выбрал заместителя для него и заместителя для его донора и поставил их друг напротив друга. Через некоторое время я попросил клиента сказать своему донору: «Я жду твоей смерти». Сказав это, он начал плакать. Он почувствовал, что это невозможно.

Умирание и смерть

Предварительное замечание. Нижеприведенное интервью было записано Баварским телевидением, отрывки из него были показаны в эфире.

Первопричина

— Что происходит, когда мы умираем?

— Когда мы умираем, мы переходим в другое состояние, о котором мы ничего не знаем. Мое представление таково: наша жизнь берет свое начало от источника, которого мы не знаем. Умирая, мы погружаемся обратно в этот источник. Поэтому и сама жизнь не может быть чем-то большим, высшей ценностью. Источник, из которого жизнь берет свое начало, больше, чем сама жизнь. Поэтому и переход от жизни к смерти не есть потеря. Замыкается круг, начало и конец которого — одно и то же.

Жизнь выходит из этого источника и, достигнув своей высшей точки, снова погружается в него. Как день, который занимается, разгорается, достигая зенита, некоторое время держится в зените, как кажется, и снова клонится к закату, к вечеру, а потом уходит в ночь.

День тем полнее, чем больше времени прошло. Так же и жизнь. Чем больший ее отрезок позади, тем она становится полнее, ближе к концу она полна и совершенна.

Как у круга начало и конец замыкаются в одной точке, так происходит и с нашей жизнью. Между ее началом и концом — отпущенное нам время.

— Это значит, что времени вовсе не существует.

— Время существует между началом и концом. Остальное во власти иного, нам недоступного.

— Это предположение или это ваш опыт?

— Это близко к философским представлениям. Ведь жизнь не может быть больше, чем ее источник. Поэтому и в смерти нет ничего страшного.

Второй вывод, вытекающий из этого предположения, таков: не важно, сколько мы живем, — живем мы мало или живем долго. В итоге начало и конец, или «до» и «после», одно и то же.

Ранняя смерть

— Что делать, если кто-то рано умер?

— Кто погружается в небытие, тот не потерян, в источнике жизни каждый в сохранности. И разве может быть в источнике что-то потеряно? С философской точки зрения это немыслимо.

Наши усилия сохранить нечто любой ценой, как будто это может пропасть, не играют в этой связи никакой роли. Источник ничего не может потерять. Если думать таким образом, обретаешь иную позицию по отношению к жизни, к происходящему и к смерти, не важно, рано или поздно она пришла.

— Почему некоторые люди живут долго, а некоторые умирают рано? Они выполнили свою задачу?

— Некоторые считают, что мы живем для исполнения некой миссии. Возможно, мы находимся на службе чего-то большего, того, откуда появляется жизнь. Но если это так, то нет различия между службой одного и службой другого. Это одна и та же служба. Поэтому для меня не имеет значения, долгая это служба или короткая.

— Но как тогда объяснить, что дети умирают вскоре после рождения, как вообще объяснить детскую смертность?

— В отношении ранней или поздней смерти я имею некий опыт семейных расстановок. Если рассмотреть семейную динамику, которая проявляется в ходе расстановки, можно увидеть, что умершие не исчезают, они продолжают присутствовать в рамках семьи. При этом бросается в глаза, что именно рано умершие оказывают очень сильное влияние на семью. Если, например, рано умерший ребенок забыт, о нем не вспоминают, то часто другой ребенок подражает ему. Это значит, что другие из лояльности и верности к рано умершему ребенку стремятся умереть. И это говорит о том, что и умерший ребенок является полноправным членом семьи, несмотря на то, что он, возможно, успел сделать лишь несколько вдохов. Он не может и не должен пропасть из семьи. Его нужно уважать как человека, который жил и продолжает оставаться с семьей.

— Итак, всякий, кто умер, остается связанным со своей семьей. Его дух остается или как иначе это можно представить?

— Как? Это нам неведомо. Но оставаться может только то, что существовало. Будущее не может оставаться. Настоящее не может оставаться. Оставаться может только то, что было. Это спокойствие остающегося может относиться только к тому, что было, включая человека, который был.

Смерть и примирение

— Что происходит, когда жизнь отграничена от смерти?

— Мы могли убедиться, что многие боятся умерших, потому что рассматривают жизнь как высшую ценность. Они боятся мертвых, полагая, что те настроены враждебно по отношению к жизни или завидуют живым. Это старое греческое представление. Если мы примиримся с умершими, мы примиримся и с собственной смертью. Это произойдет, если мы посмотрим на умерших, прежде всего на членов нашей семьи, и дадим им посмотреть на нас. При этом происходит удивительная вещь.

Если мысленно представить себе, что идешь к умершим, к тем, кто был нам особенно дорог, кого мы любили... Смотришь на них, ложишься рядом с ними и лежишь до тех пор, пока не наступят полная тишина и спокойствие. Тогда, по прошествии некоторого времени, почувствуешь, что умершие устремляют свой взгляд на нас, давая нам некое указание, свое благословение, силу. Они предоставляют нам свою поддержку в течение жизни, до тех пор, пока не придет и наше время.