Книга На тебе греха не будет... - Татьяна Голубева

— Соображаю. Нужно все отменить. Отменить, — твердила, как попугай, Илона. — Ты должен это сделать. Должен.

— Да не могу я ничего отменить! — вдруг яростно заорал Нерадов. — Что ты ко мне привязалась? Я не знаю, как это сделать! Ты что думаешь, эти наемные деляги вот так просто по улицам бродят? Мне организовали встречу с ним, и все! А где его теперь искать — понятия не имею!

— Найди того человека, который тебя свел с ним! — продолжала настаивать Илона. — Ему скажи!

— Ничего не выйдет, он появляется в городе нечасто, — покачал головой Толян. — И сейчас его точно нет. Да если бы и удалось с ним встретиться вовремя, деньги тебе все равно не вернут. Если заказчик отказывается от заказа, денежки пропадают. — Толян совсем не собирался докладывать Илоне, что заказы такого рода оплачиваются только после выполнения и что тысячу долларов из ее четырех он сразу отложил для себя — «за работу».

— Да наплевать мне на деньги! — заорала Илона почти как Нерадов. — Плевать, понял, ты, выродок? Нельзя ее убивать! Нельзя, нельзя!

Толян вдруг заржал.

— Детка, ты что, прониклась к ней возвышенным чувством? А может, ты сменила сексуальную ориентацию? Или Бога вспомнила?

Илона, размахнувшись, изо всех сил ударила Нерадова по лицу:

— Подонок!

Толян окончательно взбеленился:

— Ты, шлюха! Если тебе надо, тащись в понедельник туда, где он будет, и сама с ним договаривайся! А сейчас — пошла вон! — Он вскочил из-за стола и так стиснул плечо Илоне, что она вскрикнула от боли. — Пошла вон! — Он толкнул бывшую жену, и она отлетела к кухонной двери вместе с табуретом, сильно ударившись спиной о косяк. Но тут же вскочила и, уже ничего не соображая от злости, бросилась на Нерадова и принялась молотить его кулаками. Видимо, ей удалось задеть какую-то чувствительную точку на его помятой физиономии, потому что в следующую минуту он взревел, схватил Илону за запястья и поволок к выходу. Вышвырнув ее на площадку, Толян с треском захлопнул дверь и запер на ключ.

Илона бессильно прислонилась к стене. Черт бы его побрал, этого мерзавца… Что же теперь делать? Как остановить весь этот ужас? Что делать, что делать?.. Этот вопрос, как барабанный бой, колотился в ее голове, пока она спускалась по лестнице, пока пересекала двор… Потом она остановилась и достала из сумки так ни разу и не зазвонивший сотовый телефон. Если бы она знала номер Антона, она бы могла позвонить ему, предупредить! Но она не знает…

«Ну и что, — подумала вдруг она, — при чем тут телефон, адрес-то известен! Надо просто-напросто пойти к ним и все рассказать. Покаяться. Признаться. Антон сумеет принять необходимые меры. Сегодня суббота. Толян говорил, что все должно произойти в понедельник. Время есть. Ничего страшного. Сейчас я пойду туда…»

Илона представила, как она падает на колени перед Раменским, как рассказывает ему все-все, как просит прощения у его жены, у детей… Дети, конечно, ничего не понимают, они стараются успокоить бедную плачущую тетеньку, но жена Антона, бледная, с застывшим взглядом, отворачивается к окну и молча смотрит на улицу… Антон поднимает Илону, усаживает ее в кресло, приносит ей чаю…

Тряхнув головой, Илона пошла к Садовой ловить маршрутку.

Разумеется, подъезд был заперт, она знала об этом, к тому же ей не был известен номер квартиры Раменского, но Илона решила, что это сущая ерунда. Замок на двери подъезда обычный кодовый, нажимай одну кнопку за другой — ив конце концов он откроется. А уж найти квартиру проще простого. Позвонит в любую дверь, спросит.

Но стоило Илоне начать манипуляции с замком, как дверь резко распахнулась, и Илона влетела бы внутрь, если бы ее не остановила твердая рука. Илона подняла голову и испуганно ахнула. Перед ней стоял здоровенный молодой парень в защитной форме, с коротким десантным автоматом, висевшим на перекинутом через плечо ремне. Парень хмуро глянул на Илону и спросил:

— Вы к кому?

— К Раменским, — внезапно севшим голосом ответила Илона. «Ну и ну, — подумала она, заглядывая в открывшийся ее взгляду просторный, роскошно обставленный холл. — Вот бы не подумала… Снаружи дом как дом, ничего особенного, только рамы на окнах дорогие…»

— Их нет, — строго сказал парень. — Странно, что вы пришли без звонка.

— Я… у меня срочное дело, — невнятно пробормотала Илона. — А когда они вернутся?

— Не знаю, — так же строго ответил охранник. — Мне не докладывают. Может, на дачу уехали, тогда поздно придут. А то и завтра к вечеру.

— А… а можно мне их подождать? — с надеждой спросила Илона.

— Нет, нельзя. Не положено.

Илоне ничего не оставалось, как пожать плечами и удалиться, изо всех сил стараясь сохранить лицо.

Завернув за угол дома, она остановилась. Как быть? Ждать их здесь? Но ведь они могут вернуться поздно ночью. Есть ли в этом смысл? До ночи далеко, она устанет, промерзнет… Да и соваться к людям с таким невероятным, пугающим разговором в поздний час… Не лучше ли отложить его до завтра? Но завтра воскресенье, Раменские могут остаться на даче на весь день… А потом уже будет понедельник. Тут Илоне пришло в голову, что Толян вполне мог соврать. Неужели действительно наемный убийца стал бы называть точное время акции? Едва ли. Хотя все возможно, и лучше не рисковать. Но и сидеть здесь тоже нет резона. Конечно, лучше прийти пораньше утром в понедельник. Антон поедет на работу, вот тут-то она его и перехватит… Стоп, не годится. В их фирме сотрудники приходят к десяти, наверняка его жена выйдет из дома раньше, поведет старшенькую в школу… Да неужели она сама водит ребенка на занятия? Пожалуй, у них должна быть какая-то прислуга, или шофер отвозит девочку… В общем, надо подождать до утра.

Илона не в силах была признаться себе, что уходит сейчас просто потому, что устала, что ей холодно, что ей просто лень топтаться перед чужим домом, ожидая неведомо чего и завидуя тем, кто живет в покое и богатстве. Она нашла для себя тысячу оправданий и вернулась в квартиру Карпова.

Глава 20

Однако ночь не принесла ей желанного отдохновения. На нее снова навалились кошмары, и избавиться от них Илона смогла, лишь пройдя все ступени и повороты чудовищного пути до самого конца, и оказавшись в реальном мире измочаленной и опустошенной…

Илона очутилась вдруг в тесной пещере, где не было ни единого проблеска света, даже самого слабого, где стены и свод надвигались на нее, грозя раздавить в лепешку… Она пыталась кричать, звать на помощь, но звук ее голоса натыкался на шершавые камни и угасал, как будто погружаясь в гигантский ватный ком. Она принялась лихорадочно шарить руками по невидимым неровным поверхностям, то и дело ушибая пальцы об острые выступы, она чувствовала, как ее руки покрываются ссадинами, ее уже охватила паника — и вот наконец она нащупала какой-то провал — внизу, у самого пола. Она опустилась на четвереньки и сунула руку в углубление. Это была нора, ведущая, наверное, куда-то наружу, потому что рука Илоны ощутила легкое движение воздуха, прохладное прикосновение слабой струйки… И она решилась. Вытянувшись во весь рост на камнях, она вползла в нору. Извиваясь, отталкиваясь от стен локтями, обдирая живот и колени о мелкие острые камешки, устилавшие пол норы, она медленно продвигалась вперед, то и дело ударяясь головой о низкий потолок. Но она не сомневалась в том, что путь ее верен, потому что ее лицо овевали легкие порывы свежего ветерка. Потом ей показалось, что впереди немного посветлело, она удвоила усилия, не обращая внимания на боль во всем теле, на невидимые, но явно кровоточащие ссадины… Ей так хотелось поскорее выбраться на волю!