Книга Клинки у трона - Сергей Садов

– И куда пойдем? – резонно спросил Эльвинг.

– А пойдемте на озеро? – предложила Ольга. – И Рона вместе с его сестрой возьмем.

Это предложение было радостно встречено всеми. Рон с Лейзой, которые все последнее время предпочитали быть друг с другом, тоже согласились. О чем эти двое могли беседовать целыми днями я даже не мог догадаться, но я ни разу не видел их по отдельности. Что ж, их можно было понять: долгое время ни у кого из них не было ни одного близкого человека.

Запасшись булками, мы отправились на озеро. Несколько минут мы занимались тем, что молча скармливали лебедям хлеб. Те, радостно хлопая крыльями, подплывали к нам и, вытягивая шею, хватали подаяние. Рон, радостно смеясь, отламывал от своей булки кусок и бросал его птицам. Лейза, посматривая на брата, также ломала хлеб, а потом, вытягиваясь на цыпочках, от плеча бросала куски в озеро. Мы с Ольгой стояли чуть в стороне и переговаривались.

– Энинг, ты здóрово придумал. Пусть эти взрослые говорят что угодно, но твоя придумка сработала, а они лишь метались по комнате с воплями: «Что делать!»

– Ну уж, – улыбнулся я. – Что-то я не помню, чтобы твой отец или король метались.

Ольга махнула рукой.

– Ну преувеличила немного, но ведь ты понял, что я хотела сказать. А все-таки интересно, за что Эльвор убил своего приятеля?

– Сам бы хотел знать.

– Эй, Виттор!!! – неожиданный крик прервал наш разговор, и я с недоумением обернулся. Несколько молодых людей, примерно ровесников моего брата, стояли чуть в стороне от нас и махали Витьке. Тот тоже обернулся, увидел их и махнул рукой.

– Ладно, ребята, дальше веселитесь без меня.

– Что приятели? – ехидно спросил я.

– Так ведь не скучать же мне в обществе малолеток.

– Это кто тут малолетка? – возмутилась Ольга.

Но Витька ее уже не слышал. Он бежал к своим новым приятелям.

– Я всегда завидовал в этом отношении своему брату, – задумчиво сказал я, глядя ему вслед. – Он всегда легко сходился с незнакомыми людьми и быстро заводил друзей. Мне везло меньше.

– Нет. – Ольга как-то странно посмотрела на меня. – Ты не прав. Твой брат легко заводит себе не друзей, а приятелей. Это разные вещи. Ты да, сходишься с незнакомцами плохо, это я заметила, зато если ты с кем-то знакомишься, то, как правило, они становятся твоими настоящими друзьями. Леонор, Ролон, Далила, Рон, даже Эзип Рыжебородый.

Я удивленно посмотрел на нее. Ольга усмехнулась.

– Да-да, не удивляйся. Я многое знаю про твои похождения.

– Я этого Рона прибью, – тихонько пообещал я, косясь на мальчишку, который в это мгновение что-то вдохновенно рассказывал сестре.

– Не стоит. А от кого я тогда буду узнавать о твоих приключениях? – усмехнулась принцесса.

Мы переглянулись, посмотрели на Рона и рассмеялись.

– Ладно, пусть живет.

На следующий день, едва покинув комнату, я узнал, что Эльвора выпустили на свободу. Поговаривали о каком-то баснословном штрафе, но такие деньги были мелочью для барона. В полдень я столкнулся с ним на лестнице. Обменявшись враждебными взглядами, мы разошлись. Но теперь я знал, что в этом дворце у меня есть смертельный враг. Враг, который не остановится ни перед чем, чтобы отплатить мне за все, что я ему сделал. Понятно, что, то, что Эльвор сам был виноват в своих бедах, дело меняло мало. Отныне каждый шаг мне следовало делать очень осторожно – кирпичи с крыш падали на головы прохожих и в этом мире.

Глава 4

Представители союзников стали съезжаться в Кельн на следующий день после того, как был отпущен Эльвор. Тогда же я стал свидетелем беседы Ролона с королем. Ролон не соглашался с этим решением, а Отто терпеливо, что меня сильно поразило, объяснял, что не мог его держать в темнице.

– Но ведь совершенно ясно, что убийство Тальбора как-то связано я приездом представителей союзников! – горячился Ролон.

– Кому ясно? Приведи доказательства, и я сразу посажу Эльвора обратно. Твои догадки баронов не проймут, а они уже стали возмущаться тем, что я долго держу их собрата в тюрьме. Еще немного и они откровенно пойдут против меня. Конечно из самых лучших побуждений. Я с вами вместе с твоим Энингом и так уже вляпался во столько неприятностей… в общем, не могу я ничего здесь сделать. И прекратим об этом. Если и Ратобору не удалось меня переубедить, то ты лучше молчи.

Из этого разговора я сделал вывод, что Ратобор тоже не был согласен с тем, что Эльвора отпустили. Но поскольку хозяином здесь был именно Отто, то всем остальным стоило признать решение монарха. Именно поэтому Эльвор был среди приглашенных, встречающих представителей союзников. По этому случаю дядя Эльвора разразился часовой речью, прославляя всех мудрых правителей, решивших бросить вызов тирании черного мага. В общем, надоел всем до ужаса. Бароны же, которым все эти речи были до лампочки и которые признавали только оружие, едва не стащили его с помоста. Этого дядю, то ли Легтер, то ли Лехтер, я так и не узнал его имени, спасло то, что он вовремя закруглился. Вскоре все собрались в огромном церемониальном зале, где уже проходила церемония моего представления.

Парадные мундира баронов сверкали золотым шитьем, роскошные наряды дам поражали своим великолепием. Я еще раз поразился, как самые незначительные поводы превращались в Тевтонии в самые роскошные праздники.

– Чрезвычайный посол Амстерского союза, благородный маркграф Леонтий Сверит! – громко объявил церемониймейстер. – Чрезвычайный посол Византийской империи, проконсул Окин Велизарий. Чрезвычайный посол Бриттского королевства, лорд Джен Весморт.

После объявления церемониймейстер отступил, и в зал одновременно вошли три человека. Однако двери сразу для троих оказались немного узковаты и в них послы застряли. Это вызвало небольшую заминку. В конце концов, они кое-как протиснулись и торжественным шагом направились к ждущим их в центре зала Ратобору и Отто, впрочем, этот торжественный шаг оказался подпорчен заминкой у двери.

– Чего они все втроем в дверь полезли? – удивился я. – Ведь ясно же было, что втроем они в нее не пролезут.

– Ничего ты не понимаешь, Энинг, – усмехнулась стоявшая рядом со мной Далила. – Для послов пропустить вперед другого посла означает признание того, что тот занимает здесь более высокое положение, чем он сам. Кто же такое потерпит?

– Какая глупость!

– Нет – дипломатический этикет, – поправила меня Далила.

– Я и говорю, глупость.

Помня предостережения Далилы об этой встрече, я рассовал метательные ножи в своей одежде где только мог. Правда, я постарался, чтобы их видно не было. Но все равно я сам себе казался идиотом. Ничего тревожного я не ощущал. Правда, я чувствовал ненависть Эльвора, направленную на меня, но в предыдущий день я уже успел к ней привыкнуть как надоедливой, но не слишком опасной помехе.